У Були заколотилось сердце.
— В самом деле? Все и так идет неплохо. Разве от моих показаний что-нибудь изменится?
— Непременно, — уверенно ответил Хассан. — Учитывая, что сержант Карбода прослужила интендантом всего лишь три месяца, защита будет подчеркивать ее неопытность. А разделавшись с Карбодой, они напомнят о словах мисс Рассвет и о том факте, что губернатор Пардо — очень состоятельная персона. Конечно же, у капитана Пардо водились денежки. Правда, не столько, чтобы швыряться десятками тысяч, но кто об этом вспомнит? Я понятно излагаю, сэр?
— Да, — с тревогой ответил Були. — Понятно.
Хассан кивнул:
— Отлично. Увидимся после перерыва. Мне надо заправить баки.
— Говорите как генерал.
Хассан ухмыльнулся:
— Вот и хорошо. Все идет по плану. Будьте готовы.
Заседание возобновилось точно в назначенное время, и майор Хассан вызвал следующего свидетеля. Услышав свое имя, Були встал, прошел путь, как ему показалось, в сотню миль, поклялся говорить только правду и ничего, кроме правды. И в этот миг, с воздетой рукой, вспомнил отцовские слова.
...Его поймали на лжи — не важно уже на какой. Перед ним стоял отец, заслоняя собой небо. И невозможно было бы отличить настоящий глаз от протеза, не будь он окружен множеством шрамов. В строгом голосе звучала любовь.
«Сынок, ничего нельзя построить на лжи. Стены развалятся и похоронят тебя под обломками. Лучше всего говорить правду, а обломки пусть упадут, куда упадут...»
— Свидетель может сесть, — подчеркнуто официально проговорил Лой.
Були в лицо ударила кровь, и он торопливо попросил извинения.
— Спасибо, — с сарказмом отозвался Лой. — Извольте продолжать.
Хассан кивнул, произнес «Да, сэр» и повернулся к Були:
— Будьте любезны назвать суду свое имя и воинское звание.
— Уильям Були, полковник, командующий периферийным сектором номер восемьсот семьдесят два.
— Какие именно войска находятся под вашим командованием?
— Мне подчинен сборный батальон, состоящий из двух рот пехоты, двух взводов киборгов, трех артиллерийских батарей и штабной группы.
Хассан удовлетворенно кивнул:
— Скажите для тех, кто незнаком с периферийным сектором восемьсот семьдесят два, где дислоцируется штаб вашего батальона?
— На Калиенте.
— На Калиенте находятся все ваши войска?
Були отрицательно покачал головой:
— Нет. У нас есть и внешние посты.
— Внешние посты получают снабжение и пополнение с Калиенте?
— Так точно.
— Спасибо, — легковесным тоном поблагодарил Хассан. — А теперь расскажите суду о капитане Пардо... Он ваш подчиненный?
— Да.
— Каковы обязанности капитана Пардо?
— Капитан Пардо командовал внешним постом Эр-Эс восемьсот семьдесят два двенадцать.
— Расположенным где именно?
— На планете под названием Голыш.
— Благодарю. Итак, расскажите нам о Голыше и о том, в чем именно заключались обязанности капитана Пардо.
У Були пересохло во рту, он налил в стакан воды, глотнул.
— Голыш привлекает к себе самые разные существа. Планета дает кров не только туземному населению в тысячи душ, которое не в ладах с законом, но и контрабандистам, ворам и преступникам иных сортов.
— И они живут, не тужат под крылышком у капитана Пардо?
— Да, — ответил Були. — Можно сказать и так. Хотя на планете есть и гражданские власти.
— Ну, конечно, — закивал Хассан. — Однако капитан Пардо главный военный на Голыше и, будучи таковым, имеет все возможности поступать, как считает нужным.
— Верно.
— Что ж, подтвердите, если я все понял правильно, — задумчиво проговорил Хассан. — Капитан Пардо, получив значительную свободу действий, отправился на кишащую преступниками планету и нежданно-негаданно разжился большими деньгами. Кстати, какой именно суммой?
На ноги вскочил Фокс-Смит:
— Я протестую! Вы манипулируете свидетелем!
Лой пронзил Хассана мрачнейшим взглядом:
— Принято. Следите за собой, майор. Мы тут не потерпим ваших выкрутасов.
Хассан напустил на себя раскаяние и со словами «Да, сэр» повернулся к Були:
— Полковник, учитывая тот факт, что вы проходили службу на Калиенте, можете ли вы утверждать, что капитан Пардо и его легионеры свято блюли все перечисленные на сегодняшний день в уставе Легиона пятьдесят три тысячи двести тридцать семь требований?
Вопрос вызвал смешки в зале. Снова Фокс-Смит покинул свое кресло.
— Позвольте спросить, имеет ли такая линия допроса отношение к рассматриваемому делу?
Хассан посмотрел на Лоя.
— Мотив установлен. Обвиняемый потратил больше, чем позволяли его легальные доходы. Я пытаюсь выяснить, как ему это удалось. В том, что мои вопросы имеют отношение к делу, вы убедитесь через минуту.
Генерал махнул рукой:
— Ладно, действуйте, как считаете нужным.
Хассан повернулся к Були:
— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос.
— Я проводил проверки. Как плановые, так и внеплановые.
Хассан кивнул с таким видом, будто наконец-то услышал нечто существенное.
— Ясно. Таким образом, находившиеся на Голыше мужчины и женщины знали, что вы в любой момент можете свалиться им как снег на голову?
— Да.
— Расскажите, как проходила проверка, имевшая место двадцать третьего октября две тысячи шестьсот сорок пятого года по земному летосчислению.
Були ждал этого вопроса и имел наготове ответ. И ничего не поделаешь, если его слова прозвучат заученно.
— Мы с главным сержантом Мюллером высадились на Голыше приблизительно в двадцать часов. Было темно.
Хассан одобрительно кивнул:
— Расскажите суду, что произошло далее.
Були пожал плечами.
— Мы забрали с транспорта свои вещмешки и направились в здание космопорта. И тут перед нами проехал грузовик на воздушной подушке.
— Это был не простой грузовик? — спросил Хассан. — Он чем-нибудь отличался от других?
— Опознавательными знаками Легиона.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Мне это показалось интересным, и я пошел за грузовиком к стоянке «челнока».
— Вы заметили на «челноке» какие-нибудь знаки?
— Главный сержант Мюллер сделал голографические снимки этого борта. На носу было написано краской название «Королева границы» и номер Ай-Эс-Ви тире семь тысяч четыреста двадцать один тире три.
