Господи, зачем я только ввязалась в эту авантюру?! Если бы я знала, как дорого мне обойдутся те двадцать баксов, которые я получила за услугу… Рут тяжело вздохнула. Кевин предпочел сделать вид, что не заметил этого. В конце концов, он никого не просил передавать ему письма.
— Может быть, вы хотя бы соизволите одеться? — ехидно поинтересовалась Рут, опустившись-таки на диван. — Или вас не научили в детстве хорошим манерам? Если не заметили, перед вами незнакомая женщина. — Рут решила поиграть в строгого педантичного воспитателя и была щедро вознаграждена румянцем смущения, который залил чисто выбритые щеки Кевина.
— Извините, но вам придется подождать несколько минут. Потом, возможно, я поражу вас своими манерами. Что вы предпочитаете чай или кофе?
— Сон, — огрызнулась Рут, с трудом сдерживая одолевавшую ее зевоту. А ведь она могла бы сейчас преспокойно спать в своей кровати и видеть сто сорок седьмую серию фильма о счастливой любви!
— О, вы весьма прямолинейны, — с двусмысленной усмешкой ответил Кевин.
— А вы пошлый, — не осталась в долгу Рут. Бороться с приставаниями Морфея сил не осталось, и Рут смиренно погрузилась в его объятия, откинувшись на спинку дивана.
Воспользовавшись возникшей паузой, Кевин развернул сложенный вдвое листок, испещренный аккуратным почерком Аманды. Сомнений в том, что письмо написала его невеста, не было. Причем, судя по аккуратно выведенным ровным строчкам, Аманда писала, не торопясь, обдумывая каждое слово. Вот адрес на конверте был написан куда небрежнее. Словно Аманда куда-то опаздывала и писала его на ходу. Буквы плясали в безумной кадрили, налетая друг на друга.
Кевин принялся читать и едва устоял на ногах от потрясения.
Дорогой Кевин!
Тебя, наверное, очень удивит это послание, но выбора у меня не осталось. Я не могу выйти за тебя замуж. Да, я говорила, что люблю тебя и что готова прожить с тобой всю жизнь… но это не так.
Может быть, ты сочтешь меня мерзкой лгуньей и лицемеркой, это твое право. Я вовсе не жду твоего одобрения и молчаливого согласия. Не знаю, что бы я почувствовала, окажись на твоем месте. Наверное, я бы разозлилась не только на тебя, но и на весь белый свет, который так несправедливо обошелся со мной, лишив любимого человека.
Легче винить во всем судьбу, чем отдельного человека. В конце концов, он всего лишь человек, слабый и грешный. Я вовсе не собираюсь оправдываться перед тобой за свой поступок, хотя понимаю, насколько жестоко это по отношению к тебе.
Почему я не пришла к тебе и не сказала все это в лицо? Не знаю. Наверное, потому что испугалась. Нет, не твоих угроз или обвинений в предательстве… Мне страшно видеть тебя несчастным и осознавать, что тому виной стала я сама.
Кевин, прости меня и пойми. Боже, о чем я прошу? Я ведь сама себя не понимаю. Не понимаю, почему я убегаю за неделю до нашей свадьбы. Знаю одно: так должно быть. Я не могу стать твоей женой. Это будет обманом по отношению к тебе и своему сердцу. Я заблуждалась, принимая привязанность к тебе за любовь. Я не готова прожить с тобой всю жизнь. Я не смогу сказать перед алтарем «да».
Не пытайся меня найти и переубедить. Я долго принимала это решение. Это вовсе не сиюминутный порыв взбалмошной девицы. Это также не предсвадебная истерика. Все серьезно. Я не готова к замужеству. Да, мне через месяц исполнится двадцать пять. Ты вправе сказать, что я слишком инфантильная и избалованная, что я веду себя как маленькая девочка, которая сама не знает, чего хочет. Ты снова будешь прав. Ты ведь у нас всегда и во всем прав, не так ли, Кевин?
Я надолго уезжаю из Майами. Через пару часов отходит мой круизный лайнер. Ты ведь помнишь, как я мечтала отправиться в путешествие по Карибским островам?
Я предупредила родителей о том, что свадьбы не будет, так что ты, по крайней мере, будешь избавлен от необходимости рассылать открытки с извинениями и отзывать приглашения. Конечно, это вряд ли большое утешение для тебя. Возможно, через пару месяцев, когда я вернусь в Майами, мы с тобой встретимся и сможем поговорить спокойно. Кто знает, что произойдет за это время?..
Полагаю, ты даже встретишь и полюбишь другую. Конечно, ты молодой и очень привлекательный мужчина. Многие женщины спят и видят, как бы завоевать твое сердце. Я была недостойна тебя. Уверяю, что твой брак не причинит мне боли. Напротив, я буду рада, если все в твоей жизни сложится хорошо. Ты это заслужил как никто другой. Кому, как не мне, знать, какой ты на самом деле добрый, нежный, заботливый и ранимый. Именно поэтому мне сейчас так больно писать эти строки.
P.S. Перечитав письмо, я поняла, что написала его очень сумбурно. Однако оно отражает то смятение, которое сейчас в моей душе. Надеюсь, ты меня поймешь и простишь.
Твоя Аманда
Несколько минут Кевин стоял посреди гостиной, тупо уставившись в послание невесты. Вернее бывшей невесты. Что все это значит? Может быть, это дурацкая шутка подружек Аманды? Кевин снова уткнулся в письмо и в десятый раз перечитал его. Никаких подсказок, которые бы помогли в разгадке странного поступка его невесты.
Какой круиз? Какие Карибские острова, если у них через неделю должна состояться свадьба, на которую приглашены двести пятьдесят гостей?! Да не какие-то там портовые работяги, а известные банкиры, политики, юристы и бизнесмены. Аманда сошла с ума? Что это за детские выходки? Как это не похоже на его рассудительную, всегда такую правильную и предусмотрительную Аманду! Она и муху не могла убить, не зачитав ей перед тем ее права. Черт побери! Он обязан выяснить, что стряслось. Аманда — его Аманда! — не могла так поступить!
Он слишком хорошо ее знал. Ее поведение всегда было предсказуемо. Пожалуй, даже слишком предсказуемо. Вначале Кевин находил это весьма удобным. Никогда не приходилось ломать голову, что в данный момент делает твоя невеста и как вы проведете следующий вечер. Однако с недавних пор его все чаще одолевали приступы скуки и раздражения. Стоило Кевину предложить Аманде прогулку под звездами, как она закатывала глаза, затем демонстративно смотрела на часы над камином и заявляла, что они, конечно, могут и побродить до рассвета, но на работу вставать им все равно придется. После такого ответа Кевин даже не пытался уговорить Аманду на что-то более экстравагантное, чем ужин в доме ее родителей.
Кевин сам не заметил, как скомкал послание Аманды. Пальцы судорожно сжались в кулак, превратив бумагу высшего сорта — другую Аманда не терпела — в измятую бумажку.
Он настолько увлекся собственными мыслями, что едва не вскрикнул от испуга и неожиданности, заметив на своем диване женщину. Рут свернулась клубочком, как котенок, и тихо посапывала. Длинные черные ресницы подрагивали, что свидетельствовало о тревожном сне.
Минуту Кевин рассматривал спящую, невольно любуясь идеальными чертами лица и линией бедра. Однако вспомнив о причинах ее появления в его доме, он приказал себе собраться с духом и довольно бесцеремонно и грубо похлопал спавшую Рут по плечу.
