— Нет, если вы не слишком легко пугаетесь. Вы, кажется, располагаете временем на ближайшую пару недель?
— В общем и целом. Он, надеюсь, сказал вам, что двадцать третьего я отправляюсь в Лондон? Мне еще нужно кое-что уладить перед отъездом.
— Да, конечно. Примите мои поздравления, кстати. Это, насколько я понимаю, считается весьма престижным назначением. — Ее собственное мнение относительно престижности нового места Эдварда осталось неясным. — Давно вы работаете у «Эсслина и Харта?»
— Четыре года. — Эдвард наклонился вперед. Пора переключаться — он не на работу устраиваться пришел. — Так чем я могу помочь вам?
— Подождите минутку, — не смутилась Лора. — А родом вы из?..
— Бангор, штат Мэн, — вздохнул Эдвард. — В Англии тоже есть город с таким названием.
— Да, поэтому я ожидала услышать валлийский акцент. Могу я спросить о ваших родителях?
— Отец недавно скончался. С матерью я не виделся несколько лет.
— Вот как. — Это ее несколько удивило — значит ее все-таки можно пронять. — Диплом вы получали в Йеле. Английский язык и литература?
— Верно.
— Довольно необычно. Вы в чем-то специализировались?
— Двадцатый век, если брать широко. Современный роман, Генри Джеймс. Плюс поэзия. Все в прошлом.
Имея дело с очень богатыми людьми, ты всегда рискуешь быть допрошенным на предмет твоей квалификации, но Эдвард никак не думал, что допрос примет такое направление. Его филологический диплом входил в число постыдных секретов, о которых он старался не поминать — как, скажем, о том, что он учился в частной школе и один раз попробовал экстази.
— А теперь вы работаете в частном банковском бизнесе.
— Да.
— Отлично, — протянула она со своим аристократическим английским произношением, кивнув продолговатой, хорошей лепки головой. — Теперь позвольте рассказать, что мы для вас приготовили. В этой квартире, наверху, помещается библиотека. Мои хозяева Уэнты эвакуировали ее сюда перед самой Второй мировой. Тогда все, как известно, были охвачены паникой — считалось, что Англию вот-вот займут немцы. Я этого, конечно, не помню — я не настолько стара, — но знаю, что Уэнты носились с мыслью все распродать и всей семьей перебраться в Америку. До этого, к счастью, не дошло, но библиотека все-таки пересекла океан, а обратно так и не вернулась. В семье Уэнтов она существовала долго, с шестнадцатого века по меньшей мере. В старых знатных семьях это не редкость, но Уэнты ею ужасно гордились. Здесь что-то душновато — вы не могли бы открыть окно?
Эдвард встал. Он ожидал, что старую деревянную раму сейчас заклинит, но как только он открыл шпингалет, она взмыла вверх почти без усилий благодаря скрытым противовесам. Ветерок принес в комнату автомобильные сигналы с ближнего перекрестка.
— Книги сюда доставили в ящиках, — продолжала Лора. — Возможно, им было бы безопаснее в Англии, учитывая все обстоятельства, но суть не в этом. К их прибытию была куплена эта квартира — у какого-то профессионального бейсболиста, кажется, — и груз водворили в ней. Затем война кончилась, а ящики так и не распаковали — даже не вскрыли, насколько я знаю. Так они с тех пор и стоят наверху.
Вот и все. Безобразие, конечно, но Уэнты, думаю, просто потеряли интерес к своей библиотеке. Очень долго о ней никто даже не вспоминал, а потом семейный бухгалтер, составляя баланс, задался вопросом, зачем мы платим такие непомерные деньги за эту квартиру — напомните, чтобы я спросила вас об этом позже, — и вся эта история снова всплыла. Сейчас никто понятия не имеет, что у нас там лежит, — ясно только, что книги очень, очень старые и что кому-то надо ими заняться.
Эдвард ждал продолжения, но Лора лишь молча смотрела на него.
— Книги, наверно, имеют большую ценность? — рискнул предположить он.
— Ценность? Не имею ни малейшего представления. Это, как говорится, не моя епархия.
— И вы хотите, чтобы кто-то определил стоимость площади, которую они занимают.
— Не совсем. Скажите, вы в колледже занимались средневековой литературой?
— Нет. Не занимался. — Лора превысила квоту откровений, которую его профессиональные принципы допускали в разговорах с клиентами. — Поймите меня правильно, миссис Краулик, но я хотел бы знать цель своего прихода сюда. Если вы обнаружили какие-то исторические документы, нуждающиеся в оценке, фирма, конечно, свяжет вас со специалистом нужного профиля, однако я…
— Нет-нет, ничего такого не требуется. — Эта мысль ее, кажется, даже позабавила. — Я как раз подхожу к сути дела. Нам просто нужно все это распаковать и поставить на полки. Вскрыть ящики для начала и придать этому какой-то порядок. Составить что-то наподобие каталога. Скука, конечно, смертная, я понимаю.
— Ну что вы, — фальшиво возразил Эдвард.
Либо эта женщина чокнутая, как это бывает у англичан, решил он со вздохом, либо здесь налицо крупное недоразумение. Где-то на линии случился эффект испорченного телефона. Он старший аналитик фирмы «Эсслин и Харт», а она, похоже, принимает его за стажера, который согласен прибраться у нее дома за небольшое вознаграждение. В любом случае ситуация нуждается в разъяснении — это надо сделать быстро и по возможности без международного инцидента. Имея довольно реальное представление о цифрах, стоящих за Лорой Краулик, он никак не мог допустить, чтобы она обиделась на него.
— Кажется, произошла небольшая ошибка, — сказал он. — Вы разрешите мне сделать один звонок?
Он достал из кармана пиджака мобильный телефон и раскрыл его. Сигнала не было.
— Могу я воспользоваться вашим телефоном? — огляделся Эдвард.
Она кивнула и встала, неожиданно продемонстрировав веснушчатую ложбинку за вырезом платья.
— Пойдемте со мной.
Он догнал ее на пороге, и они повернули по коридору направо, в глубину квартиры. Под ногами тянулась затейливо вытканная бордовая дорожка, которой, похоже, конца не было. Эдвард хмуро шагал за Лорой мимо все новых дверей, ответвлений и закоулков. Даже его, частого посетителя богатых апартаментов, поразили размеры этой квартиры.
Лора остановилась перед дверью наполовину ýже всех остальных, с миниатюрной стеклянной ручкой — за такой мог помещаться чулан или тайное убежище эльфов. Внутри, в обшитой темным деревом нише, где пол покрывали чешуйки старой краски и хлопья пыли, уходила вверх витая чугунная лестница.
— Простите, — опешил Эдвард, — разве телефон у вас там?
Лора, не отвечая, стала подниматься наверх. Эдвард из-за темноты и крутизны сразу споткнулся и ухватился за тонкие перила. После двух витков он вообще перестал что-либо видеть и чуть не налетел на остановившуюся Лору. Его овеял запах ее кокосового шампуня, зазвенели ключи, заскрежетали засовы.
Лора напрягла узкие плечи и потянула дверь на себя, но та не поддавалась, точно изнутри ее держал кто-то, не желавший, чтобы его беспокоили. Лора побилась еще пару секунд и сдалась.
