– В смысле?
– Ай, ну технологии изготовления пороха, варки стали, изготовления кирпича, выделки шкур, холодного оружия средневековья и другое.
С нарастающим холодком внутри Кошкин спросил:
– Зачем?
– А затем, Батя, если случись что, багаж знаний не помешает, и даже поможет.
– Илюха, ты понимаешь, о чем говоришь? – озлился Иван. – Меньше читай придурошных писателей-фантастов, они такого наворотят. А еще офицер.
– Как тогда быть с нашими снами, командир?
– Не знаю, обратись в институт имени Бехтерева.
– Наливай, капитан, спиритус выдохнется.
Гекконы, успокоившись, шмыгали по огромному салону, суя везде любопытные носы.
Кошкин с Юсуповым отошли от скользкой и малоперспективной темы и пустились в обычный мужской треп – анекдоты, спорт, бабы. Иван предложил выпить по последней – до Красноярска нужно отдохнуть. Так и сделали.
Прибежавших ящериц Илья заботливо покормил пирожком с мясом, и они привычно устроились у него на груди.
Перед сном Юсупов, зевая, спросил у Кошкина:
– Что и куда возишь, Батя?
– Ай, всякое барахло. На Дальний Восток – железо, а оттуда – дары моря. – Ну и на Мурман иногда ходим.
– Железо-то стреляющее?
– Да всякое, Илюха.
Их вдруг одолела дикая дремота – через пару минут в хвостовой части транспортника раздался громкий храп.
Кошкину снился странный сон: вокруг пальмы со зверушками, все хоровод водят и все поют:
Не ходите, дети, в Африку гулять.
А в Африке большие, злые крокодилы.
Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо.
Внезапно все исчезло, и он оказался в летящем черном тоннеле. От дикого ощущения пустоты проснулся. Огляделся – Илюхи рядом не оказалось, его кресло пустовало. Иван потряс головой, прогоняя остатки похмелья. Внутренне подобрался, лапая наплечную кобуру под кожанкой. Дневной свет заливал салон.
– Что за фигня, в Красноярске должен быть поздний вечер.
Обойдя два небольших контейнера и длинные ящики с нержавейкой, боком протиснулся между бортом и затянутым в брезент БМД-3. За боевой машиной десанта салон, собственно, и заканчивался, словно гигантской гильотиной отсекли половину самолета.
Кошкин ступил на сочную траву, огляделся – странное дело, их половинка транспортника лежала на большой поляне среди густого леса. Деревья в большинстве своем незнакомые – нет, вон вроде эбеновое виднеется. Травяной покров везде целый, никаких следов приземления самолета – вроде как отпилили половину и аккуратно положили.
– Так, а где наш золотоискатель запропастился?
Кошкин, сориентировавшись, двинулся к ближней лесополосе – оттуда доносилась речная прохлада. Жарковато. Резкий птичий гомон раздавался в воздухе, где-то вдалеке рявкнул крупный зверь, в кронах деревьев визжали неуживчивые обезьяны.
Пройдя метров двадцать, обнаружил Илью, стоящего у небольшого обрывчика и тупо взирающего на широкую реку.
Не обращая внимания на всякие вопросы Кошкина, Илья мотнул головой:
– Посмотри на чудо природы. Не туда смотришь – это же гиппопотамус-бегемотикус.
Майор затупил:
– Ну и чо!
– Да ни чо, мы в Африке.
– Не надо нам никакой Африки.
– Сам не хочу, – Юсупов тяжело вздохнул.
– Так-с, – протянул Кошкин. – Где твой хваленый спиритус, тьфу ты, спирт.
– Дык, в рюкзаке.
– Пошли, чего стоим, а не то у меня крыша поедет.
Выпив по маленькой, Кошкин вдруг неожиданно брякнул:
– Не иначе как Лимпопо.
Юсупов с подозрением осведомился:
– Что, видения посетили?
– Они самые, но определиться во времени и пространстве необходимо.
Не сходя с места, провели короткое совещание, в составе: Иван Кошкин – он же Батя, Илья Юсупов – Мачо, а также Саса и Маса. На повестке дня – два извечных вопроса: кто в этом паскудстве виноват и что делать.
Ну, что делать – понятно. Илья, покопавшись в рюкзаке, вытащил настоящий секстант.
– Ты еще скажи, что у тебя и компас есть, – пытался съязвить Кошкин.
Юсупов молча отвернул рукав на правом запястье – на ремешке действительно имелся большой компас.
– Двигай навигатор на улку, может, солнце уже в зените.
За час управились, результат ожидаемый – они находились в районе среднего течения реки Лимпопо, на территории нынешней Республики Мозамбик.
Илья терзал свой мобильник:
– Бесполезно, уже пробовал, когда проснулся. Нам бы приемник какой-нибудь.
– Романыч, ты – голова, я же транзистор с собой взял.
Илья достал вполне приличный ВЭФ, соорудил антенну из проволоки, закинув ее на сучок повыше.
В эфире на всех волнах, кроме атмосферных помех, ничего не услышали.
– У меня нехорошие предчувствия, – признался Иван.
– И у меня.
Илья принялся распаковывать ноутбук. Кошкин с интересом за ним наблюдал.
– Что, думаешь найти ответ, где мы и кто виноват?
– Знал бы кто, ноги бы повыдергивал, – оскалися Илья, перебирая клавиатуру.
Закурив сигарету, Кошкин отрешенно задумался:
«Каким макаром отсюда выбираться? Если мы провалились в прошлое, то ситуация крайне неприятная».
День прошел в обдумывании различных вариантов. Добраться по суше до Европы – нереально. Оставался морской путь, а это означало – спуститься вниз по Лимпопо, до побережья Индийского океана.
Первым делом решили провести инвентаризацию имущества и вооружения. Продуктов на один хороший завтрак: литра два спирта, двухсотграммовая пачка индийского чая, спичечный коробок соли с перцем и кусок соленого сала размером десять на десять сантиметров. Все. Имелось, правда, еще полбуханки хлеба, крошки от которой тут же подобрали шустрые ящерки.
– Завтра придется заняться охотой, – заметил Илья, глядя на нехитрый набор съестного.
– Угу, давай по огнестрелу пройдемся.
С оружием дела обстояли несколько лучше. У Кошкина служебный автомат АН-94, к нему пять заряженных магазинов и десять выстрелов к подствольнику. Вместо положенного «ПМа», «Глок-22» – трофей, взятый майором на одной из последних операций. Хорошая машинка, не боящаяся грязи и песка, одно плохо – патронов маловато, всего три обоймы. К автомату поболее – россыпью штук двести. Запасся, что хомяк. Ну и десантный нож, у Юсупова такой же в наличии.
Илья имел в чехле полуразобранный карабин «Тигр» и к нему сотню патронов, из недр бездонного рюкзака выкопал раритет – наган образца 1930 года в кобуре.
