Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Так юноша простаивал в мистическом очаровании перед Копьем Лонгина, пока напоминание все того же старичка-экскурсовода о том, что музей закрывается, заставило его очнуться и покинуть зал.
Ночью Адольф не сомкнул глаз, и сегодня с раннего утра он вновь слонялся перед Хоффбургом, томясь в ожидании его открытия… Когда же двери музея, наконец, распахнулись, он вбежал в знакомый ему зал и вновь погрузился в созерцание Копья Лонгина.
И вот в какой-то момент воздух в помещении вдруг стал удушливым, словно подуло ветром из самой Преисподней, так что Адольф едва был в силах дышать. Обжигающая атмосфера музейного зала, казалось, расплывалась перед его глазами. И тут перед ним внезапно возникла колеблющаяся фигура некого существа, некоего сверхчеловека огромного роста, заставившая его затрепетать. Едва глянув на него, молодой человек решил, что это и есть тот, кто вознесет его надо всем человечеством. Адольф физически, каждой клеточкой кожи, ощущал Его возвышенный разум, опасный для недругов, и чувствовал себя перед ним раскрытой для чтения книгой. А бесстрашное и жесткое выражение лица незнакомца внушало ему безотчетную панику.
С почтительным благоговением и, в то же время, с опаской, не зная, каким образом назвать своего визави, Адольф пробормотал вмиг осипшим голосом:
— Я предлагаю вам свою душу, дабы она стала инструментом вашей воли. Позвольте же мне в обмен на нее — ваше обещание моей власти над миром.
Монстр протянул руку к Копью Судьбы, которая непонятным образом проникла сквозь витрину, будто через обыкновенную паутину, и достал его оттуда, после чего направил острие Копья на юношу, целясь прямо в сердце. Адольф решил, что настал его смертный час и в ужасе упал перед ним на колени.
— Адольф! — голосом, звучащим глухо и грозно, как звуки боевого тамтама, заговорил страшный незнакомец. — Ты избран нами для величайшей миссии — создания великого хаоса, из которого возродится новый великий порядок. Но для реализации наших замыслов тебе придется отказаться от жены и семьи, отказаться от любви, чувств и всего человеческого. Великая идея станет твоей женой. И ты будешь жестоко страдать, тебя будут предавать, пытаться убить, и весь остальной мир объединится против тебя. В своей борьбе тебе, если потребуется, придется положить и саму свою жизнь. Готов ли ты к этому, готов ли служить нам и нашей идее до конца своих дней?
Молодой человек совершенно не удивился, когда его назвали по имени, совсем другие чувства обуревали им сейчас.
— Готов, готов, готов… — забормотал он в каком-то экстатическом трансе, простерев к стопам неизвестного руки, которые вместо ног почему-то ощутили на их месте колкую, морозящую пустоту.
— Что ж, отныне душа твоя пребывает у нас в залоге — ты сам об этом просил. И ты получишь власть над миром. Невиданную власть! А мы поможем тебе. Мы и наши советники в нужное время будут с тобой рядом. Смотри, не разочаруй же нас.
Несмотря на свое полуобморочное состояние, густо замешанное на дикой помеси страха и торжества, Адольфу страстно хотелось спросить, кто же это стоял перед ним: Дьявол, Высший разум или некто иной из Неведомых и Великих? И он осмелился на вопрос, который задал, не поднимая головы и дребезжащим голосом:
— Кто вы?
— Есть на Востоке древний город, недоступный для простых смертных. Этим городом управляю я. Там одни величают меня Повелителем Мира, другие — Королем Ужасов. Подписавшие со мной пакт и посвятившие себя мне, способны изменить жизнь на Земле на тысячелетия и дать смысл ныне бесцельному уделу человечества. Более подробный ответ на этот вопрос подразумевает твою смерть. Ты хочешь умереть раньше времени, не выполнив своего предназначения?
У юноши запылали щеки — значит, он действительно предназначен для чего-то очень значимого, способного перевернуть само мироздание! Он замотал головой, словно пес, выскочивший из реки и стряхивавший с нее воду, и в этот момент услышал набатный глас:
— Посвящаю!.. — наконечником Копья Судьбы, монстр коснулся левого плеча молодого человека.
Это прикосновение священного железа показалось Адольфу ударом молнии в плечо, и он, потеряв сознание, распростерся на мраморном полу.
…Когда юноша очнулся, в зале уже никого не было, а Копье Лонгина все так же занимало свое прежнее место на алом, словно только что политом божьей кровью, бархате.
Адольф силился вспомнить, что же такое с ним тут произошло, и каким образом он оказался в полном бесчувствии. В голове у него мельтешили какие-то смутные картины марширующих полчищ солдат на плацу, огненные вихри горящих городов, ревущие в небе самолеты, грохот орудий, визг пуль, стоны и вопли, обезумевших от горя и страха людей… Но все эти картинки были накрошены и свалены в его мозгу в одну кучу, словно осколки огромной мозаики, которая никак не складывалась в единую целостную картину так, чтобы можно было просмотреть это гигантское панно полностью — от начала и до конца.
С этого момента Копье Лонгина стало для Адольфа священным символом, носителем некоего магического откровения. Он уверился в том, что прошел посвящение в сущность Копья Судьбы и овладел сокровенным знанием. Все происшедшее с ним несколько минут назад он посчитал заключением с Провидением некоего Договора, который дал ему огромную силу и могущество. Мистическое озарение, правда, не было им до конца понято, но он полагал, что это лишь дело времени, и мозаика сущего, показанная ему, в будущем, в конце концов, сложится воедино. И отныне молодым человеком овладел комплекс собственной избранности: он искренне проникся верой в то, что предназначен править миром.
Адольф, все еще под впечатлением случившегося, весь в себе, медленно покинул музей. Пройдя по усыпанной гравием дорожке сотню шагов, он обернулся на дворцовый комплекс. Еще сегодня утром, взирая на этот олимп роскоши и славы жадным, всепоглощающим взглядом, в своих безумных, смутных и, может быть, безнадежных грезах, хлипкий юноша мнил себя то императором Фердинандом I, то Рудольфом II, а то даже и великим Фридрихом Барбароссой, в серебряных латах и со всеми атрибутами рыцаря — перевязью, рыцарским поясом и золотыми шпорами в окружении блестящей свиты.
Но теперь, в этот миг торжества, Адольфу казалось, что он обречен стать не просто властелином Империи, он видел себя покорителем всей Ойкумены. А дворцы им воздвигнутые, превысят величие самих пирамид Египетских, его изваяния отодвинут в тень, возвышающиеся здесь конные статуи герцога Евгения Савойского и императора Йозефа II.
Губы молодого человека, поджатые и вытянутые в сплошную упрямую линию, растянула удовлетворенная ухмылка — так будет! И сегодня он переступил незримую черту, за которой проступала непроницаемая бездна, обжигающая его душу языками кровавых сполохов. Но это уже не могло остановить его, хотя молодой человек до сих пор толком и не представлял себе, какова она будет эта грядущая реальность. Просто он знал, он был уверен, что эту реальность творить будет он и никто другой — иначе быть просто не может.
Адольф ускорил шаги, словно стремясь быстрее попасть в это заветное будущее. Удаляясь от дворцового комплекса он заметил все того же дворника, которого видел ранним утром и который сейчас заканчивал свою работу на площади Альбертинаплатц на аллее, открывающей дорогу в музей. Юноша вспомнил, как был им незаслуженно обижен утром и остановился.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
