Острый Перец покинула свое место и встала перед классом, чтобы следить за ходом цитирования высказываний Мао, длившегося обычно часа два. Все ученики бездумно повторяли зазубренные фразы.
Эта церемония наводила на меня скуку. Я украдкой поглядывала на новенькую, со своего места я могла видеть ее только в профиль. У девочки были удивительно длинные и густые ресницы. Рукава ее куртки были сильно обтрепаны, а темно-синие брюки настолько заношены и застираны, что сквозь них просвечивали колени. Дикий Имбирь постоянно почесывалась, как будто она страдала каким-то кожным недугом. По ее губам легко можно было определить, что говорит она не то, что остальные ученики. Немного погодя, она склонилась над партой и начала копаться в портфеле. В конце концов она достала книгу Мао и стала листать ее. Новенькая явно не следила за нашим чтением, она никак не могла найти нужную страницу.
Мы цитировали «Три знаменитых эссе» Мао: «Служить народу», «Памяти Норманна Бетьюна» и «Юйгун передвинул горы». Я заметила, что Дикий Имбирь явно хитрила, но при этом не выдавала ни капли волнения. Девочка как ни в чем не бывало переворачивала страницы туда-сюда. Под ногтями у нее была грязь, а кожа рук потрескалась от мороза.
— «Смерть за интересы народа весомее горы Тайшань, — хором повторяли ученики под пристальным надзором Острого Перца. — Смерть за интересы фашистов, за интересы эксплуататоров и угнетателей народа легковеснее лебяжьего пуха…»
Меня начинало клонить в сон, но я напомнила себе случай, когда одного мальчика исключили из школы за то, что он уснул во время цитирования высказываний Мао.
— «…Мы происходим из различных слоев общества, но все мы боремся ради одной цели, которая состоит в том, чтобы освободить мир и дать пищу и кров бедным и обездоленным. Мы истинные революционеры. Мы живем одной большой семьей, в которой все друг другу братья и сестры. Мы учимся справедливости, доброте и заботе о ближнем…»
Я взглянула на висящий на стене портрет Мао. У Председателя были очень добрые черты лица: ясный взгляд, румяные щеки, широкий нос и чуть тронутые улыбкой губы. Это было лицо миролюбивого человека. Острый Перец как-то сказала, что если смотреть на портрет Мао достаточно долго, то может сложиться впечатление, будто он ожил: можно заметить, как моргают его глаза и шевелятся губы. Я несколько раз пробовала так делать, но изображение оставалось неподвижным. Мне наскучило на него смотреть, но на стене класса не было ничего, кроме этого портрета. Пару месяцев назад во время цитирования высказываний Мао я начала рисовать что-то в тетради, меня тогда остановила мадам Ченг. Позже учительница объяснила, что тем самым старалась защитить меня. Хоть она и не пояснила смысла своих слов, я поняла, что она имела в виду. Мадам Ченг поступила правильно, если бы это заметила Острый Перец, то меня исключили бы из школы как реакционерку.
Мокрые круги на груди мадам Ченг слились в одно большое пятно.
Острый Перец, казалось, наслаждалась звуком собственного голоса. Она демонстрировала свое мастерство в цитировании высказываний, все больше ускоряя темп. Мы приближались к концу отрывка, я начала волноваться и думать, как бы сегодня избежать побоев. Может, мне стоит попытаться перелезть через ограду заднего двора, а не идти через ворота школы. Но что, если меня заметят? Об этом доложат предводительнице красных охранников. Никто не мог остановить Острый Перец, даже мадам Ченг.
Я часто молилась, чтобы Острый Перец заболела. Ее насморк делал меня счастливой и давал надежду. Но предводительница красных охранников была здорова как бык. Она иногда спрашивала других учеников, могут ли они подолгу обходиться без еды. По их ответам она причисляла одних к революционерам, а других к реакционерам. У этой девчонки изо рта несло как из мусорного бака, а зубы походили на желтые кукурузные зерна. Язык ее вечно был либо черным, либо синим из-за того, что она постоянно облизывала свою ручку. Теперь она уставилась на грудь мадам Ченг и начала переглядываться с Тити и Яйей, которые входили в ее банду. Все три ехидно захихикали. Кое-кто из учеников, заметив это, последовал их глупому примеру. Вдруг Острый Перец изменилась в лице: она уставилась в одну точку, открыв рот от удивления. Я обернулась посмотреть, что же произвело на нее такое сильное впечатление, и тоже была поражена: Дикий Имбирь сидела, склонив голову на сложенные на парте руки. Она спала.
Удары сыпались градом — моя ежедневная порция побоев. Острый Перец и ее банда налетели на меня со всех сторон. Я защищалась, стараясь прикрыться руками. Улучив момент, попыталась ускользнуть, но Острый Перец преградила мне путь и так сильно ударила зонтом по плечу, что я даже закричала от боли. Яйя и Тити начали щипать меня за грудь, а их предводительница тем временем пнула меня сзади коленом, и я упала лицом в траву.
Я услышала, как весело захлопали в ладоши Тити и Яйя и злобно засмеялась Острый Перец.
Люди проходили мимо, и никто не остановился, чтобы помочь мне. Я как-то рассказала маме о том, как со мной обращается Острый Перец, она пришла в школу и пожаловалась мадам Ченг. Но учительница ответила, что уже беседовала с директором на эту тему и ей сказали: поскольку Острый Перец представляет красных охранников, то от имени Председателя Мао ей позволено делать «все необходимое для изменения мира».
— Если бы Ваша дочь происходила из семьи рабочих, это могло бы ее спасти.
Побои возобновились. Меня оттаскали за волосы, напрочь отодрали рукава куртки и порвали воротник. Я никак не могла добраться до ворот. Чем больше я сопротивлялась, тем сильнее меня били. Закрыв голову руками, чтобы уберечься от ударов, и плача от отчаяния, я закричала:
— Теперь Председатель Мао услышит меня! Я тоже его сторонница! Переписывая его изречения, я никогда не допускала ошибки ни в едином слове. У меня отличные оценки за все контрольные работы. Острый Перец, твое обращение со мной жестоко и несправедливо. Если Председатель Мао узнает об этом, то будет очень огорчен!
— Совсем наоборот! — возразила Острый Перец, больно ударив меня зонтом. — Он скажет: «Сотри эту крысу с лица земли! Если враг не сдается, отправь его на смерть!»
Внезапно побои прекратились. Острый Перец громко вскрикнула — кто-то ударил ее. Бросив украдкой взгляд в ее сторону, я увидела, что это была новенькая, Дикий Имбирь. Она отчаянно схватилась с предводительницей красных охранников, вырвала у нее из рук зонт и отшвырнула его. Разъяренная Острый Перец набросилась на новенькую, вцепившись зубами в ее рубашку. На землю одна за другой посыпались оторванные пуговицы. Еще мгновение, и Дикий Имбирь нанесла крепкий удар. Ее соперница потеряла равновесие и упала на спину.
— Враг выдал себя! — закричала Острый Перец. — Она спала во время занятий, посвященных учению Мао! Посмотрите на это странное лицо! В ней, должно быть, течет кровь какого-нибудь наркоторговца с Запада! Товарищи, пойдемте в учительскую, посмотрим ее личное дело!
2
— Как я и подозревала, — переворошив груду документов, объявила всему классу Острый Перец, — ее отец, покойный господин Пей, был французом и занимался шпионажем. И хотя он уже давно мертв, это не снимает с него вины за совершенное им преступление. Ее мать — китаянка, но я абсолютно уверена, что она какая-нибудь шлюха. Дикий Имбирь — прирожденная шпионка. Председатель Мао учит нас «быть безжалостными к реакционерам любого толка»!
