– Ну, ни пуха ни пера! – Первым протянул холодную ладонь полковник.
– К черту… – со здоровяком-автоматчиком Владимир Александрович тоже обниматься не стал, ограничились рукопожатием:
– Счастливо!
– Вы там давайте того, поосторжнее.
– Попробую. Поквитаетесь с ними, если что?
– Нет вопросов. – Вполне серьезно пообещал прапорщик, припечатав рукой затвор «калашникова».
Виноградов обернулся – за бетонными блоками КПП, угадывалась суета вооруженных людей. Рыкнул, прокашлялся и выехал на огневую позицию разбуженный по такому случаю бронетранспортер.
– Пор-рядок!
Шум двигателей на той стороне приблизился почти вплотную, и неожиданно из-за пелены тумана вынырнул БТР – точная копия того, что перегораживал сейчас трассу за спиной Владимира Александровича.
На башне, рядом с пулеметом, была установлена мощная фара. И не фара даже – а скорее прожектор, освещавший путь и самому бронетранспортеру и пристроившимся к нему сзади серым «жигулям».
Колонна замерла у самого края моста.
Несколько секунд Виноградова и его спутников изучали. Потом одновременно распахнулись все четыре двери автомобиля, и пространство перед ограждением сразу же заполнилось людьми.
Разумеется, они были вооружены. В глазах зарябило от множества автоматов, гранат, кинжалов, пистолетных рукояток и патронташей местного производства.
Прибывшие оказались в форме, которую почему-то принято называть полувоенной: пятнистые ватники российского образца, кроссовки, джинсы, или заправленные в сапоги штаны с накладными карманами. Все одинаково чернобородые, в тонких вязаных шапочках…
Впрочем, один из бородачей отличался от своих спутников лихо заломленным набок беретом с кокардой – и зеркальными солнцезащитными очками в половину лица.
Он и заговорил первым:
– Кто Виноградов? Ты?
Владимир Александрович кивнул:
– С кем имею честь?
Но вместо ответа бородач в берете поинтересовался:
– Деньги привез?
– Я не расслышал, кто вы…
– Не важно. Давай сюда!
Виноградов скорее почувствовал, чем услышал, как замерший рядом прапорщик сдвигает вниз планку предохранителя.
– Слышишь? Давай чемодан!
– Не имею права.
К удивлению Владимира Александровича, ответ его был собеседником воспринят как должное:
– Не бойся… Шутка!
Виноградов пожал плечами, показывая, что и не испугался вовсе.
– Поехали?
В горле совсем некстати застрял комок, но тут на помощь пришел полковник из штаба:
– Хотелось бы напомнить, что безопасность нашего представителя и его… груза гарантирована самим Бесланом Асхабовым лично.
Ссылка на командира президентской гвардии, казалось, произвела определенное впечатление:
– Зачем волноваться, полковник? Все будет хорошо.
Бородач говорил с акцентом, и при каждом движении в блюдечках его очков вспыхивал отраженный свет фар.
– Надеюсь.
Как говорится, долгие проводы – лишние слезы.
Стараясь случайно не наступить на колючую проволоку, Виноградов обогнул заграждение и оказался на противоположной стороне моста:
– Я готов.
– Поехали! Сюда садись.
Бородачи довольно организованно полезли по местам: кто обратно в люк бронетранспортера, кто в командирские «жигули».
Владимиру Александровичу пришлось устроиться опять на заднем сидении автомобиля, но теперь на пару с самим командиром. И через минуту машина уже выворачивала задним ходом на обочину, пропуская вперед бронетранспортер.
Прежде чем началась дорога, Виноградов успел разглядеть размытые очертания КПП и две фигуры, замершие у самого края рва.
Кажется, товарищ полковник снова курил…
* * *
Рассвело неожиданно быстро.
Горы были ещё далеко, когда выкатилось откуда-то слева солнце – и почти сразу же наступил день.
Владимир Александрович чувствовал себя очень усталым, но спать не хотелось. Определить же, чем занят сосед не позволяли зеркальные стекла очков.
За время пути они обменялись всего парой реплик:
– Виноградов, значит… Так и называть?
– Можно по имени и отчеству – Владимир Александрович.
– А звание?
– Майор.
– Бывал здесь раньше?
– Приходилось.
Собеседник хотел ещё что-то спросить, но потом все же заставил себя сменить тему:
– Я тоже майор. Получил ещё до победы.
– Поздравляю.
– Меня зовут Шамиль. Как великого имама, слышал?
– Читал, – кивнул Виноградов.
– И как Шамиля Басаева… Тоже, наверное, слышал про такого?
Владимир Александрович снова кивнул, показывая, что и эта информация им принята к сведению.
Потом до самого рассвета не было произнесено ни слова…
Наконец, сосед Виноградова что-то гортанно скомандовал водителю. Тот в ответ качнул бородой и помигал фарами. Сидящий впереди автоматчик тоже произнес несколько слов – и неожиданно ударил кулаком по кнопке звукового сигнала.
Все трое весело рассмеялись.
– Остановка, – пояснил специально для Виноградова командир.
Действительно, идущий впереди бронетранспортер принял немного вправо и замер. Вслед за ним подкатились и «жигули».
Владимир Александрович огляделся по сторонам, пытаясь скрыть недоумение и тревогу.
Место было ничем не примечательное: ни деревни, ни озера, ни даже какого-нибудь дорожного знака. Просто – участок трассы среди пустых и бескрайних, насколько хватает глаз, виноградников.
Левая рука Виноградова стиснула ручку дипломата:
– Зачем?
– Людям надо. И вообще…
Через задний люк БТРа на землю посыпался народ. Шумные и веселые бородачи больше всего напоминали сейчас туристов, выпущенных из экскурсионного автобуса по принципу «мальчики – налево, девочки – направо».
Девочек, впрочем, не было. А потому мужчины, закинув за спины автоматы и не стесняясь друг друга, начали справлять малую нужду прямо вдоль обочины.
Рядом со всеми пристроился и сам Шамиль.
Владимир Александрович почувствовал себя идиотом. Том более, что пример окружающих напомнил о необходимости удовлетворить и собственные, вполне обьяснимые физиологические потребности.
Вслед за спутниками он выбрался из машины:
