— Никогда не слышал, — сказал я.
— Он принадлежит к тому самому семейству Гавейнов, — сообщила мне леди Ива. Странно, но я ничего не слышал и о семействе. — Сэр Джеффри является младшим отпрыском, он молод и еще недостаточно знаменит.
Что же это за рыцарь, который позволил себя похитить? Если он будет продолжать в том же духе, славы ему точно не сыскать.
— Как произошел столь печальный инцидент? — поинтересовался я.
— Мы гуляли по лугу, любовались закатом, когда налетел дракон. Сэр Джеффри был без оружия, поэтому не смог оказать никакого сопротивления.
Хорошо, что он был без оружия. Стоило бы ему только рыпнуться, как Грамодон изжарил бы его в собственных доспехах. Для того, чтобы сражаться один на один с драконом, даже самый прославленный рыцарь должен хорошенько подготовиться. Завалить дракона — дело нелегкое, и в одиночку с ним могут справиться только герои из легенд. В реальности против дракона выдвигается целый рыцарский отряд, желательно с поддержкой пары-тройки магов. И даже в таком случае никто не может гарантировать положительный результат. Даже букмекеры не любят принимать ставки на подобные поединки. Невыгодно.
Сейчас люди и драконы живут в мире. Если дракон пожелает поселиться в местности, принадлежащей человеческой расе, он должен заключить договор о ненападении с местным сеньором, что формально превращает дракона в его вассала. Дракон обязуется не нападать на людей и скот, живущих на территории сеньора, и помогать отражать нападения со стороны враждебных государств. Взамен сеньор платит дракону всякой живностью. Сделка, выгодная для обеих сторон.
Если же дракон нападает на человека в сопредельном владении, все зависит от того, какие отношения его сеньор поддерживает с дворянином, контролирующим тамошние места. В любом случае, потерпевший должен обратиться к сеньору, и тот решает, насколько обоснованны претензии. Если речь идет о крестьянах или скотине, дело обычно заканчивается обычным штрафом. Если же в дело замешаны знатные особы, чаще всего льется кровь.
Но если граф Осмонд не в ладах с семейством Гавейнов, он может просто закрыть глаза на это нападение и сделать вид, что ничего не произошло.
— Как вы думаете, дракон знал, что похищает мужчину?
— Право, мне трудно об этом судить. В тот момент я была слишком испугана и вряд ли могла рассуждать или делать наблюдения.
— Я способен это понять, — сказал я, сочувственно кивнув. — Скажите, мог ли дракон питать к сэру Джеффри личную неприязнь? Ваш возлюбленный ни о чем подобном не говорил?
— Нет. Я же сказала, что сэр Джеффри — молодой рыцарь. Он еще не имел дела с драконами.
— Достаточно, чтобы с ними имел дело кто-то из его семьи, — заметил я. — Драконы — существа злопамятные.
— В любом случае, я ни о чем подобном не слышала.
— Ясно, — сказал я. — А почему вы не можете обратиться к графу Осмонду? Он ведет вендетту с родом Гавейнов или что-то в этом роде? — вряд ли. Я пару раз встречался с графом Осмондом, и он показался мне вполне здравомыслящим человеком. Вряд ли бы он обрек молодого человека из знатного рода на плен в пещере дракона.
— Дело не в этом.
— А в чем же?
— В репутации.
— Простите, я не понял. В чьей репутации? — я не понимал, каким образом от факта похищения сэра Джеффри может пострадать репутация леди Ивы.
— В репутации сэра Джеффри. Вы понимаете, граф Осмонд — рыцарь. И его дружина тоже состоит из рыцарей. Если они узнают, что сэр Джеффри позволил какому-то дракону похитить себя, его репутация воина будет безнадежно испорчена.
— Насколько я понял из ваших предыдущих слов, у него нет вообще никакой репутации, — сказал я…
— И вряд ли он ее приобретет, если повсюду будут ходить анекдоты о его похищении драконом, — холодно отрезала леди Ива. Вообще-то, это верно, но…
— Потеряв репутацию, он сохранит жизнь, — возразил я.
— Я хочу сохранить ему и то и другое, — заявила она.
— Не понимаю, каким образом.
— С вашей помощью.
— Извините, нет, — твердо сказал я. — Я не собираюсь иметь никаких дел с драконами.
— Вы даже не хотите выслушать мой план?
— Нет.
— Какой же вы после этого чародей? — возмутилась она.
— Живой, — сказал я.
Любовь и мужество этой женщины к своему рыцарю восхищали меня, но я не видел, какую помощь я могу ей оказать.
Внезапно, она всхлипнула и залилась слезами. Чего я терпеть не могу, так это женских слез.
Я протянул ей носовой платок.
— Я не понимаю, чем я могу вам помочь, — признался я. — Чародеи не сражаются с драконами. Для этого существуют рыцари.
И даже самый безбашенный рыцарь не посмеет бросить вызов дракону, живущему на территории другого сеньора без письменного разрешения или специального указа короля. Несколько веков назад чародеи выторговали у Короны массу привилегий и с тех пор не являются ничьими вассалами, однако я проживал на землях графа Осмонда и в мои планы не входило портить с ним отношения.
— Я не собиралась просить вас сражаться с драконом, — сказала леди Ива, осушая слезы и возвращая мне платок.
— Я физически не в состоянии сражаться с драконом, — сказал я. — Моих магических сил на это не хватит.
За всю многовековую историю магии существовало только три чародея, настолько могучих, что они смогли справиться с драконом в одиночку. Роальдо Вырви Глаз, Джакомо Бертолуиджи и Оберон Финдабаир. Вполне возможно, что это просто легенды.
— Мой план не предполагает битвы, — сказала леди Ива.
— И каков же ваш план? — поинтересовался я, пока она не разрыдалась по новой.
— Я собираюсь предложить Грамодону выкуп за сэра Джеффри.
— Разумно, — одобрил я. — Это может сработать.
Драконы любят золото. Собственно, именно по этой причине они и похищают высокопоставленных особ. Раньше они крали только девиц. Полагаю, все дело в ограниченной грузоподъемности. Кроме того, я подозреваю, что за прекрасных дев выкуп платят гораздо охотнее, нежели за прыщавых юнцов.
— Проблема в том, что мои финансовые возможности ограничены, — сказала леди Ива. — Вы знаете, какие суммы обычно требуют драконы за своих пленников?
— Это зависит от многих факторов, — сказал я. — Насколько я помню, суммы колебались от тысячи золотых до десяти тысяч.
Десять тысяч были уплачены Гарлеону в качестве выкупа за принцессу Оливию. Сэр Джеффри таких денег явно не стоит.
— Я располагаю только пятью сотнями золотых монет, — призналась леди Ива.
— Значит, вам придется поторговаться, — сказал я.
— Вот именно, — согласилась она. — И как раз для этого вы мне и нужны.
