А затем десять лет бесконечных пререканий и придирок. Оба так привыкли к подобному стилю общения, что Алекс не знала, сможет ли остановиться сегодня. И потом, самое странное заключалось в том, что эти самые взаимные пререкания и придирки каким-то извращенным образом связывали их друг с другом. Алекс интуитивно чувствовала это. Так, как к ней, Эрни не был привязан ни к одной из своих безмозглых куколок. Ведь их отношения уходили далеко в прошлое, и в этих перебранках было ощущение некоей близости…
Однако Алекс не желала больше быть младшей сестренкой. Чувствуя, как больно сжимается сердце, она снова повернулась взглянуть на свое отражение в зеркале. Изысканная, сияющая и манящая, она совсем не напоминала девочку-злючку… Посмотрит ли Эрни на нее другими глазами, увидит ли в ней женщину, с которой ему захочется заняться любовью, а не войной?
Алекс глубоко вздохнула, набираясь решимости: сегодня, как бы трудно ни пришлось, она будет этой обольстительной красавицей. Не потому что ее просила об этом Лорин. И не потому что сегодня свадьба Родерика и Вивиан. А потому что внезапно осознала: это последняя возможность изменить к лучшему их отношения с Эрни. Если же все усилия сегодня окажутся тщетными тогда… тогда уже ничто ей не поможет.
2
Направляясь к Родерику, Лорин размышляла, не слишком ли она была строга с Алекс. Не то чтобы девушка была излишне хрупкой. Напротив, Алекс — боец, который будет сражаться до последнего, намереваясь в конце концов одержать победу. Но в том-то и дело, что с Эрни так нельзя. Иногда, напомнила себе Лорин, для того чтобы быть добрым, приходится проявлять суровость.
Однако ее тревожило, что Алекс сегодня выглядела такой ранимой. Почему-то Лорин казалось, что настало время расставить все точки над «i». Либо эти двое — ее сын, которому так легко вернуть Алекс бодрость и заставить улыбнуться, и эта девочка-девушка-женщина, которая вместо радости дарит ему одни лишь огорчения, — будут вместе. Либо окончательно разорвут то, что их связывает.
Много лет наблюдая за неисправимыми упрямцами, Лорин поняла, что гордость никогда не позволит им пойти на уступки. Возможно, время упущено и словесные перепалки погубили то, что между ними зарождалось, превратив зацветающий сад в голую пустыню.
Она пыталась привести обоих в чувство, читала им нотации о загубленных возможностях, о безвозвратно уходящем времени, но все было зря. Если и сегодня не удастся заставить их взглянуть друг на друга по-новому, что ж, по крайней мере, она попыталась.
Проблема заключалась в том, что Алекс и Эрни сами не понимали своего счастья. Но и Лорин тоже не волшебница, чтобы одним-единственным мановением волшебной палочки изменить ситуацию. Все, что она может, — это подтолкнуть их друг к другу…
Ни Родерика, ни Эрни не оказалось в их комнатах. Лорин нашла сыновей в бильярдной, возле бара. Джозеф, младший, наливал шампанское в бокалы. Одетые сообразно случаю, все трое были очень хороши собой, причем каждый по-своему. Высокий и сильный Родерик, настоящий мужчина, с ярко-синими глазами и прямыми черными волосами, живое подобие своего отца. Эрни, с тугими завитками неукротимых черных кудрей и чарующими карими глазами проказливого бесенка. И Джозеф — его сила и шарм не так заметны, темные глаза всегда серьезны и задумчивы, черные волосы слегка вьются.
Несколько мгновений Лорин молча любовалась своими детьми. Эверетт гордился бы ими, подумала она. Как ей хотелось, чтобы муж был бы жив и сейчас вместе с ними праздновал бы свадьбу своего первенца! Его мальчики выросли в мужчин, вполне самостоятельных и занимающихся каждый своим делом, и Лорин радовалась, видя, как они счастливы вместе, друг с другом.
— А я-то думала, вам хватило вчерашней холостяцкой вечеринки, — заметила наконец она, привлекая к себе внимание сыновей.
— Всего лишь последний бокал за конец моей веселой жизни, — с улыбкой объяснил Родерик.
— Это он нервишки успокаивает, — поддразнил брата Джозеф.
— А что до меня, то мне и в самом деле надо подкрепиться, — заявил Эрни. — Всякий, кому предстоит «работать» в паре с Алекс, должен быть готов к бою. А поскольку выбрали меня…
— Сделай передышку, братец, — посоветовал Родерик. — Обращайся с Алекс, как с леди, а не как со спарринг-партнером. Этим ты сразу выбьешь почву у нее из-под ног.
Лорин благодарно улыбнулась старшему сыну, приветствуя в нем союзника.
— С Алекс-то, как с леди? — Рот Эрни скривился в насмешливой улыбке. — Во-первых, она не будет знать, как к этому отнестись. Во-вторых, еще чего доброго, решит, что я над ней издеваюсь. Или заподозрит, что я замыслил против нее что-нибудь особенно гадкое.
Он протянул руку к матери, его глаза горели искренним восхищением.
— Вот самая настоящая леди! И если мне будет позволено, я скажу, что ты, мама, выглядишь потрясающе. Ты оказываешь честь Родерику.
— Спасибо, Эрни, дорогой. Но лично мне кажется, что Александра сегодня окажет честь тебе… Если ты предоставишь ей такую возможность.
Эрни удивленно поднял брови.
— Александра? Когда это Алекс успела превратиться в Александру?
— Увидишь сам, — загадочно ответила Лорин.
— Мама, налить тебе шампанского? — спросил Джозеф.
— Нет, спасибо. Я просто зашла проверить, все ли готовы и не забыли ли чего.
— Ну и как, мы прошли проверку? — спросил Родерик, довольно улыбаясь.
На какое-то мгновение он так сильно напомнил ей Эверетта в день их свадьбы, что у Лорин перехватило дыхание. Она одобрительно кивнула, стараясь скрыть свое волнение.
— Интересно, что же я увижу? — протянул Эрни. В его голосе слышался откровенный скепсис. — Неужто Вивиан прикоснулась к Алекс волшебной палочкой?
— Эрни, у меня есть к тебе разговор. Уделишь мне время? — спросила Лорин.
Тот похлопал себя по карману.
— Кольцо у меня с собой. И все обязанности шафера я помню на зубок. Ты можешь положиться на меня. Какими бы колкостями ни осыпала меня Алекс, моя благодарственная речь подружке невесты будет безупречна. Ты об этом?
— Не совсем. Давай все же отойдем на минутку, — настаивала Лорин.
Эрни сделал большие глаза и соскочил с высокого табурета. К пущему веселью своих братьев, он подхватил мать и, танцуя, увлек ее в соседнюю комнату, рисуясь, как и подобает плейбою Принсу — прозвище, которое он с лихвой оправдывал.
Лорин часто думала, что Эрни прячет под этой оболочкой развеселого повесы и отчаянного донжуана. Она не верила, что сыну так уж нужны все эти многочисленные женщины. Ей казалось, что сын неустанно ищет ту единственную, которая могла бы дать ему то, что не могла или не хотела дать Алекс.
Возможно, дело тут было в мужском тщеславии: так он показывает, что другие женщины находят его привлекательным. Но как бы то ни было, удовлетвориться этим он не мог. В этом Лорин не сомневалась.
