Несмотря на внешнюю доброжелательность незнакомки, Элизе было страшно. «Куда я попала? Что мне делать? Куда бежать? И вообще, почему я ее понимаю, и еще сама разговариваю с ней?!» — лихорадочно задавала себе вопросы Элиза. Напуганная девушка в страхе начала озираться вокруг, и ничто уже не могло вызвать в ней восхищение: ни зеленые луга, ни яркое солнце, ни величественно-добрая красавица-незнакомка.
— Подойди ко мне и дай руку, сестра, и я покажу тебе кое-что, — сказала женщина.
Элиза нетвердой походкой подошла к женщине и протянула ей свою маленькую замусоленную ладошку, и они вместе пошли вверх по зеленому склону. Дойдя до высшей точки холма, Белая Дева остановилась, посмотрела своими синими глазами на Элизу, потому величественно обвела рукой пространство и сказала:
— Вот он, мой Пражский град.
Элиза посмотрела вниз и увидела город сказочной красоты. «Неужто это творение рук человеческих?» — подумала она. Даже персонажам всех сказок мира вряд ли могла присниться такая красота. Маленькие светлые домики с терракотовыми крышами спускались с гор, образуя каскад света и красок. То здесь, то там вкрапление салатовых и розовых крыш создавали чудную контрастную цветовую гамму, а серо-коричневые шпили готических соборов придавали Праге величественность и неприступность. Разделенная средневековыми мостами древняя Влтава, играла своими серебристыми водами, в которых, как в зеркале, отражался солнечный свет. Прага переливалась пастельными цветами, которые успокаивали душу, наполняя ее спокойствием и радостью созерцания красоты. Казалось, что здесь в едином поцелуе соединились столетия человеческих поколений.
— Ну, все, хватит! — сказала дева и взмахнула рукой.
В то же мгновение город-сказка исчез.
— Теперь давай знакомиться. Я — княгиня Либуше, мудрейшая из дочерей Великого героя Крока.
— А я — Элиза, — пискнула наша героиня, чуть не назвав своей фамилии, должности и семейного положения, которые не имеют к нашей истории ни малейшего отношения.
— Я знаю, — отрезала Либуше. — Слушай внимательно. Еще в 9-ом веке я основала пражский град и предрекла ему великую славу. Я указала на Пршемысла, и он породил поколение могучих воинов-королей. Мое пророчество сбылось.
— Но я-то здесь при чем? — чуть не плача, спросила Элиза.
— Слушай! — еще повелительнее сказала Либуше. — Раз в тысячу лет чистый душой и сердцем землянин может повернуть вспять стрелку часов на Старой Ратуше и остановить время.
— Зачем же его останавливать? Пожалуйста, верните меня домой! — взмолилась Элиза.
Тут Либуше смягчилась, нежно погладила Элизу по голове и сказала:
— Не бойся, Элиза, с тобой ничего не случится. Если ты повернешь стрелку часов на старой башне, ты окажешь нам неоценимую услугу. Понимаешь, мой град стал терять свои силы и соки. Еще немного и его поглотят злые силы тьмы, дурные помыслы людей… Но в Рождественскую ночь кроткий сердцем и сильный духом землянин может спасти мое детище. Когда стрелка будет повернута вспять, время остановится и на мгновение сольется с пространством, и тогда мой Град сумеет вобрать в себя живительные силы и простоит еще тысячи лет.
— Помоги нам, Элиза! — взмолилась Либуше, и в ее голосе чувствовались слезы. — А взамен (тут Либуше хитро улыбнулась) я открою тебе дивные тайны Праги и отвезу тебя на бал к самому Карлу Четвертому.
— А почему ты считаешь меня кроткой сердцем и чистой душой? — спросил Элиза.
— Я знаю все. Твои далекие предки были кельтские жрецы, и твои глаза сияют их волшебным синим огнем.
Элиза была в замешательстве. Она не могла понять, на каком свете она находится и не беседует ли она, случайно, с покойниками. Ведь Либуше правила больше тысячи лет назад. Но Элиза была добрая девушка и не могла отказать просящему.
— А я… смогу вернуться назад… после этого?
— Конечно, — ответила Либуше. — Как только городские часы пробьют полночь и возвестят о начале Рождества, все вернется на свои места, и ты окажешься в своей «Чертовке».
В этот момент Элиза явно пожалела, что выбрала гостиницу с таким названием.
— Послушайте… можно вас спросить об одной вещи, — замялась Элиза.
— Спрашивай! — приказала Либуше.
— Но ведь вы… как бы это сказать… вы же давно покинули этот мир и…
— Не продолжай. Ты говоришь о смерти, которой нет вообще. Вы считаете, что со смертью проходят все беды, а они, наоборот, только начинаются. Я бы вот повалялась у себя в могиле, да только времени нет. Надо делами заниматься.
— Как это? — спросила Элиза, начиная понимать, в чем дело, ибо никогда не была атеисткой.
— Вы думаете, что события следуют одно за другим, но это глубокое заблуждение, выдуманное людьми для упрощения порядка на земле. Время постоянно обманывает нас, наступая на пространство. А на самом деле все подчинено разумному хаосу спирали времени. Запомни: время — не длительность, а спираль, и предметы меняются один за другим только относительно вас, землян. Поэтому раньше мудрецы всегда могли вернуться в прошлое, побеседовать с интересными людьми, а потом вернуться в настоящее. Все параллельно, Элиза. Часы на городской ратуше — это не просто часы. Это место, где встречаются пространство и время. Люди даже не замечают, что часы-то астрологические. Они смотрят на движущихся в окошечках апостолов, а потом смеются над бедным скелетом, который в душе настоящий рыцарь. А стрелки не только показывают время, они еще показывают движения луны и Солнца через зодиакальный круг. Но сегодня особый день — последнее Рождество уходящего тысячелетия, и время, когда еще можно кое-что исправить. Если за десять минут до начала Рождества чистый духом и кроткий сердцем землянин повернет большую стрелку вспять, он остановит время и откроет космический энергетический канал, который вольет живительные силы в мое детище — Пражский Град. В подарок ему откроется суть вещей и предметов. Ну ладно, я совсем тебя заговорила. Неожиданно Либуше два раза хлопнула в ладоши и прокричала:
— Кази!
Тут же неизвестно откуда появилась зеленоглазая женщина в голубом длинном платье. Она была высока, но гораздо ниже Либуше. От всего ее вида веяло спокойствием и серьезностью. Длинные темно-каштановые волосы женщина украшал венок из колокольчиков.
— Познакомься, это — Кази, моя сестра, великая врачевательница. И нет такой болезни, которую она бы не вылечила, за исключением, конечно, любви.
Как бы в доказательство всего вышесказанного, Кази провела своей крупной рукой по лицу Элизы, и у нее сразу исчезли усталость и страх.
Либуше хлопнула еще раз в ладоши и крикнула:
— Тетка!
Как будто бы с небес на землю опустилось маленькое розовое облачко, озарив своим сиянием тонкий, летний прозрачный воздух. Приглядевшись внимательно, Элиза увидела, что розовое облачко — это маленькая, хрупкая кареглазая девушка с длинными черными волосами. Она была по-ангельски изящна и хрупка и напоминала лесную нимфу или эльфа. На голове у девушки был венок из белых и розовых роз, а платье представляло густую розовую пену, вероятно, сотканную из самих облаков. В наше время ее вряд ли бы назвали красавицей.
