Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Марина улыбнулась затравленно, пытаясь уложить в себе полученную информацию. Ту самую информацию, которая бродила вокруг нее неприкаянно и была лишь неприятной тенью — до сегодняшнего дня. Тенью, от которой можно было отмахнуться. Потому что она злая, липкая и противная. Испуганный разум так и шептал: отмахнись. Не надо, мол, знать о том, о чем знать не хочешь. Совершенно дурацкая позиция. Как будто она, эта позиция, ей аванс посулила — авось пронесет, само по себе рассосется, в раковую опухоль не материализуется. Черта с два, не материализуется! Кого этой позицией обмануть можно? Саму себя разве?
— Ну, что вы молчите? Если не верите, так сами сходите и посмотрите. Наверняка ваш муженек до сих пор там торчит, в приемной. Он же не думает о том, что вас на весь свет ославил. Что у вас тут должность, авторитет, зарплата высокая. Стоит, смотрит на нее, как влюбленный тетерев. А она глазки вскинула, улыбается, трепещет вся. Тьфу, противно! Куда вы, Мариночка?
Марина и сама не поняла, что произошло. Ноги сами понесли ее к выходу из кабинета. Да что такое происходит в самом деле? Она что, и впрямь посмешищем для всех стала? Объектом для сплетен в курилках, объектом для жалости? Возмущение захлестнуло ее полностью, будто окатило сверху ледяным душем. Так бывает со многими людьми: терпят, терпят до последнего, делают распрекрасную мину при плохой игре, а потом вдруг — раз! — и взорвутся праведным негодованием. И грудью вперед, и плечи назад, и подбородок вверх — мы гордые, мы не такие! И вообще с нами так нельзя!
Олег действительно был в приемной — стоял к Марине спиной, упершись руками в Настин большой стол. На секунду выплыло из-за Олеговой спины Настино счастливо-обалдевшее лицо и тут же спряталось обратно. И Олег распрямился, развернулся к Марине всем корпусом, уставился виновато и одновременно набычившись. Удивительно даже, как это у него на лице все совместилось — и виноватость, и злость. А Настино лицо стало, наоборот, очень испуганным. Хорошенькая головка будто в плечи ушла, одни ушки маленькие торчат, разве что руки не выставила навстречу для защиты. Не зря, наверное, испугалась. Надо полагать, вид вошедшей в приемную законной жены был для нее сейчас пострашнее статуи Командора. Хотя самой Марине казалось, что держится она с прежним равнодушным достоинством. Только голос слишком уж надрывно и неистово прозвучал, будто скрипичная струна лопнула:
— Олег. Выйди на минуту. Поговорить надо.
Развернувшись, она вышла в коридор, встала у окна, сцепив руки под грудью. Олег подошел, глянул сердито:
— Скандала хочешь? На работе? Что, нельзя дома поговорить?
Опять в его голосе эта смесь — злости и виноватости. И немного раздражения. Кто бы мог подумать, что ее муж способен на такие эмоции! Всегда ровный, всегда приветливый, всегда улыбающийся. Сорокалетний маменькин сынок, не умеющий себе брюки погладить самостоятельно. Ничего не требующий от судьбы баловень, застрявший в рядовых менеджерах неудачник. Туда же — любви захотелось, высоких чувств-с.
— Дома можно, конечно. Как раз сегодня собиралась. Объясни, что происходит, Олег?
— А сама не видишь, что происходит? Не чувствуешь, что я давно разлюбил тебя?
— А мне некогда, знаешь ли, ежедневно в чувствах своих копаться. На работе дел полно, дома тоже сиднем не сижу. Двадцать лет уже тебя обихаживаю, так что…
— Это что, упрек? Теперь скажи, что ты в дом денег приносишь в два раза больше. Ну, давай, давай.
— Да не хочу я ничего такого говорить, Олег! Я просто хочу знать, что происходит.
— А я тебе уже сказал. Я разлюбил тебя.
— Так. И дальше что?
— Понятно что. Ухожу, значит. Вечером вещи соберу. Или ты мне их сама соберешь?
— Вещи? Какие вещи? А… Ну да. Уходишь, значит. Ага… Понятно…
Она стояла, смотрела на него во все глаза. Будто ждала, что он рассмеется собственной неудачной шутке. Вся злость и досада ушли из нее разом, остался один только страх перед наплывающей на нее холодной действительностью. И паническое сиюсекундное ожидание, трепыхание последней надежды: может, все-таки мимо пронесет? Она ничего не слышала? Он пошутил? Со злости ляпнул?
— Ну? Чего ты молчишь? Вещи соберешь, спрашиваю? — резко переспросил муж, ткнул вопросом, как острой пикой в грудь.
— Что? Вещи? Ну да… То есть нет. Сам собирай, конечно.
Развернувшись, она пошла от него по коридору в сторону своего кабинета, изо всех сил стараясь держать спину прямо. Вот идти бы и идти так, никуда не заходя. В пространство, в неизвестность, где ее никто не знает. И за спиной никто не шепчется. И советов бабьих не дает. И не сочувствует. Надо же, как за один день все скрутилось — как снежный ком. Еще с утра, как говорится, ничего не предвещало. Все было в своей обычной колее: муж, дом, завтрак, следы от пены для бритья на зеркале в ванной. И не было никакого снежного кома внутри, будь он неладен. Сейчас еще и таять начнет, растекаться по организму грязными ручьями.
Перед дверью своего кабинета Марина остановилась и даже ладонь отдернула от дверной ручки. Представилось сразу, какими глазами посмотрят на нее Наташа с Анной Семеновной. Надо ведь им будет сказать, что она… Что Олег… Нет, это невыносимо, в конце концов. Зачем, зачем она притащила его с собой на эту фирму? Уж лучше бы сам себе чего-нибудь подыскал, когда во время того кризиса, еще девяносто восьмого года, без работы остался. А теперь что ей делать? Ежедневно наблюдать, как бывший муж строит свое новое счастье с секретаршей Настей? Ну это уж нет, это уж дудки.
Решительно открыв дверь, Марина с гордо поднятой головой быстро прошла к своему столу, придвинула к себе телефон. Потом нахмурила лоб, вспоминая номер. Господи, какой же это номер? Мысль позвонить Петру Алексеевичу Незнамову, директору фирмы-заказчика, который был у Марины буквально вчера и жаловался на отсутствие хорошего юриста, возникла у нее буквально на ходу. Будто искоркой в голове вспыхнула. Марина даже развивать ее не стала, просто ухватилась как за спасительную соломинку. Если повезет, она сегодня же уйдет отсюда. Прямо сейчас уйдет!
— Анна Семеновна, вы случайно не помните номер телефона Незнамова?
— Это который директор «Кронверка»? Представительный такой?
— Ну да.
— Нет, не помню.
— Так в договоре же есть, в реквизитах… — лениво подсказала со своего места Наташа. — Откройте договор да посмотрите.
— Ах да, чего это я… — тут же встряхнулась Марина, глянув на Наташу с благодарностью.
Дрожащими руками, выудив из нужной папки договор, она впилась глазами в последнюю страницу. Есть! Есть телефон. Так, теперь набрать, улыбнуться заранее, чтоб голос получился спокойным и приветливым.
— Девушка, милая, соедините меня, пожалуйста, с Петром Алексеевичем, — душевно обратилась она к секретарше. — Это очень срочно.
— Как вас представить? — дежурно отреагировала на ее душевность секретарша.
— Меня зовут Марина Никитична Леонова, я начальник юридического отдела фирмы «Стройинвест».
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
