Заинтригованная происходящим, Фэйт приблизилась сбоку к открытому окну и осторожно заглянула в него, чтобы увидеть хоть одним глазком, что было внутри. Зрелище, открывшееся ей, парализовало ее, заставило замереть на месте: Грей и девушка лежали на постели совершенно обнаженные. Они не заметили Фэйт. Ей невероятно повезло, ибо даже если бы они прямо посмотрели в ее сторону, девочка и тогда не смогла бы, наверное, сдвинуться с места.
Грей лежал, повернувшись к ней спиной. Левая рука его была заведена под белокурую головку девушки. Он нависал над ней в такой позе, что у Фэйт перехватило дыхание. Словно он закрывал девушку от какой-то опасности. В то же время в нем сейчас было что-то от хищника, настигшего свою жертву. Он целовал ее, и во время этих долгих поцелуев комната погружалась в тишину, слышались только глубокие вздохи. А правая рука Грея… Поначалу Фэйт сомневалась в этом, но когда он чуть подвинулся, ей стало все видно. Да, правая рука Грея покоилась между ног обнаженной девушки и накрывала ее ничем не закрытое лоно…
У Фэйт дико закружилась голова. Она по-прежнему боялась вздохнуть, и грудь ее уже распирало от накопившегося воздуха. Будучи более не в силах сдерживаться, она осторожно выдохнула и бессильно прижалась щекой к белой деревянной оконной раме.
Она знала, чем они занимаются, хотя Фэйт было только одиннадцать, в сущности, она была еще ребенком. У нее даже груди не выросли. Но она помнила, как однажды, несколько лет назад, Рини и папа ушли в спальню, а старший брат Расс, плотоядно ухмыляясь, принялся в красках объяснять ей, что между ними происходило. Фэйт приходилось наблюдать за тем, как это делают собаки; слышала она и как визжат кошки, занимающиеся тем же самым.
Девушка тихонько вскрикнула, и Фэйт вновь заглянула в спальню. Грей взгромоздился на нее сверху, продолжая что-то нежно нашептывать по-французски, кажется, успокаивая ее. Он говорил ей, какая она красивая, как сильно он ее хочет, какая у нее милая и жаркая… Говоря это, он одновременно устраивался поудобнее. Опираясь на левую руку, согнутую в локте, он сунул правую между их телами. Фэйт с ее точки было не видно, что он делает, но она и так знала. В следующее мгновение ее ждало еще одно потрясение: она узнала девушку, это была Линдси Партейн, отец которой работал адвокатом в Прескоте.
— Грей! — вскрикнула Линдси натужно. — Боже, я не могу…
Мускулистые ягодицы Грея мгновенно напряглись. Девушка прогнулась под ним; с ее уст сорвалось какое-то нечленораздельное восклицание. Фэйт видела, что она вся прижимается к нему; в ее крике угадывалась страсть. Она согнула длинные ноги, забросив одну ему на бедра, а другой обхватив его ноги под коленями.
Он начал медленно двигаться. Мускулистое молодое тело, казалось, каждой своей клеткой излучало жизненную энергию. Зрелище было неприличным, но в то же время удивительно красивым, и Фэйт не могла отвести от Грея глаз. Он был такой большой и сильный. Взгляд девочки скользил вдоль грациозных изгибов его смуглого загорелого тела, олицетворявшего собой дух мужественности. Линдси, стройная, с великолепно развитыми формами, наоборот, была необычайно женственна. Он был с ней очень нежен, и она упивалась этим. Линдси лежала, откинув голову назад. Она обнимала его тонкими руками и подавалась бедрами навстречу, поддерживая медленный и равномерный ритм движений.
Фэйт пораженно смотрела на них, не моргая. В глазах уже чувствовалось жжение, но она не имела сил отвести их в сторону. Она не ревновала. Грей был неизмеримо выше ее, а она была еще ребенком и даже в мыслях не смела каким-нибудь образом пытаться заявлять на него свои права. Грей был для нее ослепительным центром вселенной. Она поклонялась ему на расстоянии. Увидеть его издалека и испытать при этом невероятный прилив счастья, пьянящее головокружение — о большем Фэйт и не мечтала. Сегодня, когда он заговорил с ней и даже дотронулся до ее плеча, она почувствовала себя вознесенной на седьмое небо. Она не могла представить себя на месте Линдси, не могла вообразить себя лежащей обнаженной в его объятиях.
Грей стал двигаться быстрее. Линдси вновь вскрикнула и вся подалась ему навстречу. Зубы ее были стиснуты, словно ей было больно, но инстинкт подсказывал Фэйт, что дело совсем не в этом. Теперь Грей уже качался всем телом, будто мощный поршень. Он тоже откинул голову назад, черные волосы его на висках увлажнились от пота и кое-где прилипли к плечам. Вдруг он напружинился, по всему телу пробежала сильная дрожь, и в следующее мгновение с его уст сорвался шумный и хриплый стон.
Сердце бешено колотилось в груди Фэйт, глаза ее были широко раскрыты. Наконец, опомнившись, она юркнула от окна в сторону, бесшумно проскользнула обратно через дверь и спорхнула с крыльца.
Так вот, значит, как это все бывает! Она своими собственными глазами видела, как это делает Грей. Без одежды он был еще красивее. И не хрюкал отвратительно, как это делал папа всякий раз, когда бывал трезв настолько, чтобы уговорить Рини пойти вместе с ним в спальню. Впрочем, в последние два-три года Фэйт почти не видела отца трезвым.
«Если отец Грея делает это так же красиво, как и сам
Грей, — подумала девочка, — то я не могу винить маму за то, что она охотнее занимается этим с ним, а не с папой».
Она добежала до опушки и укрылась в спасительной тени деревьев. Было уже поздно, и Фэйт чувствовала, что по возвращении домой ей, пожалуй, не избежать отцовской порки за то, что она не приготовила ему ужин и не присмотрела за Скотти. Но ничего. Фэйт ни о чем не жалела, и ей было плевать, потому что она только что видела Грея.
После оргазма на Грея вместе с ощущением внутреннего ликования навалилась сильная усталость. Он уткнулся лицом в ложбинку между плечом и шеей Линдси. Она лежала, тяжело дыша и закрыв глаза. Ему пришлось уламывать ее весь день, но в итоге все старания окупились с лихвой. А после длительного многочасового соблазнения секс доставил еще больше удовольствия.
Чуть отдышавшись, он поднял голову и тут же боковым зрением поймал какое-то движение вдали. Повернувшись к открытому окну, он вгляделся в опушку леса и заметил маленькую хрупкую фигурку с копной темно-каштановых волос. Этого было вполне достаточно, чтобы узнать младшую дочь Девлинов.
Каким ветром ее занесло в лес так далеко от их лачуги? Грей решил ничего не говорить Линдси, ибо знал, что та поднимет панику из-за того, что кто-то мог видеть, как она входила сюда, в этот летний домик, вместе с ним. Даже если этим «кто-то» оказался один из членов дрянной семейки Девлинов. Линдси была обручена с Дивейном Мутоном и не хотела, чтобы свадьба расстроилась. Пусть даже из-за ее собственной слабости. Мутоны не были так состоятельны, как Руярды, которые вообще слыли первыми богатеями в этой части Луизианы, но Линдси знала, что сможет вертеть Дивейном как захочет. В отличие от Грея. Последний считался бы, конечно, более выгодной партией, но Линдси была отнюдь не последняя дура и понимала, что ей будет гораздо легче и удобнее с таким мужем, как Дивейн.
— Что там? — тихо пробормотала она, коснувшись рукой его плеча.
— Ничего. — Обернувшись, он поцеловал ее взасос, затем оторвался от нее и сел на край постели. — Я просто вспомнил о том, что уже поздно.
