Тут мои самокопания цинично прервали. Толстяк прекратил свои причитания и, подобравшись поближе, осторожно теребил меня за руку, при этом участливо заглядывая в глаза. Жалко ему меня, что ли? Или просто интересно: какого хрена молодой здоровый бугай сидит на земле, держась за голову и уставившись в одну точку? Зря ты на меня пялишься, убогий, все равно не поймешь. Хотя стоп! Убогий тут как раз я – это ж я местного наречия не знаю. Да и вообще ничего не знаю, если уж на то пошло. А раз не знаю, то и нечего глаза пучить с умным видом, пусть вон толстый думает, что делать.
Развел я руками с самым что ни на есть беспомощным видом, для большей убедительности головой покрутил – мол, ни черта не понимаю. Кто я, где я и что вообще происходит? Потом на валяющиеся вокруг тела покосился и особенно пристально на сутулого, что меня по макушке огрел. Толстый заинтересовался: переспрашивает что-то настойчиво, руками машет. Ну и что ему ответить такого необидного? Пожал плечами и опять за голову взялся с самым страдальческим видом, на какой только был способен, – авось поверит, что у меня амнезия тотальная.
Поверил или нет, но с расспросами отстал. Встал и стал за руку дергать: пойдем, мол. Ладно, пройдемся. Интересно же, что он надумал. Оказалось, ничего особенного. Просто решил дядька отложить слишком сложный вопрос на потом, а пока заняться решением сиюминутных проблем. Ну и меня припахал заодно. Так мы с ним на пару и работали следующие минут двадцать.
Сперва подобрали и уложили на телегу его компаньонов. Сутулому пришлось к тому же ногу тряпками перевязать, чтоб совсем кровью не истек. Со вторым, которому еще до моего появления башку проломили, возни было меньше – взяли за руки, за ноги да и закинули в повозку. Работа грязная, но не сложная – за время своей недолгой учебы в институте МВД и пострашнее жмуров видать доводилось.
После погрузки толстый не побрезговал покрошенных в основном моими усилиями бандюков обыскать. Чего-то вроде бы даже нашел. Я решил, раз такое дело, из толпы не выделяться и тоже мародерством развлечься. Сходил за поворот, чтоб обшарить бандюгана, который на меня первым кинулся. Ну а что? Раз тут нравы цивилизацией не испорченные…
Тут меня, правда, поджидал небольшой сюрприз – никакого бандюгана на дороге не оказалось. Видать, оклемался и в кусты уполз. Ладно, его счастье. Играть в следопыта не стал и просто вернулся к повозке, возле которой уже пританцовывал от нетерпения мой пухлый подельник. Толстяк, видимо, нашел что-то стоящее, потому что настроение у него заметно улучшилось. Помахал мне рукой, едва я нарисовался на дороге, и призывно похлопал по борту своей телеги. Ну что ж, раз хороший человек просит, придется уважить – дальше двинемся с комфортом.
В повозке помимо пары тел имелись еще какие-то свертки, прикрытые рогожей, вот на них-то я и расположился. А пока я возился, устраиваясь поудобней, толстяк, причмокнув губами, шлепнул вожжами свою флегматичную лошадку. Кобылка не заставила себя уговаривать и спокойно тронулась с места. Телега слегка поскрипывала и довольно ощутимо подпрыгивала на всевозможных рытвинах и ухабах – про рессоры тут явно ничего не слыхали. Если б не тюки под задницей, то совсем грустно было бы, а так хоть какая-то амортизация.
Правда, у относительно комфортной и ненапряжной езды на тачке с «мотором» в одну лошадиную силу нашлась небольшая побочная проблемка – водилу потянуло на разговоры. Видать, выделенный по ходу драки адреналин и врожденное любопытство срочно требовали выхода, а отсутствие физических нагрузок как раз способствовало общению. Так что стоило мне утвердиться на своем роскошном сиденье с обивкой из мешковины, как сосед по-приятельски ткнул меня локтем в бок и попытался завязать светскую беседу.
В отличие от нашего первого контакта на сей раз пухлик действовал последовательно и методично. Похлопав себя ладонью по груди, он звучно и отчетливо выдал:
– Тимо!
После чего добавил еще пару коротких фраз с явно выраженной вопросительной интонацией и на меня, паразит, уставился. Интересно. Тимо, значит. Очень приятно. Ну и что с тобой делать? Дальше в глухонемого играть или промычать чего в ответ?
Посмотрел я задумчиво перед собой, на стелющуюся под копыта лошадки дорогу, заросшую какой-то жесткой травой чуть не по колено высотой, затем перевел сосредоточенный взгляд в небеса. Полюбовавшись еще с четверть минуты кучевыми облаками на фоне необычно синего неба, я, наконец, взглянул в глаза терпеливо ожидавшему моего ответа Тимо и… отрицательно покачал головой. Прости, друг, нечем мне тебя порадовать. Для пущей убедительности состроил страдальческую гримасу и демонстративно пригладил волосы на макушке, заодно нащупав там приличную шишку, покрытую коркой запекшейся крови – все-таки рассадил мне башку чертов доброхот со сломанной дубинкой.
Тимо такой поворот несколько смутил. Он даже вожжи в сторону отложил ненадолго и принялся сосредоточенно теребить бороду, при этом непрерывно бормоча что-то себе под нос. Консилиум сам с собой устроил диагност-самоучка. Я уж совсем было собрался оставить его наедине со своими мыслями и немного подремать, но тут врачебный совет внезапно закончился. Тимо, видимо, придя к какому-то выводу, вновь толкнул меня в бок и, сдерживая энтузиазм, снова принялся что-то объяснять, дополняя слова довольно энергичной жестикуляцией. Вкратце этот его монолог сводился к следующему: мы с ним теперь друзья – не разлей вода, он за меня – в огонь и в воду и вообще по гроб жизни обязан, потому мы сейчас поедем к нему, и там меня починят – волноваться абсолютно не о чем. Вот такие вот дела, если я, конечно, ничего не напутал.
Ну что ж, такая перспектива меня устраивает. Раз уж я попал непонятно куда и вокруг творится черт-те что, то какой-никакой опекун явно не помешает. Так что «контузия» – в кассу. Глядишь, хоть часть неудобных вопросов на первое время снимет, а там осмотрюсь маленько и… Хм, выходит, удар по башке на пользу пошел, прям хоть благодарность сутулому объявляй.
Помянутый подельник Тимо, словно почувствовав, что о нем вспомнили, беспокойно завозился позади. Я, скосив глаза за спину, на всякий случай перехватил дубину поудобнее – мало ли что этому субчику в голову придет? За алиби с амнезией ему, конечно, спасибо, но повторять этот номер на бис не стоит.
Все эти телодвижения не укрылись от внимания водителя кобылы. Почуяв, что дело попахивает мордобоем, наш с сутулым общий знакомый развил бурную деятельность. Схватив, правда, довольно почтительно, меня за руку и пробормотав что-то успокаивающее, Тимо бросил вожжи и, обернувшись, принялся за подельника. Что уж он там ему говорил, я не знаю, но тот вроде успокоился, задал пару вопросов, постонал немного, поворочался и затих. Ну и слава богу. Если бы пришлось его еще раз успокаивать, то дяденька мог бы на больничном надолго задержаться – народец тут, как я успел заметить, физической крепостью не отличается. А оно мне надо? Я же человек, в общем-то, не злой. Да и с Тимо ссориться не хотелось бы – еще обидится, если я его кореша вторично нокаутирую, а мне что тогда делать? Правильно, мне тогда одна дорога – в лес, к недобитым мною же гопникам, так как условно честные люди такого поведения точно не поймут. Не лучший вариант, прямо скажем, и хорошо, что обошлось. Вон Тимо уже вовсю улыбается и лошадку свою лохматую погоняет.
