Ответ очевиден: коррупция.
Но ко всему, что казалось очевидным на первый взгляд, Брюс относился подозрительно, это возбуждало его любопытство. И у него был человек, который смог бы немного прояснить ситуацию.
Они встретились у входа в собор Святого Павла, куда стекались толпы туристов. Лысый, в черной куртке с воротником Мао[18] и в брюках цвета морской волны, Балтимор Шумак был первоклассным программистом. Его мать родом из Техаса, отец словак. Технарь с детства, бисексуал, он заправлял десятками депутатов, как левыми, так и правыми, после того как обучал их правильно пользоваться социальными сетями.
У Балтимора была проблема. Ему так осточертела его скользкая работенка парламентского ассистента, что у него возникло дикое желание слить всё в интернет, но к концу соревнования по выпиванию на скорость семнадцатиградусного пива Брюс убедил его в том, что не стоит кончать жизнь самоубийством. Ведь его эякуляция в медиа доставит ему лишь секунд десять удовольствия, после чего его раздавят. Решение одно: довериться сознательному профессионалу, к примеру Брюсу. Скромный, обаятельный, Балтимор обладал талантом общения. Благодаря этому он состоял в дюжине привилегированных клубов с ограниченным доступом. Его ахиллесова пята: шикарные авто, предпочтительно «феррари». Именно тут Брюс и вступил в игру. Брюс аккуратно выкладывал фунты стерлингов, а Балтимор тем временем болтал.
Прогулка в ярко-красном авто, благословленном самим Папой,[19] – это здорово. И искуситель управлял рулем, как Менухин[20] своей скрипкой.
– Дьявольская тачка, – признал Брюс. – Как дела-то?
– Не жалуюсь.
– Ты все-таки выглядишь не очень.
– Да тут один поддельный лорд меня недавно кинул. Не волнуйся, у меня еще неплохой список клиентов.
«Феррари» проскользнул между автобусом и французским авто, которое уж точно не уцелеет в такой пробке. Левостороннее движение дается не всякому.
– У тебя еще бабло есть, Брюс?
– Всякий труд достоин награды. Если пашешь – карманы будут полными.
Пользуясь моментом, Балтимор ускорился. Его красная красавица прекрасно это умела.
– Твой Масуд Мансур – это тебе не пустяк. Это не какой-нибудь вшивый афганец, а миллиардер, который контролирует полстраны, сталкивая племена друг с другом. Если талибы[21] еще не имеют абсолютной власти, так это благодаря ему, последние школы для девочек – это он, доставка медикаментов и провизии – тоже он.
– В общем, кто-то вроде славного малого?
– Без него страна погибнет. И она погибнет.
– Потому что Мансур смылся?
– Ты помнишь Бамианские статуи Будды?[22]
– Я, как и все, видел по телевизору, как их взорвали. И всякие умники потом объясняли, что это не столь важно. Всем плевать на старые камешки.
– Но не Мансуру. Он погиб, сражаясь с талибами. Они его взорвали. Я уверен, что после его исчезновения Афганистан уже никогда не избавится от бородатых. И не только Афганистан.
– «Сфинкс» – тебе о чем-то говорит?
Балтимор чуть не потерял контроль над своим «феррари».
– Не берись за это, Брюс. Даже для тебя есть пределы.
– Очень закрытый клуб, как я предполагаю?
– Не знаю.
– Я ненавижу, когда надо мной смеются, парень. С виду я неплохой малый, да, но не нужно на это полагаться. Если я разозлюсь – тебе не поздоровится.
– Не дури, Брюс.
– Извини, это моя профессия.
– Забудь про «Сфинкс».
– У меня отличная память.
– Этот кусок для тебя слишком жирный.
– А я обжора. Выкладывай, что ты знаешь.
– Ничего… Вообще ничего.
– Тебе неплохо живется, дружище, твой счет в банке зашкаливает, это видно, и ты один из моих лучших источников информации. Либо ты всё запарываешь, либо мы вместе.
Балтимор почувствовал раздражение своего пассажира. Брюс в ярости – это что-то вроде извержения Этны.
– Свяжи меня с кем надо, Балтимор, и немедленно.
– Почему ты такой упрямый?
– Любопытство. Это мой порок.
– Тебе не следовало бы…
– Не волнуйся за меня, просто дай мне контакты.
3
Его сон был полон воспоминаний. Супруга, дети, раскопки, сохранение достопримечательностей, письмо… Когда он проснулся, на мгновение ему показалось, что кошмар рассеялся и он вернулся к своей обычной жизни.
Но он, закованный в цепи, всё еще был заложником Исламского государства.
Перед собой он увидел мужчину среднего роста. Седые волосы, широкий открытый лоб, маленькие подвижные черные глазки, острый нос, тонкие губы, выступающий подбородок. Очки с черными стеклами в серебристой оправе.
Человек европейской внешности, одетый в белую рубашку с короткими рукавами и черные брюки хорошего кроя.
– Сожалею, что вижу вас в таком состоянии. Возвращение вам свободы зависит только от вас.
Мягкий уравновешенный голос, без какой-либо агрессии.
– Где золото, Халед?
– Какое золото?
– Вы не упрощаете мне задачу. Если я сдам вас своим друзьям из Исламского государства, они тут же отрубят вам голову. Для них вы хуже язычника. И никто не придет вам на помощь. А значит, стоит вести себя более разумно.
– Кто вы?
– Тот, кто может даровать вам жизнь и спасение. Ответьте на мои вопросы, и вы останетесь хозяином Пальмиры. Приверженцы Аллаха иногда проявляют милосердие, если не оскорбляют их убеждений. Я уверен в том, что ваше поведение хорошего мусульманина вызовет у них симпатию.
– Дайте мне пить.
– В сердце этой пустыни вода – привилегия, которую нужно заслужить. Где золото, Халед, и как вы его добываете?
