– Ну зачем же так официально, Кимберли! Вы же моя лучшая сотрудница! Вы моя гордость и моя надежда. Потому что, если вы не научите Ричарда уму-разуму, я просто не знаю, что мне делать! Этот молодой романтик постоянно стремится к чему-то, чего нельзя достичь! Он – полная ваша противоположность! И меня иногда пугает мысль, что будет с моей фирмой, когда он возьмет бразды правления в свои руки. Помогите мне, Кимберли!
– Я сделаю все, что в моих силах! – холодно ответила она и вышла из кабинета, оставив шефа в недоумении.
Он не мог сам себе объяснить причину ее столь странного поведения. Впрочем, долго он над этим не раздумывал, махнул рукой и списал все на обычную причину раздражительности всех женщин.
Кимберли же, наоборот, буквально кипела от гнева, возмущения и обиды.
Как он мог со мной так поступить?! Буквально три недели назад говорил, что с того момента, как я пришла работать в «Счастливое путешествие», оборот фирмы вырос на пятнадцать процентов, а это много за три года-то! И я знаю, процентов четырнадцать – моя заслуга. И вот теперь меня приставляют нянькой к этому Ричарду. Требуют, чтобы я рассказала ему обо всем, что знаю и умею. Чтобы мистер Майерс мог спокойно отдать ему мое место! Это же мое место!!! И ладно бы был достойный кандидат! А ведь если он действительно тупица и разгильдяй, как о нем рассказывают, нет никакого смысла продолжать работать. Можно сразу же распускать «Счастливое путешествие». Если главный менеджер не умеет работать, все остальные не вынесут его обязанности на своих плечах. Или мистер Майерс думает, что я буду ходить за Ричардом, помогать ему делать каждый шаг, вытирать слюни и сопли, успокаивать, пока он сам не уйдет и место не освободится? А где гарантия, что за это время я не надоем этому Ричарду своими советами так, что он вышвырнет меня? Имеет ли мне смысл чего-то вообще ждать? Да и сколько можно ждать?! Если я хлопну дверью, новое место я найду без проблем. И мистер Майерс должен это понимать. Вот возьму и уйду!
Кимберли была слишком зла, чтобы объективно оценивать ситуацию. В глубине души она знала, что никуда не уйдет из «Счастливого путешествия». И не только потому, что имела в этой фирме устойчивое положение и получала очень приличный оклад. Она отдала все силы своей души этой компании. И уже не видела жизни без нее.
Ладно, подумала Кимберли, немного успокоившись, посмотрим, что за фрукт этот Ричард, может быть, все настолько плохо, что мистер Майерс сам поймет, что ему нельзя отдавать фирму. Или, наоборот, все так хорошо, что я добровольно уступлю кресло сильнейшему.
Кимберли фыркнула.
Вот и нет! Ричард не может быть сильнее меня, и я заставлю Майерса понять это, хочет того старик или нет. Иначе зачем все эти жертвы? Посмотрим еще кто кого, мистер Ричард Майерс!
2
Впервые за много лет Кимберли не смогла уснуть. Обида на мистера Майерса душила ее. Кимберли понимала, что глупо обижаться на старика. Он просто любил племянника и был уверен, что должен отдать дело ему, единственному наследнику. Но почему тогда крайней оказалась она? Разве Кимберли Сотбери не заслужила этот пост? Она работала много лет, и напряженно работала. Она взваливала на свои плечи работу других, старалась стать незаменимой. И вот оказывается, чтобы получить кресло главного менеджера, достаточно просто приходиться племянником мистеру Майерсу!
Так нечестно! – в сотый раз подумала Кимберли, ворочаясь в постели.
Летняя жара была невыносима, и ночь не приносила облегчения. Кимберли откинула простыню и встала, чтобы распахнуть окно. Она надеялась, что движение воздуха хотя бы чуть-чуть охладит разгоряченную кожу. Кондиционер, как назло, сегодня вечером вышел из строя!
Но воздух был недвижим. Только легкая дымка поднималась от асфальта и каменных стен. Из-за этого казалось, будто город плывет в огнях, оторвав от земли свои тяжелые бетонные основания.
Красивый город! – подумала Кимберли, с удовольствием рассматривая Нью-Йорк с высоты двадцать третьего этажа (она специально выбрала квартиру в небоскребе, чтобы иметь возможность видеть город, который собиралась покорить). Но эта жара меня убьет! Еще и Майерс! Надо же было ему сделать такую подлость именно тогда, когда я уже думала, что достигла очередного пика!
Кимберли обреченно покачала головой.
Ладно, сколько можно сожалеть о том, что от меня не зависит! – остановила она себя. Жалость, как и самобичевание, не лучшие помощники для тех, кто хочет чего-то добиться. Надо подумать не о том, что произошло, а о том, как я могу это исправить. В принципе мне достаточно доказать мистеру Майерсу неспособность его племянника управлять таким бизнесом. И тогда у старика не останется выбора. Он ведь знает, что я – лучшая! Он сам это говорил. И потом, почему я взъелась на несчастного мальчика? Он ведь не виноват в том, что его дядюшка решил помочь родственнику? Может быть, этот Ричард еще и ничего… Хотя если сам мистер Майерс, питающий страсть к своему Ричарду, признает, что племянник лентяй, о чем тут вообще можно говорить?
Кимберли почувствовала, что вновь начинает закипать от гнева. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, чтобы успокоиться.
Если я сейчас не успокоюсь, я не смогу уснуть. А мне нужно будет с утра уладить все дела. Отдать ключи от квартиры, оплатить счета, ой, надо же позвонить Стенли! Я ведь не предупредила его, что уезжаю. И причем не знаю, как долго меня не будет. Хотя нет никакой гарантии, что Стенли заметит мое отсутствие.
Кимберли усмехнулась. Она потянулась и взъерошила влажные коротко подстриженные волосы.
Нужно выбросить из головы всякие мысли, я успею все обдумать завтра, тем более что рейс вылетает в половине четвертого. Может быть, мне даже удастся увидеться со Стенли. Он так расстроится, когда узнает, что мистер Майерс собирается отдать место своему племяннику! Ну вот, а решила больше об этом не думать!
Кимберли сняла с постели влажные простыни и поменяла их на свежие, подумав, что хорошо бы завтра еще и в прачечную успеть: из-за жары она меняет постельное белье каждую ночь, и все равно это помогает лишь первые несколько минут. Потом простыни снова покажутся грязными и липкими.
С отвращением Кимберли стянула с себя прилипающую ночную рубашку тончайшего шелка, такого красивого при свете свечей и так отвратительно прилипающего к разгоряченной коже. Она почувствовала, что безумно устала, но, если не примет ледяной душ, уснуть точно не сможет.
Кимберли подхватила простыни и рубашку и пошла в ванную. Она бросила белье в корзину и включила ледяную воду. Но из-за жары даже трубы нагрелись, и вода была вовсе не такой холодной, как хотелось бы Кимберли. И все же это было лучше, чем сорокоградусная жара на улице.
Ее разгоряченное тело не сразу привыкло к еле теплой воде. И Кимберли сначала даже начала бить дрожь. Но вскоре кожа адаптировалась, и вода уже приятными потоками стекала по ее молодому и ухоженному телу.
Тонкая, будто точеная фигура была вовсе не подарком природы, как многим казалось. Только Кимберли знала, каких сил ей стоило поддерживать свое тело в тонусе. Каждую неделю она тратила почти шесть часов на тренажерный зал и бассейн. Но усилия того стоили. Кимберли вовсе не выглядела накачанной. Она сделала все, чтобы ее фигура выглядела идеально: тонкая талия, достаточно широкие плечи и бедра, высокая и упругая грудь.
