— Эй, отдайте мои бумаги! — Джон направился за ней и с какой-то обреченностью сел рядом на скамейку.
— Откуда ты взялся за тем столиком и почему знал отзыв на пароль? — быстро прошептала девушка. — Говори тише!
Джон невольно понизил голос и заговорил гневным шепотом:
— Да кто вы такая? Какой пароль? Я здесь первый день. Меня пригласили на работу! Что это все значит?
За все время их странного общения она впервые взглянула прямо на него, в глазах ее было недоумение, быстро сменяющееся испугом.
— Кто сидел за этим столиком до тебя? — спросила она, отдавая ему один листок за другим. — Куда делся тот парень?
— Понятия не имею, они ушли, а я сел за освободившийся столик. Да что все это значит?
— Они? Ты уверен, что он был не один?
— Да! Двое, трое, не помню.
— Тогда все пропало! Они вычислили его. Ладно, тебя здесь никто не знает, так что держи. — Хелен протянула Джону оставшиеся листки вместе с диском, который держала в руке. Она наклонила голову и быстро проговорила: — Подержи это у себя до шести часов, в шесть встретимся в том же кафе. Не вздумай не прийти, выбросить диск или посмотреть, что там. Тогда я не поручусь за твое будущее. Тут просто банка с пауками, все друг за другом шпионят! Если я не приду, вот телефон, скажешь, Хелен просила позвонить. Хелен — это я. Но звони не раньше половины седьмого! Эй, не трусь! Делай как я сказала, и ты будешь ни при чем. — Хелен сунула Джону какую-то бумажку, поднялась со скамейки и быстро пошла прочь.
Джон сидел, ошеломленно глядя ей вслед, сжимая в руке диск и пытаясь осознать, что же только что произошло и что ему делать. Надо же было влипнуть в такую дурацкую историю в свой первый день в «Ситрониксе». Он конечно же слышал о конкуренции и колоссальных масштабах промышленного шпионажа, но уж никак не думал, что будет вот так грубо втянут в него. Что же делать? Лучше всего ничего! Выбросить кассету в урну, а девицу — из головы, решил Джон и уже поднялся со скамейки, чтобы выполнить свое здравое намерение, но тут подумал, что их с девушкой видели вместе. А что, если кто-то следил за ней? У меня начинается паранойя, печально подумал он. Посмотрев на часы, Джон решил, что до шести осталось ждать не так уж долго. Лучше всего, если он вернет ей диск, и все на этом закончится.
Хелен с видом победительницы вошла в свой офис:
— Готовь угощение и выпивку! Ты проспорила! — с порога заявила она Лизе.
— Не может быть! Ты это сделала?
— Да! Я назначила свидание самому потрясающему мужчине из всех, которые бывали в этой комнате! Из всех, которых я вообще знаю, — добавила Хелен мечтательно.
— Он не придет, — отозвалась Лиза.
— Он придет, прибежит и еще будет волноваться, что я опаздываю. Ты просто завидуешь или жалеешь, что поспорила? — хитро спросила Хелен.
— Вот еще, но я сама приду посмотреть.
— Да пожалуйста! В шесть, в кафетерии.
Без десяти шесть девушки заняли удобную наблюдательную позицию возле телефонной будки напротив кафе.
— Вот он, смотри. — Хелен толкнула подругу локтем.
Джон уже сидел за столиком, не притрагиваясь к кофе, и нервно оглядывался каждый раз, когда кто-то входил в кафе.
— Слушай, потрясающе! — выдохнула Лиза. — Что же ты стоишь, иди!
— Нет, сейчас будет еще интереснее! Сейчас он начнет звонить. — Хелен самодовольно улыбнулась. — Побежали обратно в офис!
Она подхватила подругу под локоть и потащила ее к зданию секретариата. Едва девушки вбежали в свой кабинет, как раздался телефонный звонок. Хелен подняла трубку. Не здороваясь, даже не спросив, кто звонит, она произнесла с нотками металла в голосе:
— Я иду, спокойно. — Положив трубку, Хелен взглянула на подругу. — Ну, будешь смотреть последний акт представления?
— Класс!
Лиза восхищенно смотрела, как Хелен не торопясь направляется в кафе, улыбается красавцу и садится за его столик. Хелен что-то сказала Джону, тот долго удивленно смотрел на нее, а потом расхохотался. Хелен тоже смеялась.
— Ну разве я могла поступить иначе? Ты бы ведь даже не взглянул на меня второй раз! — неоднократно повторяла Хелен мужу, став миссис Войтович.
До сих пор, вспоминая их знакомство, Джон не мог удержаться от смеха.
Конечно, он не сразу понял, что Хелен именно та женщина, которая ему нужна. Джон привык к женскому вниманию, и еще одна победа не была для него в диковинку, к тому же Хелен, хоть и была довольно хорошенькой, но никак не вписывалась в его идеал красоты. Некоторое время они просто встречались, Хелен помогала Джону освоиться в «Ситрониксе», подчас давая очень дельные советы насчет отношений с начальством и коллегами. Вскоре Джон понял, что уже не может обходиться без их ежедневных встреч и бесед. Однажды после совместного ужина он пригласил Хелен к себе, а через пару недель она переехала к Джону со всеми своими пожитками. Их союз был основан на глубоком взаимопонимании, они смотрели не друг на друга, а в одну сторону. Джон всегда знал, что найдет у Хелен сочувствие и поддержку, а Хелен была счастлива успехами мужа. Так они прожили четыре года. Джон стал заметной фигурой в «Ситрониксе», супруги обзавелись собственным жильем, и тут Хелен сообщила Джону, что ждет ребенка. То, что должно было стать для Джона новым витком счастья, низвергло его в самые темные глубины отчаяния. При родах Хелен умерла, оставив мужу маленькую Рут. Джон впал в глубокую депрессию, был настолько подавлен, что даже не мог заставить себя забрать девочку из больницы, в душе обвиняя малышку в смерти жены. Заботы о Рут взяли на себя родители Джона.
Но время залечивает даже самые глубокие раны, припорашивая песком забытья тяжелые обиды. Джон стал часто бывать у родителей и постепенно привязался к малышке. Он видел, как причудливо переплетаются в Рут его черты с чертами Хелен, сначала во внешности, а потом и в рано проявившемся характере. Вскоре девчушка окончательно завоевала сердце Джона, но отношения отца и дочери складывались непросто. Характер у Рут был далеко не ангельским. Упорством и своенравием она пошла в Джона, взяв от Хелен умение до поры до времени сдерживать свои чувства. И уж конечно в маму девочка была ужасной шалуньей и выдумщицей. Все это привело к тому, что к ее семи годам отец и мать попросили Джона устроить Рут в школу, потому что уже не справлялись с непоседливой внучкой.
Теперь каждый звонок из школы был для Джона испытанием. Рут постоянно что-нибудь выдумывала, подбивая одноклассниц на всевозможные, часто небезопасные проделки. Чего стоил их недавний поход за сокровищами индейцев в соседний лес. Компанию кладоискательниц пришлось ночью разыскивать полиции. Джон прекрасно понимал, что своим поведением Рут, возможно, пытается привлечь его внимание, что ей одиноко, но когда он забирал ее к себе на выходные, тоже ничего хорошего не получалось. Рут заранее ненавидела любую женщину, которая оказывалась возле Джона. В результате в сумочке очередной пассии ее отца могла оказаться лягушка, а во флаконе шампуня — быстросохнущий клей.
