От неожиданной вспышки оба вздрогнули.
— Попались! — закричала Сэнди, потрясая цифровиком в воздухе. — Я потом распечатаю и пришлю вам по электронной почте.
— И не смей, — сказал Хью, — Максин меня убьет. Ну, ты понимаешь, она… ну, как бы сказать, — обернувшись к Кэти, протянул он.
— Конечно, — сказала она, — в любом случае, мне надо идти искать подругу, она тут больше никого не знает.
— Хорошо. Нет проблем.
— Она немного нервничала.
— Да все в порядке. Мне надо… ну, знаешь…
— Хорошо.
Они обменялись быстрыми взглядами и отвернулись друг от друга. Хью кивнул, подарил Кэти извиняющуюся улыбку и просочился обратно в гостиную.
А Кэти окунулась в спасительную святость своей лучшей подруги Сьюки и своего соседа по квартире Джона. Они всегда оставались на кухне во время вечеринки. Если бы у Джона был выбор, он бы залез в духовку, но ее использовали, чтобы подогреть пиццу. Если бы выбор был у Сьюки, она бы залезла на стол и пела «Ватерлоо», но стол был занят напитками.
Кэти проложила себе путь сквозь толпу, где некоторые знакомые пытались задержать ее случайными разговорами (Ты все еще официантка? Ты не поверишь, но я обручена/замужем/развелась…), но Кэти отмахивалась от них. Сьюки сидела на буфете, держа в руке коктейль, а Джон, прислонившись к столу, смешивал новый. Они весело поздоровались с Кэти.
— Кэти! — воскликнула Сьюки. — Джон только что создал лучший в мире коктейль. Мы должны выпить за него.
— Нет, нам надо идти, — ответила Кэти, — это худшая вечеринка в моей жизни.
— Но здесь все так счастливы, — сказал Джон, — они все тут ужасно умные.
Кэти и Сьюки повернулись к нему.
— Так же как и ты, — отреагировала Кэти, — мистер Первый.
— Классики не в счет, — пробормотал он, покачнувшись.
— О нет. — Кэти повернулась к Сьюки. — Как ты могла позволить ему напиться?
— Я бездарный идиот, — простонал Джон, и его подбородок упал на грудь.
— Мне придется тащить ЭТО домой, — проворчала Кэти, обращаясь к Сьюки.
— Я сама не знаю, как это случилось, — сказала Сьюки, — клянусь.
— И всем на это наплевать, — сообщил Джон уже с пола.
— Мне не наплевать, — серьезно сказала Кэти, — именно мне придется выслушивать твои бредни всю ночь.
— Ах, Кэти, — улыбнулся Джон сквозь слезы, обнимая ее за шею, — ты мой лучший друг.
Вспышка заставила их всех моргнуть.
— О-о-о, это прелестно, — закричала Сэнди, размахивая цифровиком в опасной близости от их лиц, — я их размножу! В общем…
— У меня есть дома компьютер, — сказал Джон, — пришли их нам по электронной почте.
— Отлично, — сказала Сэнди, — ты прелесть, Джон.
— Это все, на что я гожусь, — поделился с ней Джон, — быть электронным адресом.
— Думаю, нам пора домой, — вмешалась Кэти, — я только заберу пальто, кажется, оно в другой комнате.
— Хорошо, — сказала Сэнди, — Джон, какой у тебя электронный адрес?
Кэти вылетела из кухни в огромную гостиную. Квартира Сэнди и Джеральдины, которая вскоре станет квартирой одной Джеральдины, была огромной, по лондонским меркам. Родители Джеральдины купили ее в середине восьмидесятых, во времена, когда цены на недвижимость упали, а сдавали ее друзьям дочери, сдирая с них большие деньги. В такой квартире перемещение в гостиную становилось целым путешествием. Толпа редела, и Кэти уже видела перед собой желанную цель, как вдруг из ниоткуда возникла Джеральдина.
— Кэти, — почти закричала она, — ты познакомилась с Дэном? Он мой бывший!
Кэти улыбнулась бывшему Джеральдины и остановилась. Он улыбнулся в ответ и тоже остановился.
— Привет, — снова улыбнулась она, и ее мускулы напряглись.
Она не понимала, что с ней случилось. Может, спиртное слишком сильно ударило ей в голову, но что-то вдруг случилось с ее зрением — вокруг все внезапно расплылось, превращаясь в какое-то пятно, и она видела только его лицо, его улыбку. «Ага, это Дэн», — подумалось ей. Знаменитый «бывший» Джеральдины. Мистический «бывший», в прошлом — оксфордский студент, а сейчас богатый городской хлыщ, который приходил навестить Джеральдину каждый четвертый уикенд месяца на протяжении двух лет и которого все подруги считали плодом ее воображения. Теперь было понятно, почему она припрятывала его для себя. Он был настоящим бриллиантом. Капуччино-крем-брюле, а не мужчина. А Кэти срочно пришлось напомнить себе, что она лишь официантка.
Позже она не могла вспомнить, с чего начался разговор, как получилось, что они сели вместе, как они разговорились и принялись обсуждать свои мечты и надежды. Все, что она помнила, это то, что она чувствовала себя прекрасно, и она была почти уверена, что и он чувствовал себя так же.
— Итак, — сказала она, после того как он вернулся с напитками для них обоих, — кого ты тут знаешь? Кроме Джеральдины, конечно.
— Ах да, — сказал он, — кроме Джеральдины.
— Я слышала, что вы хорошие друзья.
— Это то, что ты слышала?
Кэти усмехнулась.
— Да, — сказал Дэн, — для отчета: было приятно встречаться с ней один раз в месяц. Но если бы мне пришлось видеться с ней каждую неделю, это уже давно закончилось бы. Ну, ты понимаешь.
Кэти кивнула, думая о том, на что следует обратить больше внимания — на противоречия его версии с рассказами Джеральдины или на тот факт, что он использует фразы в духе «для записи», «для отчета».
— Так что ты спрашивала? — переспросил Дэн.
— Кого еще ты тут знаешь?
— Своего помощника, — ответил Дэн, кивая в сторону дивана, — это вон тот парень в зеленой рубашке, за той девушкой с поросячьим хвостиком.
Кэти оглянулась, но сумела разглядеть только очертания двух людей среди складывающегося на диване человеческого паззла.
— Выглядит он неплохо.
— Он и правда неплох. Он мой хороший друг, — вздохнул Дэн. — К сожалению, его девушка тоже мой хороший друг.
— Почему к сожалению? Она тоже выглядит отлично.
— Это не его девушка. Она на Маврикии.
— О господи.
— Я получил четкие инструкции проследить, чтобы он чего не выкинул, но, кажется, я не совсем справился.
— Ты можешь вернуться к нему, — скривилась Кэти.
— Ну, между нами говоря, да и между всеми остальными тоже, думаю, уже немного поздно.
— Угу.
— Я имею в виду, что прятаться от правды постоянно невозможно. Если бы ничего не случилось на этой вечеринке, была бы другая. Я люблю его как брата, но не хотел бы, чтобы с ним встречалась моя сестра.
