Поэтому когда Чар-быг увидел на одном из мониторов, что за приготовление фэрэрги берется маленькая девочка, у него просто слюнки потекли. «Конечно, навару с этой худосочной малютки будет немного, – подумал он, – зато кровь у нее молодая, сладкая, как Баунти». И он уставился в экран, потирая многочисленные волосатые руки. Но Агарджа готовила лепешку по всем правилам! «Нет в жизни счастья!» подумал дух огня и злобно выругался[2]. Он отключил все мониторы будущих жертв и зашел на свой сайт. Оказывается, сегодня к нему в гости заглядывал некий посетитель по имени Лена Медведева из далекого русского города и… и… и… – о, слабый свет надежды! – этот посетитель скачивал с его сайта рецепт фэрэрги. Чар-быг скоренько побросал в сумку нож, вилку, приправы, шерстяные носки, пару кредитных карточек на всякий случай и рванул в Мурманск. По дороге он заскочил в одно селение и захватил с собой… Ну, впрочем, это не важно.
Нельзя сказать, что Лена Медведева была похожа на молочного поросенка, но ее пухленькие розовые щечки и округлые мягкие плечи, аппетитную форму которых не мог скрыть даже толстый свитер, произвели на Чар-быга очень положительное впечатление. И его желудок тут же принялся вырабатывать сок для переработки скоро ожидаемого обеда. Уже одно то, что Елена не оставила тесто на два дня, говорило само за себя. Дух довольно икнул, выскользнул из квартиры, материализовался на лестничной площадке и нажал на кнопку звонка, дрожа от нетерпения. Еще один небольшой ритуал – и можно ням-ням!
Лена глянула в глазок и не поверила своим глазам: перед их дверями стояла, дрожа от страха и холода, босоногая чернокожая девочка. На девочке было синее в выцветшую клетку ситцевое платье, несколько ниток бус и дешевые самодельные браслеты на ногах и руках. За спиной девочки стоял рослый милиционер с огромным букетом желтых роз и спортивной сумкой через плечо. Лена открыла рот. Милиционер в глазке улыбнулся и позвонил еще раз. Лена закрыла рот и открыла дверь. Милиционер подтолкнул замороженную девочку внутрь и вошел вслед за ней.
– Good morning, my dear Russian Friend! – торжественно произнес милиционер, снимая головной убор и приглаживая лысину. – Do you speak English?
– Yes, I do, – рассеянно прошептала Лена, в полном недоумении переводя взгляд с милиционера на девочку. – Мы английский давно учим…
– Это хорошо, – кивнул милиционер, тоже переходя на русский. – Хотя тебе это навряд ли поможет.
– Вы – грабители? – догадалась Лена.
– Нет, что ты! Вовсе нет! – успокоил ее милиционер. – Я – дух огня, меня зовут Чар-быг, а это обыкновенная эфиопская девочка, Агарджа Мнгна[3], которая, несмотря на свой юный возраст, умеет печь фэрэргу как полагается, не то что некоторые.
Милиционер многозначительно посмотрел на Лену и облизнулся.
– Ну, моя мама дает! – восхищенно воскликнула Лена. – Это она все устроила, я догадалась! Не успела я ей сказать, что собираюсь печь фэрэргу, как она… Но где она вас нашла? И почему Ага босиком? Я сейчас теплые тапочки принесу, а потом будем пить чай! Вы проходите, не стойте.
– Какие тапочки? – взбесился вдруг милиционер. – Я, злобный Чар-быг, голодный, как стадо слонов, а эта пигалица…
Он бодро схватил Елену за шиворот, приподнял над полом и пару раз встряхнул.
– Я – дух огня! – завопил он. – Смотри!
И Чар-быг стал быстро расти, заполняя комнату. Одновременно его голова покрылась пышной темно-оранжевой шевелюрой, невероятно густой и длинной. Как только его макушка достигла потолка, Чар-быг стал уменьшаться, а его волосы облетать с головы, как осенние листья с деревьев. Дойдя до размеров новорожденного котенка, Чар-быг с оглушительным свистом стремительно вырос до первоначального уровня и устало плюхнулся в кресло. Агарджа, которая все это время смотрела, выглядывая из-за спины Лены, с ужасом прошептала:
– Чар-быг! Чар-быг! – и бросилась оземь.
Лена Медведева, белее только что выпавшего снега, нащупала рукой трубку телефона (благо, он находился рядом) и нажала 02. Но Чар-быг прицелился в нее указательным пальцем и выстрелил. Трубка разлетелась вдребезги, а Лена вскрикнула и отскочила в сторону, но споткнулась о распростертую на полу Агарджу и упала прямо на нее.
– Мамочка, помоги! – заревела Агарджа.
Но Лена ее не поняла, поскольку ревела она не по-русски и даже, как вы поняли, не по-английски.
– Ша! – сказал Чар-быг. – Давайте закругляться. Правила таковы.
И Чар-быг объяснил Лене вот что: она стала неправильно печь лепешку, поэтому дух огня имеет право ее съесть. Прежде чем ее съедят, ей должны показать, в чем ее ошибка. Причем показать должен обязательно тот, кто делал лепешку правильно и последним. То есть в данном случае Агарджа, так как именно за ней наблюдал Чар-быг, перед тем как обнаружил Лену.
– Обхитрить ты меня не сможешь! – самоуверенно и спокойно сказал Чар-быг. – Омон и спецназ тебе не помогут, мама-папа тем паче. Готовься к смерти через поедание. Сейчас Агарджа скажет тебе, в чем твоя ошибка, и я тут же тебя ням-ням.
Чар-быг бесцеремонно поднял с пола негритянскую девочку, поставил ее перед собой и сказал ей что-то на гортанном, незнакомом Лене языке. Агарджа, чуть живая от страха, покорно кивнула, повернулась к Лене и залопотала по-своему. Чар-быг между тем достал из сумки нож, вилку и большую холщовую салфетку, которую повязал себе вместо нагрудника. Как только Агарджа смолкла, он сказал:
– Все. Теперь тебе объяснили твою ошибку и…
– А я ничего не поняла! – нашлась Лена. – Тарабарщина какая-то!
– А мне без разницы! Правило-то соблюдено.
– Нет! Она мне ничего не объяснила!
– Ладно. Повторим еще раз, я – переводчик. Я всеми языками мира в совершенстве владею!
– Ага, ты – переводчик! – возразила Лена. – А где гарантия, что ты правильно переведешь, а не в свою пользу?
– Плевал я на гарантии! – рассвирепел Чар-быг. – Я тебя и так съем, без всяких правил!
Он бросился на Лену и… И съел ее! Наплевал действительно на все правила и слопал. Проглотил целиком, вместе со свитером, и не поперхнулся даже. Потом схватил под мышку Агарджу и отправился в обратный путь[4].
