Наша Бабушка — это мать нашей Матери. Пока мы не приехали к ней жить, мы не знали, что у нашей Матери есть еще мать.
Мы зовем ее Бабушкой.
Люди зовут ее Ведьмой.
Она нас зовет «сукиными детьми».
Бабушка маленькая и худая. У нее на голове черный платок. Одежда ее темно-серого цвета. Она носит старые солдатские ботинки. В хорошую погоду она ходит босиком. Лицо у нее все в морщинах, коричневых пятнах и бородавках, из которых растут волосы. У нее нет зубов, по крайней мере, их не видно.
Бабушка никогда не моется. После еды или питья она утирает рот краем платка. Она не носит трусов. Когда ей надо пописать, она останавливается на месте, расставляет ноги и писает на землю под юбками. Конечно, в доме она этого не делает.
Бабушка никогда не раздевается. Мы наблюдали за ее комнатой вечером. Она снимает одну юбку, под ней другая. Она снимает кофту, под ней другая кофта. Так она ложится спать. Платок остается на ней.
Бабушка говорит мало. Только вечером. Вечером она берет с полки бутылку и пьет прямо из
горла. Вскоре она начинает разговаривать на языке, которого мы не знаем. Это не тот язык, на котором говорят иностранные солдаты, это совершенно другой язык.
На этом неизвестном языке Бабушка задает себе вопросы и отвечает на них. Иногда она смеется или сердится и кричит. В конце, почти всегда, она начинает плакать, шатаясь идет к себе в комнату, падает на кровать, и мы долго слышим, как она всхлипывает в темноте.
Работа
Мы обязаны что-то делать для Бабушки, иначе она не даст нам ничего есть и оставит ночевать на улице.
Вначале мы отказываемся подчиняться. Мы спим в саду, едим сырые фрукты и овощи.
Утром, до рассвета, мы видим, как Бабушка выходит из дома. Она с нами не разговаривает. Она идет кормить животных, доит коз, потом отводит их на берег реки и привязывает к дереву. Потом она поливает огород и собирает овощи и фрукты, грузит их в тачку. Еще она ставит туда полную корзину яиц, маленькую клетку с кроликом и курицу или утку со связанными лапами.
Она уходит на рынок, толкая перед собой тачку, ремень от которой надет на ее худую шею и заставляет ее низко нагибать голову. Она шатается от натуги. Тачка вихляет на выбоинах и камнях, но Бабушка продолжает идти вперёд, переваливаясь, как утка. Она идет в город, на рынок, вцепившись в тачку и не останавливаясь.
Вернувшись с рынка, она готовит суп из непроданных овощей и варенье из фруктов. Она ест и идет на свой виноградник, час спит, потом работает или, если там нечего делать, возвращается домой, рубит дрова, снова кормит скотину, собирает коз, доит их, идет в лес, приносит оттуда грибы и хворост, делает сыр, сушит грибы и фасоль, готовит банки с другими овощами, снова поливает огород, складывает все в погреб и так далее до наступления ночи.
На шестой день утром, когда она выходит из дома, мы уже полили огород. Мы берем у нее из рук тяжелые ведра с кормом для свиней, мы отводим коз на берег реки, мы помогаем грузить тачку. Когда она возвращается с рынка, мы пилим дрова.
За обедом Бабушка говорит:
— Вы поняли. Кров и еду надо заработать. Мы говорим:
— Не в этом дело. Работать тяжело, но еще тяжелее ничего не делать и смотреть, как кто-то работает, — особенно если это пожилой человек.
Бабушка усмехается:
— Сукины дети! Значит, вы меня пожалели?
— Нет, Бабушка. Нам просто стало стыдно. Вечером мы идем в лес за дровами.
Теперь мы делаем всю работу, которая нам по силам.
Лес и река
Лес очень большой, река совсем маленькая. Чтобы попасть в лес, надо перейти реку. Когда воды мало, мы можем перейти ее по камням. Но иногда, после сильного дождя, вода доходит нам до пояса, она холодная и мутная. Мы решаем построить мост из кирпичей и досок, которые валяются вокруг домов, разрушенных бомбежкой.
Мост получается очень крепкий. Мы показываем его Бабушке. Она пробует слупить на него и говорит:
— Очень хорошо. Только не ходите далеко в лес. Граница близко, солдаты могут в вас выстрелить. И главное — не заблудитесь. Я вас искать не буду.
Когда мы строили мост, мы увидели рыб. Они прячутся под большими камнями или в тени кустов и деревьев, ветки которых соединяются над рекой. Мы выбираем самых больших рыб, ловим их и сажаем в лейку с водой. Вечером, когда мы приносим их домой. Бабушка говорит:
— Сукины дети! Как вы их поймали?
— Руками. Это легко. Просто надо стоять не двигаясь и ждать.
— Тогда ловите много рыбы. Сколько сможете. Назавтра Бабушка ставит лейку на тачку и
продает рыбу на рынке.
Мы часто ходим в лес, мы никогда не теряемся, мы знаем, с какой стороны граница. Вскоре часовые узнают нас. Они никогда в нас не стреляют. Бабушка учит нас отличать съедобные грибы от ядовитых.
Из леса мы приносим на спине вязанки дров, корзины грибов и каштанов. Мы складываем дрова рядами около дома под навесом и жарим каштаны на плите, если Бабушки нет дома.
Однажды далеко в лесу, на краю большой ямы от снаряда мы находим мертвого солдата. Он еще целый, только вороны выклевали ему глаза. Мы берем его винтовку, патроны, гранаты: винтовку засовываем в связку дров, патроны и гранаты прячем в корзины под грибы.
Вернувшись к Бабушке, мы аккуратно заворачиваем эти вещи в солому, кладем в мешки из-под картошки и зарываем их под скамейкой возле окна офицера.
Грязь
Дома, в Большом Городе, Мать часто нас мыла. Под душем или в ванне. Она одевала нас в чистую одежду, стригла нам ногти. Она водила нас к парикмахеру стричь волосы. Каждый раз после еды мы чистили зубы.
У Бабушки мыться невозможно. Нет ванной, нет даже водопровода. Нужно накачать воду из колодца во дворе и принести ее в ведре. В доме нет ни мыла, ни зубной пасты, ни стирального порошка.
В кухне все грязное. Ноги прилипают к неровной коричневой плитке, ладони и локти прилипают к большому столу. Плита вся черная от жира, стены черные от копоти. Хотя Бабушка моет посуду, тарелки, ложки, ножи никогда не бывают совсем чистыми, а кастрюли покрыты толстым слоем жира. Полотенца серого цвета и плохо пахнут.
Сначала нам даже не хочется есть, особенно когда мы видим, как Бабушка готовит, не моя рук и сморкаясь в рукав. Потом мы на это не обращаем внимания.
Когда тепло, мы ходим купаться на реку, моемся и чистим зубы у колодца. Когда холодно, полностью вымыться невозможно. В доме нет ничего подходящего. Наши простыни, одеяла, махровые полотенца исчезли. Мы больше не видали большой коробки, в которую их положила наша Мать.
