Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
– Нет. За квартиру не заплатил, не хватило, – отозвался дед, прихлебывая что-то из чашки.
– Что ты там пьешь? Опять кофе?!
– Нет-нет, это цикорий, – разоблаченный в своих махинациях старик бросил газету на подоконник и поспешно вцепился в свою любимую треснутую кружку с полустертой Эйфелевой башней в облаках. Хоть он и пытался неловко прикрыть чашку ладонью, но по кухне уже предательски поплыл ароматный дымок крепко сваренного кофе.
– Ага, понятно. – Влада строго взглянула на старика. – Цикорий, значит? А за плитой ты что прячешь? Банку с кофе? Так? Веником прикрыл, думаешь, я не найду?
– Что-то сердце кольнуло, – быстро сказал дед. – Ты не могла бы принести мои таблетки?
Знакомый и хитрый ход – пока внучка будет ходить за таблетками, он мгновенно выпьет свой кофе и быстро сполоснет чашку, чтобы скрыть следы преступления.
Когда Влада вернулась обратно в кухню, чашка с Эйфелевой башней, чисто вымытая, уже стояла у раковины. Вот это скорость…
– Ешь свой валидол, раз я за ним ходила.
Дед, поморщившись, подержал таблетку в руке и положил обратно на стол.
– Отпустило уже, – махнул он рукой. – Что-то последнее время мне неспокойно. Предчувствие нехорошее, что ли…
– Предчувствие чего? – Вилка с кабачком замерла в воздухе, а Влада внимательно взглянула на деда. – Это из-за ночных звонков, что ли? Так давай совсем отключим этот дурацкий телефон уже! Все равно никто не звонит, кроме рекламных агентов, да еще какой-то идиот по ночам в трубку молчит.
– Может, это тебе звонят? – с легкой надеждой спросил дед. – С мальчиком поругалась или с подругой?
«Чтобы с мальчиком или с подругой поругаться, для начала их надо завести», – подумала Влада, но вслух ничего не ответила.
Все и так ясно, чего боится дед, – что с ней что-нибудь случится, как с мамой.
Дед никудышный психолог – стоит только ему услышать от нее про какую-то подростковую проблему, как он тут же теряется и начинает паниковать так, будто завел дома очень редкую породу зверька и теперь не знает, чем его кормить. Или еще хуже – начинает метаться по квартире, залезает на стремянку и скидывает вниз с антресолей перевязанные бечевкой стопки пожелтевших книг.
Названия у большинства из них начинаются со слова «Как…», а дальше возможны варианты. «Как обрести уверенность в себе», «Как общаться со сверстниками», «Как избавиться от страхов» – и прочая ерунда. И каждая книга аккуратно подписана на самой последней странице: «Из библиотеки Оли Огневой», потому что покупались все эти книги для мамы.
Владе они казались маленькими предателями, которые должны были, но не спасли маму от чего-то ужасного.
Уничтожив почти все свои фотографии, Ольга Огнева бросила институт и исчезла из дома навсегда, когда Владе был всего-то месяц от роду. Дед однажды проговорился, что у Ольги после рождения дочери началась жуткая депрессия, приступы паники и ужаса, хотя Влада никак не могла понять, как такое могло случиться с человеком, которому всего-то девятнадцать лет?
Осталась только одна школьная фотография – серьезное узкое личико под белокурой челкой трудно было разыскать среди трех десятков одноклассников. Влада часто вглядывалась в мамино лицо, пытаясь понять, чего она так сильно испугалась, от чего так панически бежала, с тех пор ни разу не подав о себе вестей? Обижаться и злиться на нее Влада почему-то не могла – мама выглядела страшно неуверенной и подавленной даже на этой последней оставшейся фотографии.
Все вещи Ольги теперь бережно хранились в отдельном стенном шкафу в самом дальнем уголке квартиры. Иногда, когда оставалась дома одна, Влада открывала шкаф, садилась на пороге, всматриваясь в его пыльную темноту, и перебирала мамины вещи. Их было не так уж много: старая вместительная синяя сумка с потертым значком «Политехнический институт»; туфли с заломанными задниками; пара зимних теплых перчаток; потемневшие, будто потерявшие солнечный свет, бусы из янтаря; стопка детских рисунков. Все они были одинаковыми: мрачные, заштрихованные до черноты листки бумаги, на которых странная тень выглядывает из-за угла дома. Рассматривать рисунки Влада не любила – потом снились неприятные тревожные сны.
Иногда Владе казалось, что мама спряталась где-то там, в глубине шкафа, за рядами стареньких пальто и кофт. Мама хочет что-то сказать, но боится, очень боится… Как только в замке начинали греметь ключи, Влада успевала все быстро сложить обратно, захлопнуть шкаф и встретить деда с улыбкой на лице.
– А может, это он звонит? – спокойным голосом предположила Влада, стараясь, чтобы не дрогнул голос.
– Кто – он? – не понял дед.
– Ну… отец.
Слово «отец» произнести было трудно, оно было непривычным и чужим. Этот человек не появился в ее жизни ни разу. Не прислал письма. Не позвонил. У Влады не было ни одной его фотографии, а дед в ответ на все ее вопросы объяснял, что никогда этого человека не видел и даже не знает его имени. Поэтому отчество у Влады было взято «с потолка» – Александровна…
Сейчас дед горбился, сделав вид, что рассматривает в рекламной газете что-то необычайно интересное.
– Как ты думаешь? Вдруг он вспомнил про меня, решил появиться, узнал наш телефон. Только не знает, что ему говорить, и молчит?
– Что-то опять нехорошо мне, – старик приложил руку к сердцу, закатив глаза в потолок. – Принеси мои таблетки, пожалуйста…
– Да они перед тобой лежат.
Поняв, что разговор закончен, Влада поставила в раковину тарелки – вымоет перед сном, и, перед тем как выйти из кухни, успокоила деда:
– Ты не думай, я отца не хочу видеть. Если я ему не нужна, то и он мне тоже.
– Ты гордячка, – с печальной улыбкой заметил дед. – Олечка тоже была такой… Нелюдимой. Знаешь, внучка, тебе нужно больше общаться с людьми.
– Я и так с ними общаюсь, – заверила деда Влада. – Через два дня школа начнется, будет этого общения – завались. А пока я от людей отдыхаю.
– Нет-нет! Ты не должна так говорить! – всполошился старик. – Вот увидишь – пройдет время, и у тебя будет очень много подруг и друзей, обязательно!
Влада поняла, что сболтнула лишнего – нельзя быть настолько откровенной.
Паника в глазах у деда говорила о том, что сейчас он снова полезет на антресоли за «теми» книгами и будет балансировать на шатающейся стремянке, скидывая вниз рулоны пыльных обоев и подшивки журналов «Наука и жизнь» за какие-то древние годы. Пока этого не случилось, нужно что-то срочно придумать.
– Меня Макс Громов пригласил на дворовый матч, в восемь вечера, – сделав упор на последние два слова, соврала Влада. – Я часик посмотрю, ладно?
Дед расцвел так, что даже как-то неловко стало, да что поделаешь. На самом деле Макс Громов, который был звездой школы и ужасно лихо закидывал в волейбольную корзину мяч, вряд ли бы узнал Владу на улице, да и вообще… ему нравились светлые волосы Анжелы, а по Владе его взгляд проскальзывал, как… как по самой неинтересной части пейзажа.
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
