— Может, нам лучше остановиться и подождать его? — предложил Башэ. — Ты, должно быть, устала.
— Ни капельки, — возразила Бабушка, хотя совсем недавно брела с опущенными плечами, еле переставляя ноги. — Но если ты устал, мы остановимся и передохнем.
Пеквеи облюбовали себе порог и уселись. Бабушка подобрала юбку, чтобы никто не задел ее колокольчики. Посох с агатовыми глазами она положила на колени. Башэ было не слишком удобно сидеть, ибо посох упирался ему в ребра. Он немного поерзал, потом затих и стал ждать, когда появится кто-нибудь знакомый. Если не Джессан, то барон Шадамер или кто-то из его друзей. Возможно, их разыщет Улаф, к которому Башэ проникся симпатией.
Они странствовали по городу с самого утра. Теперь же, судя по солнцу, приближался вечер. Тени от домов стали длиннее. Клочки неба, торчавшие между крышами высоких зданий, окрасились в оранжевые тона. Скоро стемнеет. Здесь темнело раньше, чем в их родных краях.
Темнота принесет с собой по крайней мере одно преимущество: на них перестанут глазеть.
Размышления Башэ были прерваны звоном и гудением сотен колоколов. Ему показалось, что зазвучали все колокола Нового Виннингэля. Одни басовито ухали, другие пели высокими, тревожными голосами. Бабушка, которая задремала, положив голову на посох, немедленно встрепенулась. Башэ оторопело вертел головой. Ему, привыкшему к звукам леса, еще не доводилось слышать столь неистовый звон.
Едва колокола смолкли, раздался оглушительный голос глашатая, который был слышен за три улицы:
— По приказу его величества короля, в Новом Виннингэле вводится комендантский час. Жители обязаны заблаговременно, не дожидаясь наступления темноты, покинуть улицы. Нарушители сего приказа будут арестованы и отправлены в тюрьму.
Объявив приказ на одном перекрестке, глашатай двинулся дальше, чтобы повторить его на следующем. Улицы начали пустеть; горожане устремились домой. Отдельных упрямцев, посчитавших было, что приказ не для них, стража прогоняла насильно.
— Что ж нам теперь делать? — расстроился Башэ. — Дома у нас здесь нет. Куда идти?
Башэ одолели невеселые мысли. На пустой улице стража сразу их заприметит и арестует. Их отведут в тюрьму. Может, там они встретят своих друзей? Пока он рассуждал, стемнело. Темнота наступила сразу, повергнув пеквеев в оцепенение. Вечером этот каменный лес показался им еще страшнее, чем днем. Башэ впал в такое отчаяние, что уже был готов позвать солдат, но Бабушка вдруг крикнула: «Зло!» — и замахнулась посохом.
Обернувшись, Башэ увидел человека, который подкрадывался к ним, широко расставив руки. Посох ударил его по пальцам. Человек взвыл и отдернул руку, но тут его сообщник подскочил к Башэ и схватил пеквея за волосы.
— А ну прекрати дергаться, маленький ублюдок! — угрожающе произнес человек низким, хриплым голосом. — Слышишь? Иначе я вырву все волосы из твоей дурацкой головы.
От боли у Башэ хлынули слезы. Он не покорился злоумышленнику, а всеми силами старался высвободиться. Бабушка обругала нападавшего, который явно не понимал твитла — языка пеквеев, и тоже ударила его палкой.
Удар подействовал на него не более, чем комариный укус, и похититель уже собирался утащить Башэ, как вдруг… вскрикнул. Пальцы, державшие юного пеквея, разжались, а сам злоумышленник повалился на мостовую и замер, боясь шевельнуться.
Где-то совсем рядом дрались.
Башэ не обладал ночным зрением. Он слышал лишь чье-то сопение. Потом раздался треск ломающихся деревянных планок и глухой стук упавшего тела. Теперь Башэ увидел очертания другого человека. Похоже, это он, падая, сломал деревянную калитку. Человек охал, держась за бок, но не спускал глаз с Башэ. Затем он громко застонал, закатил глаза и потерял сознание.
Впереди блеснул свет. Перед Башэ стоял незнакомый тревинисский воин с факелом в руке.
На воине были кожаные одежды, какие носят тревинисы. Темно-рыжие волосы по традиции были стянуты в пук. На шее висели жутковатые трофеи былых сражений, а на поясе — длинный нож.
— Вот вы где, — сурово, без тени улыбки, сказал воин. — Я разыскивал вас повсюду.
— Ты нас искал? — откровенно удивился Башэ. — А откуда ты знаешь про нас?
— Меня послал ваш друг.
— Джессан? — обрадовался Башэ и вскочил на ноги.
Бабушка тоже встала. После стычки с похитителями она никак не могла отдышаться. Ее рука сжимала посох. Она внимательно глядела на незнакомого тревиниса. Свет факела отражался в ее темных глазах, делая их оранжевыми.
— Говоришь, тебя послал Джессан? — недоверчиво спросила она.
— Да, Джессан.
Тревинис пнул ногой тела обоих нападавших.
— Вовремя я вас нашел.
— Да, — с готовностью подтвердил Башэ. — Спасибо тебе, что спас нас от этих злых людей.
Ущипнув Бабушку за руку, он прошептал ей:
— Что с тобой? Этот воин спас нам жизнь, а ты даже не поблагодарила его.
— Зло, — едва слышно прошептала Бабушка. — Оно где-то рядом. Посох меня предупреждает.
— Ты права, Бабушка, — взволнованно согласился Башэ. — Вон оно, зло. Лежит у моих ног.
Бабушка что-то буркнула и покачала головой. Башэ смущенно улыбнулся тревинису.
— Бабушка тоже тебя благодарит. Просто она сильно испугалась за меня. А где Джессан?
— Далеко отсюда, — ответил воин. — Его нет в городе. Я отведу вас к нему.
— Значит, он покинул город, не став нас искать?
Эта новость встревожила Башэ.
— У него не было иного выбора, — сухо ответил тревинис. — Ты же знаешь, его арестовали. Когда его везли в тюрьму — она у них на острове, посреди реки, — он сумел бежать. Так мы с ним и встретились. Сейчас не время вдаваться в подробности. Скажу только, что Джессана усиленно ищут. Теперь, думаю, вам понятно, почему он послал меня. А тут еще комендантский час объявили. Слышали небось? Со стражей шутки плохи. Так что вам придется пойти со мной.
— Конечно, — согласился Башэ, хватая Бабушку за руку.
Старуха словно не чувствовала его прикосновения. Она глядела на свой посох и сердито качала головой.
— Башэ! Бабушка! — раздался знакомый голос. Вскоре показалась и фигура знакомого человека, бегущего к ним. — Благодарение богам, наконец-то я вас нашел!
— Улаф! — радостно замахал руками Башэ. — Это друг, — пояснил он тревинису.
— Хорош друг, — презрительно хмыкнул недовольный тревинис. — Бросил вас одних и только теперь спохватился.
Воин крепко взял Башэ за руку.
— Этот человек — виннингэлец, а потому не заслуживает доверия. Пойдемте-ка отсюда побыстрее.
— Прошу, отпусти меня, — вежливо, но твердо сказал Башэ.
Порою тревинисы забывали, что не все отличаются такой же силой, как они.
