— Следующие полчаса, Даффи, — распорядился он, — организуй движение только в одну сторону. Пропусти десять машин, остальные пусть ждут. Больше никого до пяти не пускай. Так мы хотя бы слегка расчистим проселок. Мне сейчас сообщили, что губернатор уже в дороге, выехал около пяти минут назад. Так что минут через пятнадцать будет здесь.
— Слушаю, сэр, — козырнул Даффи.
Людвиг соскочил на землю и привязал серого к свежевыкрашенному столбу на изгороди. Он оправил мундир и стряхнул с него пыль, вынув из кармана пестрый носовой платок, стер пыль с черных ботинок, затем встряхнул платком и протер подбородный ремень и внутреннюю ленту шляпы.
— Господи, какая жара, — проговорил он, становясь рядом с Даффи.
— Это точно, — откликнулся тот. — Пот льет градом.
— У тебя кто сменщик?
— Боллингер.
— Не повезло.
— А что?
— Какой-то пацан упал в воду, и Боллингеру пришлось лезть за ним.
— В одежде?
— Во всем. Во всем, кроме шляпы, да и ту стащил какой-то сукин сын.
— Вот сволочь. Новые штаны, новый мундир, новая шляпа. А свой сорок пятый Боллингер тоже потерял?
— Валяется где-то на дне реки.
— Н-да, попали на добрую сотню. А вы ему никак не можете помочь, капитан?
— Единственный способ получить ссуду на новое обмундирование — показать дыру от пули в старом. Давно сам бы мог усвоить. Вот почему приходится лизать задницу губернатору. Может, и удастся вытянуть что-нибудь, если, конечно, он будет в настроении.
— Тогда в этом году Боллингеру ничего не светит, — вздохнул Даффи. — До конца нынешней сессии новых ассигнований не выделят.
— Между нами, Даффи, да еще вот этим столбом, у Боллингера все будет в порядке. Во всяком случае, мне так кажется. Если постараться поговорить наедине с Сидни Тейтом, он все сделает. Он нас любит, это наш друг.
— Славный малый, — согласился Даффи. — А Боллингер-то сейчас где?
— Боллингер? — рассмеялся Людвиг. — В палатке первой помощи, ждет сухую одежду.
— А санитарки там есть?
— Санитарки? Нет. Санитарок нет. Но есть ребятишки в халатах санитарок. И лучше бы им держаться вместе. А то Боллингер расселся там, как герой, со своим штыком, в одном только армейском одеяле.
— Да, Боллингер большой оригинал. Свалился в кучу дерьма и вылез весь в алмазах. А малого-то он вытащил из воды, капитан?
— Естественно, — сказал Людвиг. — Я знаю, как помочь этому везучему сукину сыну. Достану ему плавки или какой-нибудь комбинезон и заставлю отыскать сорок пятый.
— Капитан, — рассмеялся в первый раз Даффи, — знаете, о чем я подумал? Я вот торчу здесь с десяти утра, и никто мне даже бутылки лимонада не принес, и я думал о Боллингере, о том, как он нежится на холодке, в тени, у себя на речном посту, и что в четыре он меня сменит. И вот я узнаю, что он бросается в воду, вытаскивает какого-то малыша, ему приходится раздеваться на глазах у всех этих расфуфыренных девок — надеюсь, сорок пятый застрял где-нибудь в иле.
— Таковы правила, — заметил Людвиг. — Оружия терять нельзя… Я так и думал, что эта история тебя позабавит, Даффи.
— Спасибо, капитан. — Даффи все еще ухмылялся, когда у поворота на проселок притормозил «пирс-эрроу» весьма внушительных размеров, с номерным знаком 1. Даффи и Людвиг откозыряли, и последний подошел к задней двери машины.
— Капитан Людвиг, полицейское управление, ваше превосходительство. Мадам.
Крупный мужчина в помятом светлом льняном костюме, черных полуботинках и черном галстуке шнурком помахал шляпой в ответ на приветствие. Сидевшая рядом с ним женщина кивнула.
— Доброе утро, капитан Людвиг, рад снова видеть вас, сэр. — Он повернулся к жене: — Ирма, капитан служит в полиции штата. Я не раз имел удовольствие встречаться с ним.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Людвиг. — С разрешения губернатора мы проводим вас до дома мистера и миссис Тейт, и с этого момента вы поступите в их распоряжение. По окончании визита губернатора и его речи я готов сопроводить вас сюда, до перекрестка.
— Отлично, капитан, как скажете. Садитесь рядом с Перси.
— Слушаю, сэр. — Слегка разочарованный тем, что ему не предложили занять одно из откидных кресел рядом с губернаторской четой, Людвиг сел слева от шофера. Однако же ему было весьма приятно слышать, как губернатор негромко сказал жене: «Толковый, храбрый, опытный офицер. Строгий, но подчиненные его любят. Он честный и справедливый. Поймал несколько крупных жуликов. Участвовал в нескольких исторических расследованиях».
— Да, да, Карл, — откликалась миссис Дункельбергер на каждое слово мужа.
Через густой орешник шел глинозем, сменившийся гравием у поворота к дому Тейтов, перед которым вполне хватало места для разворота больших машин. Сейчас там было пусто, и Перси, описав широкий круг, подъехал к старинному арочному входу в большой неуклюжий деревянный дом. При скрежете колес по гравию отворились двустворчатые стеклянные двери, и на порог, встретить губернатора с женой, вышли хозяева дома.
Мужчина был почти совершенно лыс, белозуб, лицо его покрывал густой загар. Стройный, неказистый на вид, он казался ниже ростом, чем был на самом деле. Его наряд составляли просторная куртка с поясом и накладными карманами, светлые брюки из шерстяной фланели, белые (сейчас с зелеными от травы пятнами) лосины, светлая рубашка из мягкой ткани с золотой булавкой на вороте и пестрый галстук. Из петлицы куртки выглядывал белый шелковый носовой платок, и когда машина остановилась, хозяин тщательно выбил трубку и, перед тем как сунуть ее в карман, по привычке прижал чашечку к носу. Ему было лет сорок, этому добродушному, с открытым лицом мужчине, привыкшему нравиться людям. Судя по виду, пищеварение у него было отличное и питался он регулярно, не пропуская ни единой трапезы, разве что специально; с таким же постоянством, по нескольку раз в день, принимал ванную.
На стоявшей рядом с ним женщине был светло-голубой фартук официантки из столовой Красного Креста. Она выглядела немного выше среднего по тем временам роста и казалась бы еще выше, если бы не «разумно» низкие каблуки. На первый взгляд в этой строгой одежде, почти без украшений, только с обычным золотым венчальным кольцом да обручальным в оправе от Тиффани, она производила впечатление дамы вполне шикарной, однако же вокруг запястья у нее в два слоя была намотана мужская золотая цепь с небольшим студенческим амулетом, а выбивающийся из-под чепчика вдовий клин волос на лбу привлекал внимание к темно-карим глазам и рту. Ей было тридцать четыре года. Хозяев звали мистер и миссис Сидни Тейт.
Еще до того, как машина остановилась, капитан Людвиг ступил на землю и открыл заднюю левую дверь, ближнюю к ступеням дома. Так и получилось, что жена губернатора вышла из машины с одной стороны, а сам губернатор, оглядев свою неуклюжую вместительную колымагу, проговорил:
