Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
– Нет, – ответила Анника.
– Я удвою твою зарплату.
Она подняла голову.
– Я уже прошла искушение большими деньгами. Оказалось, что с ними не так хорошо, как многие говорят.
Главный редактор встал и подошел к двери. Кабинет был настолько тесным, что Шюман едва протиснулся мимо колена сидевшей на стуле Анники.
– Весь последний год нам угрожало банкротство, – сказал он. – Ты знала об этом?
Он через плечо бросил взгляд на Аннику, чтобы проследить за ее реакцией. Реакции не было. Она лишь принялась крутить на левом указательном пальце бабушкин перстень с изумрудом. Шрам под кольцом был красным и набухшим. На морозе он начинал темнеть и ныть.
– Нам удалось переломить ситуацию, – говорил Шюман о редакции, находящейся за стеклами раздвижной двери его кабинета. – Я уверен, что так будет и впредь, но я не знаю, как долго еще удержусь в этом кресле.
Он обернулся и посмотрел Аннике в глаза. Она отвела взгляд и выглянула за дверь.
– Я не хочу выполнять твою работу, – сказала она.
– Я предлагаю тебе делать не мою работу, а работу заведующего редакцией.
– Может быть, стоит предложить эту должность Берит? Она, несомненно, справится.
– Кто тебе сказал, что она жаждет получить эту должность?
– Ну, тогда Янссон или Спикен?
Шюман присел на край стола и тяжело вздохнул.
– Мне нужны не добровольцы, – сказал он. – Мне нужен умный, рассудительный человек.
Анника невольно рассмеялась:
– И ты просишь об этом меня? Это говорит о явном снижении требований к квалификации сотрудников.
– Альтернатива такова: ты будешь работать по жесткой схеме. Сидеть за столом, звонить по нужным телефонам и выполнять все распоряжения завреда.
Анника вдруг почувствовала, на каком неудобном стуле она сидит, и выпрямилась, чтобы не нажить боль в спине.
– И еще придется разбираться с претензиями по поводу закона о правах работников? – спросила она.
– Профсоюзные споры – не проблема, поверь мне.
– Заставить меня протирать штаны за столом – это чистейшая глупость. Ты же прекрасно знаешь, что я работаю лучше всего, когда меня никто не опекает.
Шюман наклонился к Аннике, но она упорно буравила взглядом его колено.
– Анника, проблемы, которые мы решали начиная с осени, никуда не делись. У нас нет средств на содержание специальных корреспондентов. Дело кончится тем, что ты будешь в непосредственном подчинении у Патрика.
От неожиданности Анника вздрогнула и, подняв голову, посмотрела Шюману в глаза.
– Ты шутишь.
Он сложил руки на груди.
– Эта система вступит в силу на днях. В качестве заведующей редакцией ты станешь его непосредственным начальником. Будешь его направлять на путь истинный. Если же ты останешься просто корреспондентом, то направлять все твои действия станет он, а ты будешь его слушаться.
– Помнится, именно я устроила его сюда на работу, – сказала Анника. – Я не могу быть его подчиненной. К тому же если рассуждать здраво, то Патрик – это последний кандидат…
– Люди, умеющие рассуждать, должны занимать ключевые посты в любой организации. Что же касается шефа отдела новостей, то здесь пригодится энтузиазм Патрика, его неуемный интерес и способность к действию.
Анника почесала затылок и представила себе усеченную редакцию криминальных новостей, Патрика, уткнувшегося носом в монитор и стучащего по клавиатуре, уперев локти в бедра. Она вспомнила, как ему единственному удалось получить у премьер-министра комментарии по поводу отставки министра продовольствия, когда все говорили ему: «Парень, ты в своем уме?» Патрик гонялся за премьером по всему правительственному кварталу Стокгольма, но в редакцию вернулся победителем и уселся строчить репортаж.
– Да, если тебе нужен энергичный энтузиаст, то лучше Патрика не найдешь никого.
– Ты будешь работать в дневную смену с понедельника до пятницы, а потом отдыхать. Никаких сверхурочных, никакой нервотрепки. У нас есть редакции по стране, поэтому ты сможешь ездить заниматься непосредственной работой куда угодно, в том числе и за границу. Запланированную серию статей Патрика о «Кокаиновом Береге» можешь, например, взять на себя. Ты сможешь заняться новостями, а Патрик займется твоей рутиной.
– То есть на меня ляжет и вся писанина? – сказала Анника. – Не получится ли для Патрика отличное алиби, чтобы он мог купаться и загорать?
– Ты ошибаешься. Серия о «Кокаиновом Береге» – это исключительная серия, это инициатива руководства газеты. Мы установили тесный контакт с пресс-центром полиции и с министерством юстиции, чтобы иметь доступ к уникальной информации. Так мы и осуществляем эту работу.
– Что будет с дневными корреспондентами? – спросила Анника и посмотрела на рабочее место Шюмана, заставленное компьютерами, курткой, сумками и бумагами.
– Они будут работать в отделе оформления номера, – ответил Шюман и ткнул пальцем в план, лежавший на полу. – Отдел криминальной хроники будет преобразован в редакцию обсуждений.
Анника встала и, не оборачиваясь, покинула стеклянную клетку главного редактора.
Ей было абсолютно все равно, на каком стуле она будет сидеть или какую статью писать. Муж оставил ее, и теперь дети проводили с ним столько же времении, сколько и с ней. Ее дом сгорел дотла, а страховые деньги оказались заблокированными. Сейчас она жила в трехкомнатной квартире в доме полиции на Агнегатан по устному распоряжению комиссара К., то есть на весьма сомнительном основании, и ее в любой момент могли оттуда попросить.
Она подхватила свои сумки и, покачиваясь под их тяжестью, отправилась по коридору в тесноту новостной редакции. Компьютеры занимали на столах все свободные места, и Аннике пришлось бросить одежду и сумки на пол рядом с рабочим столом. Усевшись в кресло, Анника подняла его выше, проверила соединение с Интернетом и написала письмо на почту комиссара К.: «Я переехала на новую квартиру, но пока не видела даже намека на контракт; поэтому извещаю, что намерена обосноваться на кошачьей ярмарке».
Это должно заставить его задуматься.
Потом она вытащила из кармана один из телефонов, набрала номер министерства и попросила соединить ее с пресс-секретарем министра юстиции, женщиной известной громким, пронзительным голосом.
Анника представилась и сказала, где работает.
– Мне хотелось бы получить комментарий министра относительно выдачи американской профессиональной убийцы по прозвищу Кошечка, – сказала она.
– Зачем вам нужны эти сведения? – спросила пресс-секретарь.
– Я знаю, что она была обменена на убийцу полицейского Виктора Габриэльссона, который содержался в одной из тюрем Нью-Джерси. Я хочу знать, зачем и как это сделано.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
