Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Как бы там ни было, но жил Алексей весело, перепрыгивая из одной койки в другую, и, похоже, ничего не собирался менять в своей жизни.
Глянув на вино через тонкое стекло, он продолжал прерванный рассказ.
– Задышала она тяжело, в самое ухо. Вижу, созрела девка. Ну, я и начал с нее платье стаскивать. Поначалу-то ничего было, выскользнула она из него, как ящерица из кожи, а когда лифчик начал снимать, отстранилась от меня и говорит: «Я сама». Ну что тут делать, стою, жду. А она аккуратненько так на стульчик белье складывает, как будто не у любовного ложа, а в бане раздевается. А я голову ломаю, как же у нее лифчик-то стянуть.
Тимофей сдержанно усмехнулся. Ситуация была знакома: одно дело, когда, имитируя страсть, разбрасываешь предметы женского туалета по всей комнате, где запросто может «затеряться» вещица, столь нужная заказчику, и совсем другое, когда женщина, не потеряв рассудок, аккуратно укладывает свою одежду. Потом трудно будет убедить ее в том, что трусики исчезли вследствие необузданного воссоединения двух тел.
– А ведь мне за него три тысячи баксов обещали! Думаю, что делать? И тут вспоминаю, что под кроватью у меня валяется похожий лифчик! Не такой изящный, как у нее, но тоже черный! Думаю, как же его достать, чтобы она не заметила? «Переворачивайся», – говорю. И вот пока она растопыривалась, я сунулся под кровать и поднял этот лифчик. Хорошо, она не заметила. Повернулась ко мне и спрашивает: «Ты чего, уснул там, что ли?» А я говорю: «Любуюсь тобой». Гляжу на нее – ничего так станок, не прогадал. Ухватился за него обеими руками, ну и пошел, как я это умею.
Тимофей невольно улыбнулся: в возможностях приятеля он сумел убедиться на прошлой неделе, когда они, познакомившись с двумя подругами, повели их в холостяцкую берлогу Алексея. В комнате, где Алексей уединился со своей новой знакомой, поднялся такой невообразимый стук, словно всю ночь он занимался ремонтными работами. Удивительно, но соседи к молодецким забавам Алексея относились с большим пониманием, и за то время пока он колотил спинкой кровати о стену, никто даже не постучал, чтобы выразить свое неудовольствие.
– На двадцать пятой минуте вспомнил, что нужно подменить ей лифчик. Потянулся к ее одежде, а она мне так яростно кричит: «Не останавливайся! Побыстрее давай!» Хочу честно сказать, мужики, не знаю, как и выдержал, думал, что не хватит меня. А тут она вдруг как-то сразу напряглась, заорала. Потом вдруг ее пот прошиб, она выскочила из моих горячих объятий и плюхнулась животом на постель. Я думал, мужики, что я ее того… до самой смерти уделал, гляжу, совсем не шевелится. Мысли какие-то нехорошие стали в голову приходить. Раздумываю, как же мне от трупа-то избавиться? Да и как же я ее в таком непотребном виде тащить стану? Но смотрю, реснички у нее задергались, ну и вздохнул облегченно, слава богу, живая! Спрашиваю: «Ты как?» А она мне отвечает: «Сил моих бабских нет, ногами даже пошевелить не могу». Я уж понял, что она с полчаса не очухается, поднялся потихонечку, лифчик ее взял, а вместо него старенький подложил. Только я рядышком прилег, как она глаза открыла и спрашивает: «Чего же ты со мной сделал?» Я тут перепугался, думал, неужели заметила? Под простачка решил сыграть, спрашиваю: «А что такое?» А она говорит: «Ты меня чуть на тот свет не отправил, теперь я поняла, что такое рай». Вот так-то, братцы. Только я прилег, чтобы с силами собраться, а она меня в бок толкает: давай по новой! Ненасытная баба попалась, ведь даже толком не отдышался…
Приятели расхохотались. Трудно было заподозрить в сексуальной ненасытности двадцатилетнее чудо с огромными голубыми глазами, поющее с экранов телевизоров о неразделенной любви. Но Алексею не было никакого смысла преувеличивать.
– Ну, я снова к ней пристроился. Но теперь я уже для себя старался.
– Зачем же ты у нее спер этот лифчик? – серьезно спросил Чистяков. – За все то, что ты для нее сделал, она могла тебе его подарить.
Алексей задумчиво почесал затылок:
– Возможно, так оно и было бы, только ведь расспросы начнутся: для чего он мне, то да се… Вдруг подумала бы, что кому-то подарить хочу.
– А лифчик-то ее при тебе? – спросил Тимофей.
– С собой. Хочешь взглянуть?
– Похвастайся.
Подхватив с пола кейс, Леша торжественно водрузил его на стол. Именно с таким видом VIP-клиент показывает банкиру очередной заработанный миллион. Кейс был вполне солидный: кожаный, со вставками из дорогого экзотического дерева, в таком таскать только миллионную наличность. Вряд ли у кого-нибудь возникла бы мысль, что в его благородном нутре могла храниться несвежая деталь женского туалета.
Щелкнув замками, Панкратов приоткрыл крышку. Приятели склонились над кейсом, будто в ожидании чуда. Точно так выглядят несмышленые малыши, наблюдая за волшебными руками фокусника. И надо признать, что ожидания оправдались: в нарядном хрустящем пакете, перевязанном красной шелковой ленточкой, лежал черный шелковый бюстгальтер.
– О! – восторженно выдохнули три мужика, одновременно потянувшись к пакету.
– Не лапать! – шутливо хлопнул Алексей по ладоням Тимофея. – Испортите товар. Сам покажу!
– А ведь ты счастливчик, Алексей. Бабу такую поимел, да еще и пикантную деталь ее туалета спер! А может, тебе наплевать на эти три тысячи баксов, а лучше пополнишь наши экспонаты? – кивнул Александр на витрину, стоявшую вдоль стены.
В глазах у Алексея отобразилась нешуточная внутренняя борьба. Похоже, что подобная мысль посещала и его. За время существования их «корпорации» через их руки прошло немало вещей, которые представляли настоящую ценность.
Центральное место витрины занимал пегий парик известного драматического актера. Поговаривали, что голова его была гладкой, как бильярдный шар, вот только перед любящей его публикой он представлялся густоволосым шатеном. Алексей уволок парик из гримерной в тот самый момент, когда артист стирал с лица грим. После спектакля народному любимцу пришлось пробиваться к машине через толпы поклонниц в широкополой фетровой шляпе, несмотря на июльскую жару. Позже, вопреки заведенному правилу, он выступил с обращением по телевидению к зрителям с просьбой вернуть ему накладку, пообещав за нее весьма солидную сумму.
Но на совете «корпорации» решено было не отзываться на слезное обращение народного артиста и оставить парик у себя в качестве заслуженного трофея. Вскоре он занял место в специально изготовленной витрине. Собственно, с этого парика и началось пополнение их коллекции, которую они без всякой иронии называли «золотым фондом». Во всяком случае, если продать все имеющиеся здесь экспонаты фанатам-коллекционерам, то можно было не хило разбогатеть.
Другой занятной вещью была ярко-розовая бабочка, принадлежавшая известному оперному певцу. Вроде бы на первый взгляд и мелочь. Всего-то штришок, подчеркивающий индивидуальность, но именно эта деталь оказалась для него невероятно ценной: бабочка была на нем во время первого выступления в Ла-Скала, откуда, собственно, и начался его звездный подъем. С тех самых пор он брал эту бабочку на каждое свое выступление, свято веря, что кусок выцветающей атласной ткани приносит ему неизменную удачу.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
