— Как вас зовут?
— Гарри Рикк. А вас?
Она нахмурилась.
— Это вас не касается, но, в конце концов… Меня зовут Клер Долан.
— Клер? Я когда-то изучал значение имен. Вы знаете, что Клер по-латински означает молнию, вспышку, славу?
— Вы мне морочите голову?
— Нет. Это серьезно. Эта книга до сих пор у меня. Если хотите, я вам ее дам.
— Меня это не интересует, — сказала она.
Она снова замолчала.
— Вы часто приходите сюда? — спросил, наконец, Гарри.
— Нет, не часто.
Она действительно не приходила сюда после последнего налета во время войны. Гарри подумал. Это дало ему возможность сказать, что, прежде чем стать солдатом, он был шефом бомбоубежища в ста метрах отсюда и поэтому он и привык к этому бару.
— Это приятный бар, — начал он. — А вы что делали во время войны?
— Ничего. — Она пожала плечами, вспоминая поездки с американскими офицерами и схватки дзю-до в такси. — Женщины не могут что-нибудь делать значительное во время войны, — добавила она с улыбкой. — Я была, к тому же, слишком молода.
Гарри знал женщин, которые сделали даже больше, чем он, и которые были не старше, чем Клер. Он знал одну, которую забросили во Францию и гестапо ее расстреляло. Ясно, что такую девушку, как Клер, трудно представить занимающейся бомбоубежищами, командующей женскими подразделениями, либо работающей на заводе.
Внезапное пробуждение Вингейта нарушило их уединение. Он немного протрезвел и посчитал, что пора еще выпить. Засунув руку в карман, он обнаружил, что бумажник исчез. Несколько небрежно, но методично, он обыскал все свои карманы.
Гарри и Клер молча смотрели на него.
— Вы что-то потеряли? — спросил Гарри, надеясь, что Вингейт снова заснет.
Не отвечая, толстяк поднялся и принялся выкладывать на стол содержимое карманов со все возрастающим беспокойством.
— Меня обворовали, — завопил он. — Мой бумажник исчез.
Две официантки, бармен, человек с серым лицом, его жена, трое таинственных мужчин в темных шляпах повернулись к нему.
Гарри покраснел. Он был еще слишком молод, чтобы чувствовать себя свободно при таких сценах. Он видел, как подозрительные взгляды мужчин в черных шляпах остановились на нем.
— Меня провели. Малыш, я понимаю шутки, как и все, но чем они короче, тем лучше. Отдай мне бумажник, или я позову полицию.
— Что я вам должен отдать?
— Мой бумажник. Отдайте его и больше не будем об этом говорить. У меня там было пятьдесят фунтов и я хочу их получить обратно.
Бармен вышел из-за стойки и подошел к ним с угрожающим видом.
— Ну, и что? — пробурчал он. — На что вы жалуетесь?
Толстяк угрожающе показал пальцем на Гарри.
— Этот молодой человек украл у меня бумажник. Пусть он мне его отдаст.
Бармен подозрительно посмотрел на Гарри.
— Ладно, старик, отдавайте и побыстрее.
— Но я его не брал. Он пьян. Мне кажется, это всем видно.
— Ничего себе благодарность, — простонал Вингейт. — Я ему сделал приятное, а он мне очистил карманы и еще утверждает, что я пьян. Позовите полицию.
— Хватит! — прервал бармен. — Мне не нужны истории. Пойдемте все трое, разберемся. Сюда.
Он взял Гарри под руку, Вингейта за плечо и, кивнув Клер, отвел их в маленькую комнату, где они были приняты управляющим.
— Этот клиент говорит, что тот украл у него бумажник, — сказал бармен, кивая головой в сторону Вингейта и показывая пальцем на Гарри.
Управляющий поднялся.
— А кто она? — спросил он.
— Подружка клиента, — ответил бармен не без удовольствия оглядывая Клер.
Управляющий, которому она тоже понравилась, пригласил ее сесть и попросил Вингейта изложить суть дела.
Вингейт побледнел. Он дрожал.
— У меня исчез бумажник, — сказал он. — Я познакомился с этим молодым человеком, которого раньше никогда не видел, а через несколько минут у меня уже не было бумажника. В нем было пятьдесят фунтов.
Управляющий посмотрел на Гарри. Тот ему понравился. Мало вероятно, чтобы этот молодой человек был карманным воришкой. К тому же, он был постоянным посетителем их бара. Что касается Вингейта, то его он никогда не видел. Но следовало избежать скандала.
— Я никогда не видел его бумажника и могу это доказать, — сказал Гарри.
Он в бешенстве разложил содержимое своих карманов на столе. Там были: пачка картонных карточек, на которых было написано: «Вас только что сфотографировали», три катушки пленки, перочинный ножик, три маленьких монетки и кусочек веревочки. Управляющий внимательно осмотрел все вещи, покачал головой и посмотрел на Вингейта.
— Убедились?
Вингейт побледнел, провел языком по пересохшим губам и вдруг показал пальцем на Клер.
— Значит, это она, — заявил он. — Или он, или она. Я ее взял на Ленн-стрит. Я ее никогда до этого не видел. Она привела меня сюда, а он уже был здесь. Это так. Они работают вместе. Он взял у меня бумажник и передал его девушке.
Клер поднялась, подошла к Гарри и повернулась к Вингейту.
— Работаем вместе? Это смешно, если принять во внимание то, что вы перевернули ему стакан и сами привели его за наш стол. Можно было придумать что-нибудь получше.
Управляющий нахмурился.
— Не будем волноваться, — пробормотал он. — Не нужно всех так обвинять.
Вы сказали, что этот молодой человек обворовал вас. Это неправда. Будьте осторожны. Следите за тем, что говорите.
Вингейт ударил кулаком по столу.
— Мне нужен мой бумажник, — завопил он. — Если это не он взял, то она. Я не уйду отсюда до тех пор, пока не получу его обратно.
— Он скоро будет утверждать, что это вы его украли, — сказала Клер управляющему — В конце концов… Если нужно, пусть убедится. — И, несмотря на протест управляющего. Клер вывалила содержимое своей сумочки на стол.
Там была пудренница, золотая зажигалка, чековая книжка, несколько банкнот по одному фунту, горсть серебряных монет, расческа, носовой платок, губная помада в золотом футляре и связка ключей.
Наступила тяжелая тишина Потом Клер сказала:
— Если вы хотите убедиться до конца, я могу раздеться, — сказала она.
Управляющий покраснел до корней волос, а бармен оказался явно заинтересованным.
— Это совсем ни к чему, — пробормотал бармен. — Я благодарю вас, мисс.
