Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Коридоры были такими узкими, что даже по главной дороге Фурии часто приходилось идти боком, потому что иначе она рисковала застрять между битком набитыми полками. Сухой воздух был пропитан ароматом книг, и, когда по коридорам пролетал нежданный порыв ветра, он разносил запахи фолиантов, а иногда и далёкие голоса, которые, возможно, существовали лишь в её фантазиях.
Миновав несколько поворотов, Фурия увидела чуть вдали сводчатую нишу. Повсюду были книги в кожаных и шёлковых переплётах — миллиарды слов, собранных по всему миру.
Книга, которая привела Фурию в библиотеку на этот раз, носила очень длинное название, но в 1820 году, когда она была написана, это совершенно никого не удивляло. «Фантастика Фантастичелли, повелитель осеннего тусклого света». Автор был известен под именем Зибенштерн — такой псевдоним взял себе один из её немецких предков. Он написал несколько десятков книг — разбойничьих романов, которые были очень популярны в те времена, а затем ещё несколько произведений. «Фантастико» был его первенцем. Сегодня книга полностью забыта, но в своё время читатели жадно проглатывали приключения итальянского предводителя разбойников, носившего такое яркое имя. Этот роман был любимой книгой её матери. Когда Фурия была совсем маленькой, мама часто читала его вслух.
Кассандра Ферфакс умерла при рождении Пипа. Фурия день за днём боролась с собой, пытаясь любой ценой уберечь в памяти её улыбающееся лицо. Читая «Фантастико», она видела перед собой маму: её длинные светлые волосы, такие же, как и у неё самой, узкий нос, высокий лоб, зелёные глаза, точь-в-точь как у Фурии, длинные пальцы, которыми она изящно перелистывала страницы романа. Фурия снова и снова представляла её сидящей на краешке кровати маленькой девочки. Закрыв глаза, видела, как мама ровным голосом уводила её за собой в ущелья итальянских прибрежных Альп, в мир разбойника Фантастичелли и его шайки развесёлых бродяг.
Некоторое время Фурия искала похожие книги, старые и новые, но ни одна из них не шла ни в какое сравнение с «Фантастико». Другие романы Зибенштерна были лишь пересказами той истории. Если пересказ был хорошим, он пестрел приключениями и раскрывал перед читателем далёкие времена и страны. Если же был не очень удачным, читать его было неинтересно — сплошная меланхолия и безысходность. А по-настоящему хорош был только «Фантастико» — так считала Фурия.
Ей пришлось как следует спрятать книгу от отца, который после смерти жены, убитый горем, спалил многое из её вещей. Наверное, потому что воспоминания не давали ему покоя ни днём ни ночью.
С годами поиски «Фантастико» превратились для него в навязчивую идею. Он догадывался, что это Фурия помогла книге исчезнуть. Его дочь прекрасно знала, что он до сих пор тайком продолжал поиски, словно надеялся, что, отыскав книгу и расправившись с ней, сможет сделать последний шаг — окончательно освободится от воспоминаний о жене.
Фурия не могла допустить, чтобы отец уничтожил книгу так же, как раньше он избавился от платьев и других вещей, принадлежавших маме. Девочка довольно долго на него за это обижалась, но в последнее время понемногу начинала понимать отца. Даже через десять лет после смерти своей Кассандры Тиберий Ферфакс так и не смог смириться с трагедией. Он не очень-то охотно проявлял свои чувства и почти никогда не говорил о жене. Лишь о бедах и лишениях, которые ему пришлось пережить во время войны, об изгнании и своих ночных скитаниях отец Фурии молчал ещё упорнее.
На полках снова что-то зашевелилось, на этот раз слева. Фурия остановилась и медленно повернула голову. Сверху на книгах притаились две маленькие, уже порядком выцветшие птички. Они были сделаны в технике оригами — искусно свёрнуты из бумаги. Одна из них склёвывала пыль с какого-то томика стихов, а другая, казалось, глядела прямо на Фурию. При этом, как и у любой птички-оригами, глаз у неё не было. На голове выделялся лишь острый клюв.
— Привет! — сказала Фурия.
Птичка спокойно продолжала клевать пыль. Вторая гордо подпрыгнула к краю книжного корешка, взмахнула угловатыми крылышками и склонила голову набок. Казалось, она внимательно рассматривает Фурию, будто у неё действительно были глаза. На самом деле, наверное, она просто воспользовалась своим чутьём.
— Что ж, не буду вам мешать, — сказала Фурия и пошла дальше.
Вскоре ей попалась целая стая, около двадцати птиц, все они клевали комочки пыли рядом с книгами. Птички-оригами считались особым видом здешних мелких вредителей, они размножались очень быстро. Когда-то предки Фурии начали разводить их намеренно, потому что птички помогали поддерживать порядок в библиотеке, и с тех пор пыли действительно стало гораздо меньше.
Обычно можно было встретить не больше дюжины этих птичек, прыгавших по книжным полкам, как причудливые насекомые, поэтому целая стая, копошившаяся в собрании сочинений какого-то португальского романиста, представляла собой необычное зрелище. Фурия пожала плечами и побежала дальше. Пока эти птички-оригами не ели бумагу, они никому не мешали.
На глаза девочке попалось ещё несколько пичуг, сегодня их было удивительно много. Наконец Фурия добежала до перекрёстка, на котором ей нужно было повернуть налево. Точнее, сойти с пути. Она спрятала «Фантастико» в одном из тёмных туннелей, в котором не было электричества, рядом со шведской книгой об изготовлении зубчатых колёс. Фурия надеялась, что отцу в ближайшем будущем не придёт в голову изучать кораблестроение в портах Ботнического залива.
Пройдя ещё несколько шагов, она включила фонарь Вэкфорда. Зашелестев крыльями, вспорхнула ещё одна стайка, напуганная внезапным лучом света.
Наморщив лоб, Фурия направила фонарик ей вслед, подумав при этом, что, может быть, где-то в недрах библиотеки скрываются целые полчища этих существ, а сюда, в ближние коридоры, залетают лишь одинокие разведчики.
Фурия повернула налево, потом снова налево и оказалась наконец у полки с «Фантастико». Она с облегчением убедилась, что книга никуда не делась. Девочка включила фонарь и вытащила роман. Твёрдый переплёт потемнел, страницы растрепались. На обложке не было никаких иллюстраций, только название, выцветшее от времени. И под ним надпись: «Приключения доблестного капитана Фантастичелли из анналов истории Лигурийского побережья».
Стоило Фурии прочесть этот подзаголовок, как в голове у неё тут же зазвучал голос матери и по телу пробежала тёплая дрожь.
Оба её имени были позаимствованы из этой книги. Фурией звали хитрую воровку, которой не раз удавалось выманить всю наживу у капитана Фантастичелли, а Саламандрой — мудрую лесную богиню с бородавками на лице.
Её брат Пип тоже получил своё имя в честь одного из литературных персонажей — героя книги Чарльза Диккенса «Большие надежды».
Диккенс был любимым писателем её отца, и Фурия очень ярко представила себе, как Тиберий яростно отстаивал своё право хотя бы мальчика, законного наследника, назвать в честь одного из героев Диккенса, если уж его дочери выпало носить имя покрытой бородавками лесной богини.
Фурия раскрыла книгу, прочитала начало и снова почувствовала, что это любовь с первого взгляда. Действие начиналось во время ночного шторма, и через мгновение Фурия уже полностью погрузилась в чтение. Она перевернула одну страницу, за ней другую… и вдруг услышала хруст.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
