Форейторы испуганно жались к дилижансу, их держал под прицелом пистолета рослый мужчина, стоявший возле серой крупной лошади. Всадник был в маске и в темно-синем плаще для верховой езды.
При виде появившихся из-за кустов женщин он улыбнулся, приподнял свободной рукой шляпу и с усмешкой произнес вкрадчивым голосом:
– Добрый день, леди. Билл Кирси к вашим услугам.
Сара, испугавшись, что с тетушкой начнется истерика, вдруг почувствовала, что ее собственный испуг растаял.
– У нас нет драгоценностей, сэр, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, что было нелегко, потому что она казалась такой маленькой по сравнению с этим великаном. У него в глазах зажглись огоньки, но в этом не было ничего зловещего. Саре показалось, что он забавляется ситуацией. Она сразу вспомнила рассказ тети Фебы о той недавней истории с девушкой из дилижанса, и щеки у нее окрасились слабым румянцем под его пристальным взглядом. – Все наши вещи и немногие ценности отправлены четыре дня назад. У нас с собой лишь небольшая сумма денег, которая необходима, чтобы добраться до места назначения. Мы не принадлежим к числу женщин с состоянием.
Он не сводил с нее темных глаз.
– Обладая таким прекрасным личиком, как ваше, вы не имеете права называть себя несостоятельной, – усмехнулся он и надел шляпу. – А теперь, без промедления, будьте так добры отдать мне свою сумочку. И вы тоже, сударыня, – обратился он к леди Кернфорт, и та испуганно сжалась, глядя на него широко открытыми глазами и потеряв дар речи. Грабитель повторил: – Ну же, сударыня, не заставляйте меня прибегнуть к силе.
– Пожалуйста, тетя Феба, – сказала Сара. – Делайте, как он сказал, умоляю вас.
Феба Кернфорт всхлипнула, уткнувшись в свой платок, а Сара начала терять терпение от упорства тетки. Отдать ему деньги – это единственный способ избежать оскорблений действием, которые могут последовать за отказом подчиниться.
– Ваша племянница – благоразумная юная леди, сударыня, в такой же степени, как и красивая. Вам лучше прислушаться к ее словам.
Сара понадеялась, что он не заметил, как она вспыхнула. Она не привыкла краснеть, но ведь и к тому, чтобы ее называли красивой, тоже.
– Вы, должно быть, уже слышали, как я остановил йоркширский дилижанс, – сообщил разбойник плачущей от страха вдове. – Там была одна юная леди, которая уверяла меня, что не имеет ни денег, ни драгоценностей. Я не поверил и действительно нашел несколько прекрасных дорогих вещиц, которые она припрятала на себе.
Тетя Феба вскрикнула при этом заявлении, а форейторы начали нервно трястись от смеха, пока Сара свирепым взглядом не заставила их успокоиться. Миссис Кернфорт продолжала плакать и не протестовала, когда Сара взяла у нее из рук ридикюль и протянула вместе со своим грабителю.
– Умоляю, позвольте нам следовать своей дорогой. У моей тети сильное нервное потрясение, и к тому же недавно она перенесла тяжелую болезнь.
– Вы умоляете меня весьма красноречиво, сударыня, – сказал разбойник, забирая у нее сумки.
Он держал их, не сводя пристального взгляда с Сары несколько мгновений. Стало очевидно, что разбойник колеблется, а причиной колебаний является она. Стараясь не думать о последствиях такого поведения, не в силах больше выносить этот пронзительный взгляд, она опустила глаза.
– О, пожалуйста, уезжайте! – взмолилась тетя Феба, в то время как Сара храбро продолжала стоять в опасной близости от возвышавшегося над ней незнакомца.
Спустя мгновение он, даже не заглянув внутрь сумок, отдал их обратно Саре. Она удивленно подняла глаза, но, прежде чем успела что-то сказать, он произнес:
– Леди такого прекрасного воспитания и послушания заслуживает того, чтобы ей поверили на слово. Я не буду лишать вас последних денег. Вам они понадобятся.
Сара не почувствовала облегчения. Когда он, склонившись, взял ее руку и поднес к губам, во рту пересохло, страх стеснил ей грудь. Ее охватил ужас при мысли, что он потребует другой платы. Она отдернула руку, а тетя Феба крикнула:
– О, прошу вас, отпустите мою племянницу. Она хорошая девушка, на ней держится вся семья!
А Сара была не в силах отвести взгляда от его блестевших темных глаз.
Слова тетушки, безусловно искренние, не принесли ей радости. Оказывается, ее надо спасать потому, что на ней держится семья.
– Не бойтесь, сударыня, – ответил разбойник. – Мне очень понравилась ваша племянница, но, к сожалению, я не могу остаться, чтобы закрепить знакомство, так что вы можете продолжить путешествие, больше вас никто не побеспокоит. – Он вновь обратил внимание на Сару. – Ваше имя, сударыня?
– Сара Оден, – ответила она шепотом.
– И где вы живете, мисс Оден?
– Мой дом в графстве Харфордшир, имение «Буковник».
Разбойник вскочил в седло, и Сара почувствовала, как у нее забилось сердце. Он взял поводья одной рукой, второй приподнял шляпу.
– Быть может, мы увидимся снова, мисс Оден.
И с этими словами он ускакал, а Сара испытала необычное смятение, которое, впрочем, исчезло, когда она принялась успокаивать тетю, находившуюся в состоянии близком к истерике.
Глава 2
Миссис Кернфорт и Сара Оден вынуждены были остановиться на ночь в гостинице, неподалеку от места происшествия. Услышав от них о нападении злодея, хозяйка гостиницы поспешно отвела наверх в свою спальню миссис Кернфорт, отдав распоряжение, чтобы принесли воды и нашатырного спирта.
Сара слышала, как тетя Феба ругает наглеца Билла Кирси на чем свет стоит, но сама не принимала участия в разговоре. Почему-то разбойник не казался ей уж таким негодяем. Он не взял денег и, кроме того, что нагнал на них страху, не причинил другого вреда.
Речь его напоминала речь джентльмена, а не разбойника, и веселый огонек в глазах никак не вязался с обликом злодея. Казалось, что это скорее джентльмен, склонный к авантюрам, стремившийся к жизни полной приключений, а не рожденный в нищете бедняк, решившийся на преступления из отчаяния. Да и одет он был отнюдь не бедно.
Сара никак не могла забыть его пронизывающий взгляд в тот момент, когда он склонился над ее рукой, равно как и то, что он назвал ее красивой.
К утру миссис Кернфорт настолько оправилась от потрясения, что съела весьма обильный завтрак. Остаток путешествия она говорила без умолку, не замечая подавленного вида своей племянницы.
Сара вновь воскресла духом, лишь когда показались родные места.
Вот карета въехала в ворота парка, и девушку захлестнула радость. Они миновали буковую аллею, и показался скромных размеров дом, стоявший на холме, а прямо от парадного входа начиналась зеленая лужайка, которая простиралась на все обозримое пространство. На свете, разумеется, были дома больше и красивее, но это был ее родной дом, и никогда еще Сара так не радовалась встрече с ним.
