— Как ты могла так поступить с нами обоими, Нэнси? — вздохнул Грег. — Почему отворачиваешься от правды?
Она резко вскинула голову.
— Ты не должен был приезжать сюда! Хочешь снова разбить мое сердце, да и свое тоже?
— Нет, хочу превратить нас в единое целое.
Грег взял руку Нэнси в свои ладони, но та тут же выдернула ее, будто обжегшись.
— Не прикасайся ко мне!
Лицо Грега поначалу прояснилось, однако после восклицания Нэнси он вновь нахмурился.
— Ты хотя бы представляешь, через что мне пришлось пройти? Почти год я искал тебя! А ты прячешься здесь под чужим именем и…
— Вовсе нет, — быстро возразила она. — Бэссет — это фамилия Алекса, моего отчима. Я имею полное право называться ею.
— Все равно… Ты скрывалась от меня!
— А ты должен был понять намек!
— Дорогая, не нужно хоронить здесь себя. Вспомни хотя бы о той страсти, которую мы испытываем друг к другу! — с жаром произнес Грег.
Он хотел добавить еще что-то, однако Нэнси жестом остановила его.
— Мне казалось, что еще год назад ты понял: между нами все кончено. Твой нынешний приезд — огромная ошибка. Прошу, уезжай! И больше никогда не возвращайся.
Однако если Нэнси ожидала, что ее отповедь произведет на Грега какое-то впечатление, она просчиталась. Тот окинул ее внимательным взглядом и тихо спросил:
— Ты больше не любишь меня?
Она вздохнула.
— Думаю, на самом деле я никогда тебя не любила.
Волосы Грега сейчас были длиннее; чем в Лос-Анджелесе. Прежде он предпочитал стричься покороче и выглядел так, как и должен был выглядеть, — молодым миллионером, самостоятельно сделавшим свое состояние. Сейчас Грег заметно повзрослел. Густые темные пряди наполовину закрывали его уши и вились на затылке, спускаясь ниже воротника. Вообще растрепанная шевелюра Грега больше напоминала звериный мех. Он или перестал следить за своими волосами, или превратился в гораздо более опасного Грега, нежели тот, которого знала Нэнси. Почему это произошло? Что случилось? Впрочем, если дело касается Грега, ничего нельзя сказать наверняка. Возможно, он за один вечер проиграл в казино целое состояние или совершил еще более безрассудный поступок. Сейчас Грег пристально вглядывался в лицо Нэнси, потирая пальцами подбородок, на котором темнела двухдневная щетина. Этот жест был хорошо знаком Нэнси.
— Солнышко, пожалуйста, позволь мне осуществить хотя бы одно желание, — произнес Грег с подчеркнутым спокойствием. — Я хочу увидеть нашего ребенка.
Словно чья-то ледяная рука сжала сердце Нэнси.
— Нашего ребенка?
— Именно. Нашего. Того самого, чьими родителями мы с тобой являемся. Кто это, мальчик или девочка?
Нэнси ощутила такую слабость в ногах, что едва устояла на них.
— Только не делай вида, будто не знаешь, что случилось, Грег! Это жестоко даже по твоим стандартам!
Лицо Грега окаменело.
— А что случилось? Расскажи!
Нэнси посмотрела ему в глаза. Неужели он и правда не знает? Да, похоже на то. Не в обычаях Грега так шутить.
— Ребенка нет, — тихо произнесла она. — У меня случился выкидыш.
В первое мгновение Грег как будто не понял смысла ее слов.
— Что?
— Я потеряла ребенка. На третьем месяце беременности. Это называется «выкидыш».
Грег побледнел. Казалось, от его лица отлила вся кровь.
— Я тебе не верю!
Нэнси устало отвернулась.
— Я заболела. Энцефалит. Пролежала в больнице две недели. Выкидыш явился одним из побочных осложнений. Он произошел, когда я лежала в коме, поэтому мне ничего не было известно еще в течение нескольких дней после того, как вернулось сознание.
Грег крепко впился пальцами в ее плечи, повернув лицом к себе.
— Это правда?
— Зачем мне лгать? — с горечью произнесла Нэнси. — Разве мое письмо не дошло до тебя?
— Какое?
— Я написала тебе. В тот самый день, когда меня выписали из больницы. — По лицу Грега было заметно, что он совершенно не понимает, о чем идет речь. — Не знаю, почему ты не получил письма. К слову сказать, я подумала, что получил, но решил не отвечать. Весьма сожалею, что тебе довелось узнать обо всем таким вот образом…
Грег закрыл лицо руками.
Наступила пауза, и сердце Нэнси смягчилось. Глаза застлал туман, и знакомый ком появился в горле. Нэнси протянула руку к Грегу, но задержала в воздухе, не решаясь завершить действие и дотронуться до плеча, на котором прежде столько раз засыпала.
Наконец Грег выпрямился.
— Скажи мне правду. Ты прервала беременность?
Вопрос настолько потряс Нэнси, что она даже отшатнулась.
— Нет!
— Ты избавилась от ребенка, потому что я перестал быть тебе нужным?
В глазах Грега появилось выражение боли и гнева, брови сошлись у переносицы, уголки рта опустились.
— Нет!
Грег схватил Нэнси за руки. Выражение глаз Грега поразило ее. Сердце Нэнси готово было разорваться на части.
— Это правда? — напряженно спросил тот.
Только она собралась ответить — еще не зная, какие слова смогут убедить Грега, — как магазин вдруг начал заполняться людьми.
Первой появилась Сюзен, крикнув с порога:
— Нэнси, у них нет желтых тюльпанов, поэтому я взяла кремовые розы, ничего?
Затем из-за спины Сюзен показался Тедди Скотт со своим неизменным саквояжем, в котором находились слесарные и плотницкие инструменты.
— А вот и я. Привет! — сказал он, переводя взгляд с Грега на Нэнси и обратно. — Надеюсь, не помешал?
2
Грег отпустил руки Нэнси, и та отступила от него на шаг.
— Кремовые розы вполне подойдут, Сюзи, — произнесла она подчеркнуто нейтральным тоном. — Спасибо, что пришел, Тед. Видел, что с нашей дверью? Сюзи, покажи поломку, ладно?
Поняв намек, Сюзен повела Тедди наружу. Оба с нескрываемым любопытством оглядывались на странного посетителя. От их внимания не укрылась витающая в атмосфере магазина напряженность. Сюзен, замечавшая каждого интересного мужчину, незаметно подмигнула Нэнси. Прежде чем окончательно удалиться, она улыбнулась Грегу, и тот вежливо кивнул в ответ.
Но как только Сюзен с Тедди ушли, он вновь обжег Нэнси взглядом.
— Поклянись, что говоришь правду! Она покачала головой.
— Ни в чем я клясться не буду. Почему ты мне не веришь?
— Ведь ты грозилась сделать аборт!
