Джейк снова засмеялся:
– Все зависит от того, выигрываете вы или проигрываете!
– Может быть, пойдем выпьем чего-нибудь в более спокойном месте? – предложила леди Уонтидж.
– Мне кажется, это хорошая мысль, – сказал Джейк, предлагая Камилле руку.
Так начался их бурный роман. Родители Камиллы, сэр Джордж и леди Даримпл, пригласили Джейка погостить в Милтон-Мэноре – их доме в Девоншире. И к тому времени, когда он вернулся в Соединенные Штаты, в газете «Тайме» уже было объявлено о помолвке молодых людей. Весной они поженились, и Джейк увез молодую жену в Нью-Йорк, где купил прекрасный дом на Бикман-Плейс, выходящий окнами на Ист-Ривер.
Он также стал владельцем оставленного отцом небольшого дома для уик-эндов в заливе Ойстер-Бей на Лонг-Айленде и обладателем всех привилегий, которые имела одна из самых богатых и уважаемых нью-йоркских семей. В один прекрасный день Джейк стал президентом «Центрального Манхэттен-ского банка» и некоторое время наслаждался этой высокой должностью, не обремененный большой ответственностью, которая вскоре свалилась на него. Это было идиллическое существование. Оно стало еще более прекрасным, когда появился их первый ребенок – Мэделин. Среди нью-йоркско-го общества они слыли «золотой парой», у которой было все. Их жизнь казалась безоблачной. Однако неожиданно скончалась от сердечного приступа леди Даримпл, и ее смерть глубоко потрясла Камиллу. Она впала в депрессию, и Джейк изо всех сил старался поддержать ее. Он отправился с ней в путешествие в Бангкок, затем предложил заняться домом, дарил ей драгоценности и меха, но все было напрасно. И только когда его перевели в лондонский филиал банка, Камилла немного оживилась. Она решила поселиться в Девоншире со своим отцом, хотя Джейк должен был все время находиться в Лондоне.
– Но я ведь не смогу видеть ни тебя, ни Мэделин! – возразил он. – Я хочу, чтобы ты была со мной!
Камилла упрямо поджала губы:
– Я нужна отцу, теперь он один. Ты сможешь приезжать ко мне на уик-энды.
Они взглянули друг на друга, и Джейк решил сделать все, чтобы Камилла снова могла почувствовать себя счастливой.
Через некоторое время Джейк опять попытался убедить ее изменить решение, говоря, что муж нуждается в ней больше, чем отец. Однако безуспешно. Камилла осталась в Девоншире, а через восемнадцать месяцев умерла.
– Я должна узнать, что случилось, Карл. – Мэделин повернулась на постели лицом к мужу. – Отец держал меня в неведении все эти годы, но сегодня впервые я решила узнать правду. Если он не хочет говорить, я полечу в Англию и сама все узнаю. Мне кажется, я должна сделать это ради моей матери.
Карл кивнул:
– Я понимаю тебя. Однако почему ты не позволяешь мне поговорить с Джейком? Возможно, ему легче рассказать все мужчине.
Карл работал бок о бок с Джейком в «Центральном Манхэттенском банке», возглавляя отдел иностранных валютных счетов. Этот пост он занял благодаря собственным заслугам, а не потому, что был женат на дочери босса, как утверждали сплетники. Поступив на работу в банк после окончания Йельского университета, а затем Гарвардской школы бизнеса, Карл произвел на Джейка хорошее впечатление. Молодой человек проявил блестящие способности и склонность к банковскому делу. Не имея собственного сына, Джейк прочил его себе в преемники.
– Я сама могу поговорить с отцом, – сказала Мэделин, – но только после открытия выставки. – Ее первая выставка должна была открыться через десять дней в изысканной галерее «Мидас» в районе нью-йоркского Сохо. Мэделин готовилась к этому событию в течение нескольких лет, и оно имело большое значение для ее дальнейшей карьеры. Она теснее прижалась к мужу, словно котенок, ищущий тепла. – Мне очень хочется, чтобы ты поехал в Англию вместе со мной!
Карл наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
– Я тоже очень хочу этого, милая. Я буду ужасно скучать по тебе.
– О, Карл! – Она прижалась своим белоснежным телом к его крепкой загорелой груди и, обвив руками шею мужа, прошептала: – Я пропаду без тебя.
Карл снова поцеловал ее продолжительным поцелуем, затем откинулся на спину, едва сдерживая улыбку, и притворился серьезным:
– Ты – ужасно нехорошая девочка: так прижимаешься ко мне, хотя знаешь, что я должен немного поспать! Чего ты добиваешься? Хочешь измотать меня так, чтобы утром я опоздал на работу и твой отец уволил меня?
Мэделин хихикнула и еще сильнее прижалась к нему. Ее темные глаза весело блеснули.
– Это неплохая идея! Ты дашь отцу повод выгнать тебя, и у нас появится возможность провести еще один медовый месяц в кругосветном путешествии. – Ее белые груди упирались в него, а она целовала его в шею возле уха, зная, что это самое чувствительное местечко у мужа.
Карл застонал.
– Мэдди, – взмолился он, пытаясь высвободиться из ее объятий, – я должен быть в своем офисе, – он взглянул на часы, – через четыре часа!
– Через четыре часа! – прошептала она, касаясь языком его скулы и поглаживая рукой его бедра. – За четыре часа мы сможем сделать это по меньшей мере дважды!
– Мэдди, прекрати сейчас же!
Мэделин продолжала целовать и гладить мужа, зная, что на самом деле ему вовсе не хочется, чтобы она прекратила свои ласки. Постепенно ее желание передалось ему. Он тоже возбудился, и их тела начали двигаться в полной гармонии. Карл закрыл глаза и погрузился в мир приятных ощущений, позволив жене делать все, что ей нравилось на протяжении их четырехлетней супружеской жизни. Они глубоко чувствовали друг друга и могли уловить взаимное желание, даже находясь в противоположных концах переполненной гостями комнаты. И сейчас, когда они ласкали друг друга, им не нужны были никакие слова. Мэделин взяла его руку, такую крепкую и знакомую, и положила себе между ног, раскачивая головой из стороны в сторону. Карл знал ее тело, как свое собственное, и любил доводить жену до экстаза. Теперь она двигалась под ним, радостно вскрикивая от ощущения его плоти внутри себя, и никак не могла насытиться, а он весь дрожал, слыша ее стоны:
– Отдайся мне, Карл… отдайся до конца!..
Через несколько мгновений они одновременно достигли наивысшего блаженства, яростно вжимаясь друг в друга, как будто впервые занимались любовью, хотя делали это много-много раз.
Пэтти Зифрен сидела за письменным столом в своей обставленной в георгианском стиле библиотеке в Бересфорде, в Центральном парке Вест, глядя на записку, которую дворецкий доставил вчера вечером, когда она и ее муж Сэм вернулись с благотворительного обеда. Ей не понравилось то, что она узнала. Вовсе нет. Встревожившись, она хотела сначала позвонить своему брату Джейку и предупредить, что его бывший тесть, сэр Джордж Даримпл, пытается связаться с Мэделин. Но что это даст? Джейк опять разволнуется. Одному Богу известно, сколько он выстрадал из-за Камиллы, и стоит ли снова бередить ему душу? Однако зачем сэр Джордж хочет встретиться с Мэделин?
– Маллаби, – позвала она дворецкого, который служил у них вот уже пятнадцать лет.
