Когда все факты были собраны воедино и получили соответствующую оценку, Мэгги в промежутке между развлекательной вечерней программой и фильмом вышла с коротким сообщением в эфир.
Джим Карпентер подергал за ручку и вздохнул. Беверли снова заперла дверь изнутри. Черт бы побрал этих неразумных женщин! Неужели они не понимают, что мужчине просто необходимо провести часок-другой в компании друзей, чтобы развеяться и обсудить за кружкой пива накопившиеся проблемы? Кому, спрашивается, плохо от того, что он немного выпил с парнями в соседнем баре?
— Открой, Беверли, будь человеком, — попросил Джим.
Ответа не последовало.
Джим был женат уже достаточно давно, чтобы понять: никакие его мольбы и увещевания не помогут. Когда Беверли находилась в дурном расположении духа, ее ничуть не смущало, что ее муж топчется перед собственной дверью на лестничной площадке. Если он не приходил к ужину — а такое случалось примерно раз в месяц, — в ход пускались все щеколды и засовы. Джим загрустил: придется опять лезть через окно. Чтоб все эти бабы провалились в тартарары! Но ничего, завтра он научит женушку уму-разуму, покажет ей наконец, кто в доме хозяин.
Продолжая бормотать себе под нос угрозы и ругательства, Джим вышел во двор, встал на пустой картонный ящик и попытался дотянуться до пожарной лестницы. По известной причине сохранять равновесие ему было значительно труднее, чем обычно, поэтому, прежде чем ему удалось схватиться за нижнюю ступеньку, он едва не упал. Вот дьявольщина, подумал он, а ведь мог сломать себе шею! И кто был бы виноват? Одна только Беверли — кто же еще?
Джим взгромоздил непослушное тело на лестницу и стал подниматься вверх. Голова у него кружилась, сердце колотилось как сумасшедшее, и он несколько раз останавливался, чтобы перевести дух. Преодолев некоторое расстояние, он задумался: второй это этаж или третий? Размышляя, он машинально посмотрел вниз, в темный провал улочки, отделявшей один многоквартирный дом от другого. Ничего особенного, кроме жавшихся к стенам огромных уродливых теней, он там не увидел. Джим моргнул, еще немного подумал и решил, что находится на втором этаже. Не настолько же, в самом деле, он пьян, что не в состоянии правильно сосчитать окна? Джим ухмыльнулся: еще чуть-чуть — и он залезет к себе в комнату и уляжется спать.
Окно тоже было закрыто. Положение осложнялось. Когда Беверли запирала одновременно двери и окна, это означало, что настроение у нее ужасное и она прямо-таки вне себя от злости. Джим вздохнул. Правду сказать, воевать с женой ему не хотелось. Он любил Беверли, хотя она наотрез отказывалась понимать, что мужчине нужно время от времени выпустить пар.
Джим собрался с духом, постучал в окно и прислушался. Никакого ответа.
— Беверли! — позвал он жену и снова постучал. И снова никакой реакции.
Это уже слишком! Ни один мужчина не стал бы такое терпеть, и он, Джимми Карпентер, тоже не станет. Он не позволит, чтобы его, как собаку, выгоняли на улицу! Джим снял пиджак и обернул им руку. Только с третьей попытки ему удалось выдавить стекло, отпереть окно и, стряхнув с себя осколки, проскользнуть в комнату.
— Черт! — проворчал он, ударяясь обо что-то коленом. Беверли опять двигала мебель. Почему, спрашивается, она не может, как другие женщины, ограничиться обычной уборкой? Нет, раз в неделю ей необходимо делать перестановку. Джимми требовалось несколько дней, чтобы приучить себя к переменам, но стоило ему освоиться, как Беверли вновь начинала все передвигать.
Потирая коленку, Джим в темноте захромал в спальню. Единственным источником света служила тускло светившая сквозь окно луна.
— Бев! — позвал он жену, отворяя дверь в темную спальню.
Ответа не последовало. Может, она пошла в детскую и спит с сынишкой? Помнится, малыш покашливал, вспомнил Джим, плюхаясь на кровать.
Мэгги очень устала. Из-за автобусной аварии она засиделась на работе допоздна, а переживания за ребятишек и незапланированное выступление в ночном эфире окончательно ее доконали, и она просто валилась с ног.
С тех пор как у Мэгги появился преследователь, Крис Джонсон обычно провожал ее после вечернего эфира домой. Крис был менеджером КФЛИ — небольшой независимой телестудии Эллингтона, расположенной в пятидесяти милях к востоку от Колорадо-Спрингс.
Крис приехал в город полгода назад. Чуть ли не с первого дня его появления на телестудии они с Мэгги стали встречаться — сначала по делам, а потом и по душевной склонности. Прошло совсем немного времени, и их совместные обеды стали затягиваться до следующего утра. По прошествии нескольких месяцев Мэгги стала подумывать, что из их отношений может выйти что-то путное. Крис знал о Генри, но его в отличие от Мэгги появление на горизонте телефонного маньяка, казалось, заботило мало. Во всяком случае, никакого страха перед перспективой оказаться втянутым в это дело Крис не выказывал. Более того, последние несколько недель он неоднократно намекал Мэгги, что им было бы неплохо поселиться под одной крышей. Сказать по правде, Мэгги испытывала большое искушение поддаться уговорам, но ей не хотелось, чтобы поводом для начала их совместной жизни послужил страх. Она станет жить с Крисом, когда окончательно убедится, что любит его, а уж никак не из соображений собственной безопасности.
Крис знал, что она чертовски устала. Он обнял ее и нежно коснулся губами ее щеки. Хотя он хранил на лице серьезное выражение, глаза его смеялись.
— Не хочешь предложить мне выпить? — При этом взгляд его красноречиво свидетельствовал, что он имеет в виду совсем другое.
— Даже не знаю, Крис. Я ужасно устала.
— Конечно, милая. Поэтому я и подумал, что тебе сегодня ночью может понадобиться поддержка.
— И это все? — прошептала Мэгги, целуя его в шею. — Поддержка, и ничего больше?
Крис почувствовал, как напряглось его тело.
— Поддержка — это само собой. Но я готов оказать леди и любую другую посильную помощь.
— Ну, в твоей готовности я не сомневаюсь, — ухмыльнулась Мэгги. Как всегда, когда рядом был Крис, она ощущала себя в полной безопасности. А если она чувствовала себя защищенной, в ней мгновенно просыпалось свойственное ей чувство юмора.
Мэгги отперла дверь и, войдя, протянула руку к выключателю.
— Так какую ты там помощь предлагал?
— Ну, я… — начал было Крис, но замолчал, услышав приглушенный вскрик Мэгги. — Что с тобой? Что случилось?
Ноги у Мэгги сделались как ватные, а сердце заколотилось так, что, казалось, сию минуту выскочит из груди. Сердцебиение эхом отдавалось в ушах и заглушало все другие звуки.
— У меня окно открыто…
— Может, ты просто забыла его закрыть?
— Оно разбито. Посмотри, кругом стекло… — проговорила она хрипло. Все ее страхи мгновенно вернулись, и она ощутила сосущую пустоту под ложечкой и ужасную слабость. Но нет, она не позволит Генри вить из нее веревки. Жить в вечном ожидании ужаса, вздрагивая от каждого постороннего звука, она не желала.
