– В чем дело, мадам? – осведомился я, придав голосу приятные модуляции, дабы показать свое воспитание.
– Я думаю, Нэш, что вам лучше уйти отсюда, – ее голос был холоднее сибирской зимы и такой же пронизывающий. – Мистер Дестер был немного не в себе, когда предложил вам работу. Он, конечно, очень благодарен вам, но ему не нужен шофер.
Я прислонился к косяку двери и попытался изобразить на своем лице удивление.
– Простите, мадам, – возразил я, – но меня нанял мистер Дестер, и отказ я приму только от него.
– Да… – Она смотрела на меня, как на слабоумного ребенка, которому ничего не втолкуешь. – Но сегодня он себя плохо чувствует.
– Тогда пусть откажет мне завтра утром.
Ее зеленые глаза потемнели.
– Я желаю вам добра, – уговаривала меня миссис Дестер. – Предшественнику вашему не платили, и он находил, что работать у моего мужа невыносимо.
– Ни о ком другом, мадам, кроме себя, я ничего знать не хочу, – заметил я. – В данную минуту я просто рад, что имею крышу над головой. Деньги меня пока не интересуют. А что касается работы, то позвольте мне составить мнение о ней самому.
Элен гневно сверкнула в мою сторону уничтожающим взглядом и заявила:
– Значит, вы глупей, чем кажетесь.
– Когда вы лучше узнаете меня, мадам, тогда сможете вернее судить обо мне, – возразил я с достоинством.
– Я же ясно сказала вам, – повысила она голос, – в вас здесь не нуждаются. Муж был пьян, когда нанял вас. – Она протянула руку, в ее тонких длинных пальцах была зажата стодолларовая бумажка. – Вот возьмите и – убирайтесь.
Так и следовало бы поступить, но мне не хотелось оставаться побежденным.
– Я не заработал этих денег, мадам, – спокойно отказался я от предложенного вознаграждения. – Я очень благодарен вам, но приказ об уходе я приму только от мистера Дестера.
– Ну что ж, упорствуйте и дальше, – уступила Элен, проходя в комнату. – Вашему упрямству я вижу лишь одно объяснение: вы надеетесь что-то иметь от полученной работы, но вы ошибаетесь. Здесь вы ничем не поживитесь.
– Мне просто нужна работа, мадам, – ответил я невозмутимо. – К тому же я всегда мечтал водить «роллс-ройс». Не понимаю, о какой наживе вы говорите?
Она засмеялась, откинув голову и открыв красивую шею.
– Вы прекрасный актер, но меня вы не проведете. С нас нечего взять: у нас нет денег, так как через несколько недель мистер Дестер будет уволен с работы. Поэтому мы больше не можем держать слуг. Нам им нечем платить. Я делаю всю домашнюю работу сама. Муж нанял вас шофером только потому, что был пьян. Не воображайте, что вам будут платить жалованье.
Такой поворот дела меня немного озадачил, но и подогрел мое любопытство.
– Это меня не касается, мадам. Мистер Дестер дал мне работу, пусть он и откажет мне.
Элен презрительно взглянула на меня.
– Хорошо, поступайте, как желаете, но только потом вините не меня. – Миссис Дестер обошла комнату и внезапно спросила: – Вы действительно спасли жизнь моему мужу?
– Конечно, – ответил я. – Я вытащил его почти из-под колес машины. Вы же сами слышали, как он сказал, что если бы не я, то вы были бы теперь вдовой.
Она остановилась. Черты лица ее вдруг будто окаменели.
– Он действительно так сказал?
– Да.
Наступила длинная пауза, во время которой я и Элен смотрели изучающе друг на друга, и я решил копнуть поглубже в ее душе.
– Если бы я знал, что вы хотите смерти своего мужа, мадам, то, возможно, я не стал бы его спасать.
Женщина заметно переменилась в лице.
– Правда, Нэш? – спросила она, перейдя почему-то на шепот. – Это очень любопытно. – Миссис Дестер повернулась и молча вышла из комнаты.
Среди правил, которым меня научила армия, было следующее: всегда следует изучить слабые и сильные стороны противника. Мне показалось, что у Элен были достаточно веские причины, чтобы убрать меня из дома. И теперь меня интересовало, как именно.
Кроме того, мне хотелось узнать, почему миссис так ненавидит мужа, что желает его смерти. В целом ситуация была интригующей. Она сулила мне приятное разнообразие после изнурительной работы агентом по продаже земельных участков. Я решил задержаться шофером у Дестера хотя бы на неделю. Обещанные пятьдесят долларов для меня были не лишними. Если даже у Дестера нет денег, чему я не верил, у меня, на худой конец, будет крыша над головой и еда.
На следующий день я встал в шесть сорок пять, убрал квартиру, застлал кровать чистыми простынями и примерил форму. Она сидела на мне как влитая. Полное обмундирование составляли светло-серая двубортная куртка, бриджи, сапоги и фуражка с кокардой. В одном из карманов куртки я нашел замасленный конверт с адресом: «Голливуд, Клиффорд-стрит, 57, Бену Симмондсу». Я вспомнил, что так звали прежнего шофера Дестера, и вознамерился пойти и потолковать с ним.
В восемь пятнадцать я зашел в дом через кухню. Там не было ничего и никого, но откуда-то сверху доносился запах кофе. Я огляделся. Около стены стоял холодильник, который мог вместить продуктов на целую семью и не на несколько дней, а на несколько месяцев. Я открыл дверцу холодильника и заглянул внутрь. Он был совершенно пустой. Такой шкаф стоит уйму денег, и держать его пустым – настоящее преступление. Я нашел в кладовой полбутылки сливок и кофейник со вчерашним кофе. Я подогревал его, когда открылась дверь и в кухню вошла Элен. На ней были черный шерстяной свитер и голубые брюки. Подчеркнутые брюками линии ног и бедер были вызывающе хороши и притягивали к себе взгляд. Я смотрел на женщину, чувствуя, как что-то сдавливает мне грудь и мешает дышать.
– Что вы здесь делаете? – строго спросила миссис Дестер.
– Я искал кофе, мадам, – пояснил я и уточнил: – Надеюсь, я не мешаю?
– Не смейте показываться в доме, Нэш, – потребовала женщина. – Ваше дело – отвозить мистера Дестера на работу. В остальное время сидите в своей квартире.
Что ж, выходит, Элен признала, что я здесь работаю. Это уже достижение.
– Я могу в чем-нибудь вам помочь, мадам? – осведомился я любезно.
– Нет, уходите отсюда, – отрезала женщина и удалилась.
Я выпил кофе, вымыл чашку и отправился в гараж, где занялся чисткой автомобиля. А к десяти часам я подогнал «роллс-ройс» к дому. Я сидел за рулем и ждал. В десять тридцать из дома вышел Дестер в сером костюме и с портфелем под мышкой.
– Доброе утро, Нэш, – поздоровался он, когда я распахнул перед ним дверцу машины. – Форма сидит на вас прекрасно. Вы уже завтракали?
– Да, сэр.
Освещенный прямыми солнечными лучами, он выглядел неважно. Помятое лицо, красные глаза.
