Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Во-вторых, у нас «рекомендации» имеют силу закона. Например, теоретически ничто не мешает человеку дослужиться от лейтенанта до генерала. На практике после капитанского звания карьера останавливается. Потому что есть рекомендация о повышении профессионализма среднего офицерского состава. То есть ты нипочем не получишь майора просто за выслугу лет или даже боевые заслуги. Тебе дадут это звание после того, как ты закончишь магистратуру. В магистратуру ты можешь попасть по направлению командования, за государственный счет, или же за свой счет, что безумно дорого. Само собой, подавляющее большинство офицеров так и уходит на пенсию капитанами. Все они — выходцы из небогатых семей, едва накопили на военный колледж, живут исключительно на то, что им полагается по контракту, на магистратуру денег нет и не будет. А командованию, естественно, больше делать нечего, как направлять в магистратуру человека без выдающихся способностей.
На Фронтире эту проблему решают своеобразно. Есть несколько колледжей, которые проводят так называемые курсы повышения квалификации. Обучение там не требует отпуска со службы. Другими словами, это полная фикция. Но офицеров, которые получили майора после таких курсов, никуда, кроме Фронтира, на службу не берут.
Эти сложности — неспроста, и в таком подходе, если разобраться, ничего дурного нет. Он позволяет отсеять сознательных лузеров, у которых хватает терпения служить, но нет желания развиваться. Девяносто процентов офицеров это люди, которые не особенно любят свою профессию, они выбрали армию, потому что так проще получить хорошую федеральную пенсию, да и вообще — служба размеренная, жильем, пайком и страховкой обеспечивает государство. И можно решительно ни о чем не думать, а просто тупо исполнять приказы. Раньше такие деятели дослуживались до полковника, от них уже начинало что-то зависеть, а они ведь неспособны командовать. Сейчас такую возможность минимизировали. И правда: хороший офицер найдет способ попасть в магистратуру. Придумает, как решить проблему. А если офицер не в состоянии руководить собственной жизнью, то на кой черт он нужен там, где придется отвечать за тысячи и десятки тысяч других жизней?
А в-третьих, есть два исключения из этой рекомендации. Тебе могут дать незаслуженное звание перед выходом в полную отставку, и тебя могут поощрить перед заданием, которое запросто окажется последним.
Мой коллега Иван Ким получил майора без дополнительного образования. Он сумел бежать из Шанхая, прихватив с собой чрезвычайно ценного для Земли человека. Его наградили за доблесть, конечно. Но на службу Иван Ким — он же Мастер Вэнь для друзей — не вернется никогда. Хотя бы потому, что, согласно медицинскому досье, он глубокий инвалид. По факту Вэнь без пяти минут киборг, у него заменено почти все, что поддается замене, включая оба глаза.
А я ушла в запас капитаном. Точнее, я ушла вообще ни с чем, поскольку меня из армии проводили с позором, дисквалификацией, лишением наград и гражданским трибуналом. Не поладила с командующим, да. В звании потом восстановили, награды вернули, а где сейчас тот командующий? В бегах. Но это не важно. А важно, что я с двадцати четырех лет — в запасе. Однажды я получила миссию вне, так сказать, контракта. Выполнила. За эту миссию мне предложили стипендию в магистратуре. Магистратуру я бросила, поскольку носила ребенка, и эта миссия занимала все мое время и отнимала все силы.
Таким образом, чисто формально я никак не могла рассчитывать на повышение. Я не на службе, я не прохожу соответствующий образовательный ценз, а самое главное — у меня и в мыслях нет возвращаться в армию.
И вдруг — майор.
Подозрение, что звание мне присвоили по ошибке и эта нелепость как-нибудь сама рассосется, я отвергла.
Не бывает таких ошибок.
* * *
— Майор Берг!
Министр, как всегда, обрадовался мне. Он был очень светским человеком, наш министр Колин Ронту. Он ликовал при встрече так, словно я была его любимой сестрой. Каждый раз, вызывая меня «на ковер», он сначала просматривал мое досье, чтобы быть в курсе последних новостей. Он сочувствовал мне изо всех сил.
И при этом мог дать реально смертельное задание.
Я сильно недолюбливала нашего министра.
Хотя как к специалисту у меня к нему претензий не было.
— Проходите, проходите, вот сюда, присаживайтесь. Сейчас я попрошу, чтобы нам подали чай… Или кофе? Боюсь, тот чай, каким меня снабжает государство, вас разочарует. Вы ведь недавно из Пекина, вот уж где чай так чай. Как вам понравился Шанхай? Ох, простите, нам всем надо отвыкать от жаргонных словечек. Большой Китай, конечно. Знаете, переговоры продвигаются, продвигаются, говорят, скоро будет официальное посольство… Прекрасно, я как министр могу только поддерживать… А что вы скажете?
— Пекин очень красив и гармоничен. Должна отметить, что в Большом Китае на промышленных планетах проводят куда более осмысленную градостроительную политику, чем это принято у нас.
Так. Куда он пошлет меня? Опять в Шанхай? Боже упаси. Только не туда. Понятно, что о нелегальной разведке и прочих опасных производствах речи не будет, да и консулом меня тоже вряд ли назначат, а вот резидентом посадить могут запросто. А я не хочу там работать.
— А что вы скажете о государстве? Вам оно не показалось чуждым?
Я несколько секунд размышляла: сказать как думаю или все-таки вежливо. Потом сообразила, что у меня плохое настроение и министра я недолюбливаю, а вот задай мне такой вопрос леди Памела, например, — я бы ответила очень тепло и подробно.
Правда, леди Памела работает дражайшей супругой Скотта Маккинби-старшего, а вовсе не военным министром.
— Господин министр, обитатели Шанхая — кстати, они сами даже между собой используют это жаргонное название — по происхождению такие же земляне, как и мы. Почему их государство должно казаться чуждым?
— Но культурные различия…
— Они существовали и на Земле. Вы спросите любого китайца, родившегося в Федерации, много ли различий он видит между своей жизнью и укладом жизни в Шанхае. Скорей всего, вам скажут, что здесь жить в целом спокойней, но значительно трудней сохранять традиции и национальную идентичность. Там основная масса людей живет беднее, но зато сам строй быта для китайца понятней и ближе. Наше государство уделяет слишком мало внимания сохранению национальных культур.
— Вы считаете это ошибочной политикой?
— Я считаю, господин министр, раз уж вы спросили, что культура не берется ниоткуда. Она порождение специфического сочетания условий обитания и расовых физиологических особенностей.
— О, вы сторонник расовой теории?
— Я не политик, мне можно.
Министр засмеялся. Воркующе и дружелюбно.
— Я даже немного завидую вам, — сообщил он доверительным тоном. — Признаться, кое-что в этой теории кажется мне если не правильным, то хотя бы заслуживающим внимания. Но я совершенно не могу сказать о том так свободно, как это делаете вы. Но ведь условия обитания меняются?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
