– Ваш муж сказал, чтобы я нашел вас, – сказал я дрожащим голосом. – Мне нужно смонтировать антенну. Как мне подняться на крышу?
– На чердаке есть слуховое окошко. Но вам потребуется лестница. Она в чулане, вон та дверь, – Хильда махнула рукой в сторону дальней двери.
– Спасибо, – кивнул я и, после небольшой паузы, добавил: – Мне кажется, телевизор имеет успех.
Она равнодушно покивала. Я вновь почувствовал на себе ее испытующий взгляд, словно она пыталась оценить, что же я за человек.
– Это уж точно. Он включил его в десять утра и до сих пор пялится в этот ящик.
– Это вполне простительно для человека в его положении. Телевизор ему просто необходим.
– Конечно, – в ее голубых глазах промелькнуло легкое неудовольствие. – Не буду вам мешать.
Этим она давала мне понять, что меня ждет работа, и она не собирается торчать возле меня весь день.
– Я сейчас примусь за дело. Эта дверь?
– Да.
– А чердак?
– Люк как раз над ней. Там, правда, много хлама.
– Благодарю вас, миссис Делани.
Я вытащил из чулана лестницу, приставил к люку, забрался на чердак и осмотрелся, затем вновь спустился, чтобы взять инструменты. Когда я шел по коридору, миссис Делани появилась на пороге своей комнаты. Она бросила на меня такой взгляд, что я застыл на месте, словно натолкнулся на стену.
– Не нуждаетесь ли вы в помощи? – спросила она.
– Спасибо, мне не хотелось бы вас беспокоить.
– Мне совершенно нечего делать, и если я чем-то могу вам помочь…
Мы посмотрели друг на друга.
– Буду рад этому. О'кей, тогда вы будете передавать мне инструменты по мере необходимости, когда я буду работать на крыше.
– С удовольствием помогу вам.
Она двигалась с естественной грацией, которая очаровала меня. У лестницы Хильда остановилась.
– Вы считаете, что я смогу подняться? – она кивнула в сторону лестницы.
– Я вам помогу.
Я подошел вплотную к ней. От нее исходил аромат неизвестных мне духов. Внутри у меня все затрепетало.
Я взялся правой рукой за лестницу.
– Она достаточно прочна.
Миссис Делани начала подниматься. На полдороге она остановилась и посмотрела на меня. Ее длинные, стройные ноги находились как раз на уровне моих глаз.
– Нужно было надеть джинсы, они были бы более удобны для работы, – сказала она, улыбаясь.
– Все в порядке, – каркнул я, чувствуя, как язык одеревенел во рту. – Я не смотрю.
Она рассмеялась.
– Надеюсь…
Ухватившись руками за край люка, она скользнула на чердак. От резкого движения подол плиссированной юбки колыхнулся, и перед моими глазами мелькнули ее белые трусишки. Кровь молоточками застучала у меня в висках.
Миссис Делани нагнулась и посмотрела в отверстие люка. Она была очаровательна. Бронзовые волосы упали вперед, обрамляя прелестное личико. Она испытующе смотрела на меня, словно старалась определить, увидел ли я что-либо.
– Вы можете передать мне антенну… – начала она.
Я был рад тому, что могу чем-то заняться и не смотреть на нее, как кролик на удава. Я передал ей антенну и ящичек с инструментами. Прихватив телевизионный кабель, я забрался к ней на чердак. В пыльном, захламленном старыми вещами помещении у меня создалось впечатление, что мы единственные люди на земле… Я не слышал ничего, кроме биения собственного сердца.
– Я рада, что мне не нужно вылезать на крышу, – сказала она, выглядывая в слуховое окошко. – Боюсь, у меня закружилась бы голова.
– К высоте можно привыкнуть. Ко всему можно привыкнуть.
– Я тоже так думаю, но мой муж никогда не примирится с мыслью о том, что ему придется провести в этом проклятом кресле всю жизнь.
Я начал разматывать кабель.
– Но это же совершенно разные вещи. С ним произошел несчастный случай?
– Да. – Она приподняла волосы, ниспадающие ей на плечи, и пропустила сквозь них пальцы. – Это ужасно. Неподвижность для него равносильна смерти. Ведь он был инструктором по теннису на студии «Пасифик-фильм». Он давал уроки всем звездам Голливуда. Это была приятная и очень высокооплачиваемая работа. Ему почти пятьдесят. Вы бы никогда не поверили, что в таком возрасте можно справляться с работой, связанной со спортом. Но это так. К тому же он ничем в жизни не интересовался, кроме тенниса. Затем случилось это несчастье. Он больше никогда не сможет передвигаться самостоятельно.
«И он никогда не сможет любить тебя», – подумал я. И если в этот момент я чувствовал жалость, то только к ней, а не к нему.
– Это действительно жестокий удар судьбы, – произнес я. – Но неужели он не может занять себя чем-нибудь? Ведь нельзя же целый день сидеть в кресле и ничего не делать.
– Да. Он зарабатывал огромные деньги. Пока они у нас имеются. – Ее красные пухлые губы сложились в горькую улыбку. – Он приехал сюда, чтобы жить в уединении и не встречаться со старыми друзьями. Он не любил, если кто-нибудь жаловался на жизнь, а теперь ненавидит, когда будут жалеть его.
Я рассматривал оголенный конец кабеля.
– Но вы? Вы же не хотите провести здесь остаток жизни?
Она приподняла плечи.
– Это мой муж. – Она некоторое время изучала меня, потом поинтересовалась: – Скоро ли мы начнем работать?
Разговор прекратился. Я вылез на крышу, Хильда передала мне антенну.
Установка антенны с помощью миссис Делани не заняла много времени. Она передавала мне нужные инструменты, и каждый раз, когда я подходил к слуховому окошку, я смотрел на нее и все больше возбуждался от ее присутствия.
– Вот и все! – сказал я, бросив конец кабеля в сад и скользнув обратно на чердак.
– Быстрая работа, – заметила она, не двигаясь.
– Я установил столько антенн, что мог бы выполнить эту работу и с закрытыми глазами… – Мое дыхание прервалось. Я видел, что она не слышит меня, хотя и стоит рядом, глядя в лицо. Я вновь увидел странный огонек, мелькнувший в ее глазах.
Внезапно она пошатнулась, я подхватил ее, сжимая в объятиях.
В своей жизни я целовал многих женщин, но этот поцелуй не походил на другие. Это был поцелуй, который может присниться только во сне, поцелуй, о котором мечтаешь всю жизнь. Я чувствовал ее тело, прижимавшееся ко мне.
Мы стояли так примерно двадцать или тридцать секунд, затем она отступила на шаг, прижав свой палец к губам, пристально глядя на меня. Ее голубые глаза затуманились, и она наполовину прикрыла их от волнения.
