Алкоголь взял свое, и она начала смеяться над историями Нейла про резиновых цыплят и темных дельцов, заколачивающих миллионы. Когда они сели за столик и в избытке заказали всякой еды, способной перебить опьянение: тефтели, кальмара, пиццу, – Анна уже убедила себя, что Нейл выглядит весьма вероятным кандидатом, именно тем человеком, который ей нужен…
– Анна – не то чтобы типичное итальянское имя, кажется, – заметил Нейл, когда оба взяли по кусочку кальмара и окунули в горшочек с чесночным соусом.
– Это сокращенно от Аурелианы. Я сменила имя после школы. Подумала, что оно слишком… цветистое, – ответила Анна, подставив ладонь под вилку, потому что кальмар попытался вернуть себе свободу. – Я не люблю лишние украшения.
– Ой, да, я вижу, – кивнул Нейл, и это прозвучало слегка дерзко.
Анна невольно поднесла свободную руку к волосам, как обычно, стянутым в небрежный узел. Возможно, следовало уделить себе больше внимания. И не обходиться чуть заметным бальзамом для губ, нанесенным в спешке в метро. Она всегда полагала, что излишества на первом свидании – плохая идея. Нет смысла притворяться куколкой, а потом разочаровывать мужчину.
– Тефтели из свинины с фенхелем тут очень вкусные, рекомендую, – сказала Анна. – Я всё попробовала, так что можешь поверить.
– Ты здесь уже бывала? – спросил Нейл, и она слегка вздрогнула.
– Ну да… с друзьями и когда ходила на свидания.
– Не смущайся, нам уже за тридцать. Рядом со мной незачем притворяться робкой дебютанткой, – сказал он, и Анне стало вдруг неприятно, что он заметил ее смущение. Хотя, возможно, Нейл просто неуклюже попытался приободрить собеседницу.
Разговор увял посреди песни Принса, в которой тот громко сообщал, что хочет женщину.
– Вообще-то я «поли», – вдруг объявил Нейл.
– Что?.. – громко переспросила Анна, застыв с вилкой в руке.
– В смысле, я за полигамию. Много партнеров, и все друг про друга знают.
– А… Понятно.
– Тебе не нравится?
– Нет, все нормально! – ответила Анна, может быть, чересчур пылко, и принялась возить по тарелке остатки еды.
«Ну, не знаю».
– Я не считаю, что моногамия – естественное состояние человека, но я знаю, что многие к ней стремятся. Впрочем, я и сам готов рискнуть, если встречу подходящую женщину, – добавил Нейл и улыбнулся.
«Вот и славно».
– Кстати, я еще немного увлекаюсь «дом-саб». Только «гет», и никакой «ванильки».
Анна криво улыбнулась и задумалась, стоит ли сказать, что она не говорит на языке извращенцев.
И что ей теперь делать с этой информацией? На свиданиях вслепую разговор быстро переходит на личные темы, это уж точно.
– Ну, в смысле, я не то чтобы глубоко в теме, – продолжал Нейл. – Я пробовал фиггинг… но мы живем не в королевстве бритой гориллы, ха-ха.
Бритье и животные в спальне. А еще фиги, если Анна правильно его поняла. Впрочем, она уже даже разочарования не чувствовала. Разочарование осталось далеко позади. Она миновала станцию «Глубочайшее недоумение» и неслась на всех парах к станции «Выход».
– А ты? – спросил Нейл.
– Что?
– Ну а ты что предпочитаешь?
Анна открыла рот… и задумалась. В обычной ситуации она ответила бы «не твое дело», но они ведь пришли на свидание, и Нейл, предположительно, имел право знать.
– Э… э… обычный секс.
– Обычный секс.
О господи. Она опять плохо подготовилась. И слишком много выпила. Совсем как в тот раз в кинотеатре, летом, когда ее спросили: «Если бы ты была сандвичем, то с какой начинкой?» У Анны все мысли вылетели из головы, и она ответила: «С сыром». – «Просто с сыром?» – «Ну да». – «Почему?» – «Ну… это же естественно». Просто сыр и обычный секс. Зачем она вообще вышла в Интернет?
Нейл рассматривал Анну поверх своего бокала.
– Угу. Понятно. По твоему профилю на сайте я подумал, что ты позиционируешь себя как гетеронорматив, хотя на самом деле можешь оказаться гендерквир.
Анна не стала признаваться, что по большей части смысл фразы от нее ускользнул.
– Извини, если тебя смутил, – продолжал Нейл. – Вообще я за честность. Отношения часто распадаются, потому что люди врут, лицемерят и притворяются. Гораздо лучше сразу сказать, кто ты такой, и вести себя максимально открыто, чем удивляться на четвертом свидании… – Он лучезарно улыбнулся. – Как тебе, например, вариант поиграть в медсестру?
Итак, дамы и господа, давайте поднимем бокалы и выпьем за счастливую пару, Нейла и Анну. И еще раз – за прекрасную невесту. Ей так к лицу белый халат… (Аплодисменты.)
2
– Вот, я поискала в «Гугле» эту чушь насчет бритой гориллы, – сказала Мишель, держа в одной руке айфон, в другой – сигарету. Дым поднимался к потолку пустого зала.
Анна не пережила бы столько неудачных свиданий без подруги – ей она могла поплакаться в жилетку. К счастью, рабочий график у обеих был таким, что они предпочитали выпить стаканчик на сон грядущий и завалиться спать, вместо того чтобы куда-то идти.
Свои «традиционные блюда британской кухни с изюминкой» Мишель подавала в ресторане «Кладовая», на Аппер-стрит в Ислингтоне. Ресторан был достаточно престижный, со старинными люстрами, пальмами в горшках и деревянной обшивкой сливочного цвета. Место, где в сериалах про войну женщины заводят романы с мужчинами по имени Фредди и восклицают: «Это было ужасно, ужасно!»
Дэниел, лицо фирмы на протяжении многих лет, был одним из тех мэтров, которых упоминают в журналах за то, что у них есть «характер». Это слово вполне может значить и «страшный зануда», но Дэниел обладал подлинным обаянием и естественной эксцентричностью. Отчасти секрет таился в его внешности: длинные густые светлые волосы, кустистая борода, очки с толстенными стеклами, придававшие Дэниелу вид персонажа комиксов. Помесь мультяшного льва с университетским профессором. Он носил винтажные твидовые костюмы и говорил по-старомодному нараспев, как молодой Алан Беннетт.
Все трое часто сходились, чтобы пропустить стаканчик после закрытия ресторана. Они устраивались на кушетках, при свете оплывших свечей на столах. Мишель выглядела по-деловому в своем поварском облачении и кухонных кроксах. Коротко остриженные волосы, того самого оттенка, какого бывают цыплята под соусом карри в индийских закусочных, она заправляла за уши. У Мишель были огромные светло-карие глаза, сочные губы и точеная фигура. Несколько десятилетий назад она стала бы супермоделью. Сейчас ее признавали красавицей, хотя и склонной к полноте.
– Может быть, это уже нормально? – поинтересовался Дэниел, не прерывая уборку. – Может быть, все, кроме нас, интересуются бритыми гориллами, тухлыми цыплятами и… я не знаю… тушеными кроликами?
