Книга Полосатая кошка, пятнистая кошка - Михаил Кречмар

В отношении интеллекта животных на сегодняшний день не существует однозначно сформулированных критериев. Впрочем, то же самое можно сказать и о человеческом разуме. Один из общепринятых признаков ума — это возможность выстраивать логические цепочки из фактов, связь между которыми неопределённа. Для животных исследователи делают послабление и говорят о начатках интеллекта у зверей, если те в состоянии связать между собой достаточно очевидные события. Чем обусловлено возникновение этого качества? В первую очередь, многообразием окружающей среды, сложностью внутривидовых взаимоотношений и способностью к обучению, то есть саморазвитием нервной системы. Существует набор тестов, в разной степени апробированных учёными. Насколько известно автору этой книги, при проведении таких тестов тигр в состав исследуемых животных включался очень редко — хотя бы из соображений невозможности обеспечить участие в экспериментах значительного количества особей. Но ведь если в опыте примет участие всего один зверь, всегда велик шанс, что он окажется или выдающимся тугодумом, или, наоборот, чересчур одарённым.

Оказавшись всё же объектом научного исследования, тигр по причине присущей ему слабой способности к решению достаточно простых задач проигрывает не только «чемпионам по сообразительности» — всеядным животным, таким как свинья, собака, бурый медведь, — но даже и своим собратьям: домашней кошке, льву, гепарду. Здесь скорее всего сказывается его экологическая специализация — хищник лесов и зарослей. Конечно, тайга и джунгли как среда обитания куда разнообразнее дрейфующих льдов, в которых властвует, наверное, самый «неинтеллектуальный» крупный зверь — полярный медведь, но тем не менее они способствуют развитию более шаблонного поведения, нежели открытые и полуоткрытые пространства.

Кроме того, «шаблонизация» является ещё и следствием тотального хищничества. Хищничества как образа жизни. Спектр возможных целенаправленных действий для поддержания жизнедеятельности у тигра гораздо уже, нежели у того же медведя, — надо, непременно надо положить в живот кусок тёплого, сочащегося кровью мяса, причём желательно килограммов на десять каждые двое суток. Тут уж не до мёда, ягод или овса — от такой пищи быстро загнёшься с голоду, да и пищеварительная система не сможет полученное переварить. Прошёл три-четыре километра (а то и десять-двадцать) — убил кабана. Съел, поспал. Пошёл за следующим…

Только ребёнку образ жизни охотника может показаться радостно многообразным, изобилующим экстремальными ситуациями и приключениями. На самом же деле охота как модель поведения с неизбежным для неудачника летальным исходом — это такое же производство, тяжёлый труд, как и работа таксиста, водителя автобуса, грузовика. Подобное сравнение довольно точно отражает суть хищнической активности — набор поведенческих и физических привычек, не требующих значительного умственного напряжения. Да ещё и сопровождает такую жизнь навязчиво-тоскливый рефрен — «не поймал, оголодал, сдох».

Навыки, которые требуются охотнику, на первый взгляд сложнее, чем у травоядных животных. Но при этом Природа (или Великий Творец, кому как нравится) снабдила хищника совершенным «инструментарием» для подобной деятельности. Прекрасное зрение, чуткие уши, способность прыгать на значительное расстояние и пробегать короткую дистанцию быстрее жертвы, а также острые клыки и когти, сильные лапы… При прочих равных условиях тигр находится в более выигрышном положении по сравнению со своей добычей, чем «новый русский» на джипе с рацией и винтовкой с оптическим прицелом.

Тигр — гиперхищник. Фото IGOR АК. [email protected]

Опыты ведущего специалиста-этолога Л. В. Крушинского показывают, что «рассудочная» деятельность животного опирается на непосредственно воспринимаемую ситуацию и ограничена наличием или отсутствием собственного опыта.

Поведение зверя усложняют и тесные внутривидовые отношения. При этом животные с ярко выраженной социальной организацией имеют значительное преимущество перед индивидуалистами. Проиллюстрирую этот тезис простым примером. Попробуйте попросить хорошо известного вам неглупого человека сделать что-то в незнакомой обстановке, а затем подумайте, как бы вы сами поступили в данной ситуации. Теперь представьте себя на месте львицы, вынужденной координировать действия прайда во время охоты и не располагающей «человеческим» инструментарием для доведения поставленной задачи до сознания соплеменников… Приуныли? Вот и я тоже.

Поэтому неудивительно, что наиболее сложным, вариативным поведением обладают живущие группами кошки открытых равнин — львы и гепарды. Значит ли это, что они наделены большим «умом» в нашем, человеческом понимании?

Наверное…

Так как собственного исследовательского материала и своих наблюдений за тиграми перед началом работы над книгой у меня было немного, я обратился за помощью к людям, которые постоянно имеют дело с гигантскими кошками, — к охотоведам, охотникам, сельским браконьерам. И вот что интересно — никто из этих «практиков» не отметил сложного поведения у данного зверя. Наоборот, все говорили о значительной «линейности» и предсказуемости хищника, правда, сочетающейся с осторожностью. Когда я задавал сакраментальный вопрос: «А кто умнее — тигр или медведь?», все не задумываясь отвечали: «Конечно, медведь!». Справедливости ради замечу, что, возможно, здесь сыграло роль и то, что «абсолютный хищник» тигр человеком воспринимается как значительно более «чужой», нежели всеядный топтыгин. Для того чтобы животное-убийца действовало эффективно, оно должно обладать изрядной долей бесстрашия. А что такое бесстрашие, как не ослабление инстинкта самосохранения? И это не может совмещаться со сложной поведенческой моделью — пресловутой «способностью выстраивать логические цепочки из событий, неочевидно связанных между собой».

С другой стороны, профессионалы, чей хлеб насущный и самая жизнь напрямую зависят от глубокого и детального знания повадок животных (я говорю сейчас не об этологах, а о дрессировщиках), ставят тигра в его развитии выше других крупных кошек, в частности — тех же леопардов, речь о которых пойдёт далее.