Но даже без соревнований парню хватало драк. К сожалению, побежденный мальчишка, которому Денис в двенадцать лет сломал руку на соревнованиях, оказался сыном большой шишки. Да к тому же характер у парня был не сахар, и вот на протяжении последних восьми лет с периодичностью двух-трех раз в год мстительный пацан устраивал наезды на Дениса. Вначале Алексей (так звали парня) пытался самостоятельно разобраться с обидчиком, но после трех провальных попыток стал приводить с собой друзей. Сначала всего одного, потом двух и более. В последний свой визит Алексей привел уже троих друзей. Правда это ему не помогло, и Денис в очередной раз обеспечил парню и его дружкам две недели отдыха в больнице.
Выйдя из аудитории, Денис даже не смотря по сторонам, направился к лестнице. Он уже привык, что в универе все его знают и уступают дорогу. Еще бы, ведь всего через две недели после поступления Денис отправил в больницу «веселую троицу» — так в универе называли трех друзей старшекурсников, которые славились постоянными издевательствами и наездами на младших сотоварищей по учебному заведению. Происшествие не осталось незамеченным, и в последующие два дня еще парочка компаний, которые попытались прижать борзого первака, отправились вслед за ними залечивать многочисленные ушибы, вывернутые руки и треснувшие ребра. После недели разбирательств с милицией и родителями пострадавших (отчим Дениса оказался не промах и отмазал его от милиции) парень спокойно продолжил учебу, а все студенты стали уступать дорогу невысокому перваку.
Подходя к лестнице, Денис задел плечом какого-то бугая, но не обратив на это внимания, продолжил свой путь.
— Эй, мелкий, ты куда намылился, — раздался рассерженный голос и чья-то рука схватила Дениса за плечо. Парень повернулся и наткнулся на ехидную улыбку бугая. — А кто извиняться будет?
— И за что же я должен извиняться? — последовал спокойный ответ и взгляд холодных серых глаз.
— За то, что толкнул меня, мелкота. Ну, так как, будешь извиняться, или мне поучить тебя?
Движение студентов в холле внезапно застопорилось — всем было любопытно, чем же кончится конфликт уже знаменитого на весь универ первокурсника и неизвестного парня.
— Ты, наверное, новенький? Видимо, недавно перевелся. — Денис подумал и решил, что лучше замять конфликт и продолжить свой путь. — Хорошо, я прошу прощения. Доволен?
— Нет, — расплылся в торжествующей улыбке бугай. — Ты пойдешь со мною. Я хочу сказать тебе пару ласковых слов.
Вокруг послышался испуганный шепот студентов, которые обсуждали умственные способности новенького и спорили, в какую больницу повезут пострадавшего после разговора по душам.
— Ну, раз ты так хочешь, то не буду отказываться, — раздался спокойный ответ Дениса.
Бугай, явно не ожидавший такой покладистости от своей жертвы, немного опешил, но потом снова расплылся в предвкушающей лыбе и пошел вниз по лестнице. Выйдя на улицу, парочка в сопровождении десятка особенно любопытных студентов, проследовала через арку во двор ближайшего жилого дома.
— Ну и что же ты мне хотел сказать? — остановившись в центре небольшого двора-колодца, спросил Денис.
— Меня попросили поучить тебя хорошему поведению, — ответил новенький и не медля попытался нанести удар.
Вот только противника на месте, куда прилетел кулак, уже не было, зато рука бугая попала в ловкий захват и, описав дугу, оказалась вывернутой за спину хозяина. Последовавшие затем удары ногой и открытой ладонью принесли боль в горле, колене и паху новенького, который вместо криков громко захрипел и схватился свободной рукой за свои отбитые причиндалы.
— Надеюсь, это все, что ты мне хотел сказать? Или тебе есть что добавить? — холодный голос Дениса спокойно прозвучал на фоне хрипов пострадавшего. Денис поднял взгляд на двоих студентов, оставшихся от небольшой компании любопытных. — Вызовите ему «скорую».
Пока Денис дошел до арки, один из двоих студентов успел набрать номер «скорой» и уже диктовал адрес.
«Интересно, кто же послал этого идиота? Не надо было бить в горло, тогда можно было бы его расспросить», — запоздало подумал парень и пошел к ближайшей станции метро.
* * *
— Вашу ититскую мать! — в сердцах сказал Денис.
Уже десять минут он пытался оторваться от Алексея и его двух дружков, если так можно было назвать двух парней явно бандитской наружности. Сожалеть о своем решении прогуляться в сумерках до дома пешком, благо спортклуб, в котором он занимался, был всего в двух километрах по прямой от дома, было уже поздно. Не успел Денис пройти дворами полквартала и выйти к гаражам, как заметил следующих за ним парней. Решение избежать драки напрашивалось само собой — с бандитами лучше не связываться, а вдруг у них есть оружие? Поэтому парень благоразумно решил увеличить расстояние, отделяющее его от дурной компании. Маршрут через гаражи подходил как нельзя лучше — там легче будет уйти, так как эти самые гаражи Денис знал как облупленные. Надо было всего-то пройти семь рядов гаражей и нырнуть в одно из боковых ответвлений, где в дальнем конце ряда в стене была дыра, сквозь которую лазали все окрестные мальчишки. За стеной требовалось преодолеть железнодорожную насыпь и небольшую полосу кустов и деревьев, оставшуюся от некогда большого леса, вырубленного во время недавней застройки района домами. Лучшего варианта, чтобы оторваться от преследователей, Денис не видел.
В гаражах в это время было довольно спокойно, только иногда проезжали запоздавшие автолюбители, да раздавался шум из боксов местных слесарей. Уже через пять минут Денис был у дыры и отодвигал кусок железа, некогда бывший капотом от «Волги», который прикрывал проход. Протиснувшись сквозь открывшуюся брешь, парень закрыл ее за собой и резво побежал к железнодорожной насыпи.
— Да что же это такое? — вырвалось у Дениса, стоило ему забраться на насыпь. Внизу стояли три индивидуума, очень похожие на тех, которые были с Алексеем. В руках у каждого была полутораметровая металлическая труба, и ждали они явно его, так как сразу же кинулись карабкаться на насыпь.
Скинув с плеча спортивную сумку, в которой лежало кимоно и смена одежды, Денис взялся за чехол с бокеном.[3]Пока бандиты поднимались на насыпь, он успел развязать тесемки и вжикнуть молнией, чтобы наконец-то почувствовать в руках теплое тело бокена, выточенного из белого дуба.
