Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Как назло, на ближайшей прогалине Олег увидел, что ласточки носятся почти над самой землей, намекая на скорый дождь, и, тряхнув поводьями, полностью их отпустил: пусть гнедая сама решает, как быстро способна бежать, он принуждать скакуна не станет.
Лошадка затрусила спокойной рысью. На глазок — километров двадцать в час. Телеги обычно катятся со скоростью пешехода, а значит, неведомых путников он должен нагнать еще до полудня. Перекресток они проезжали сегодня, и большой форы набрать ну никак не могли.
Дорога тем временем пошла вниз, бор сменился тополиным редколесьем, а потом и вовсе низким березняком, каковой произрастает только на болотах — однако тракт оставался по-прежнему глинистым и сухим. Удивиться загадке природы Олег толком не успел, поскольку желтая лента запетляла между крупными валунами, забираясь на очередной холм, а там в свои права опять вступили сладковато пахнущие липовые заросли.
— По весне тут, наверное, воздух как мед пить можно, — покачал головой Середин, оглядывая уже начавшие облетать кроны. — А запах такой, что без противогаза и не войдешь.
Дорога теперь петляла постоянно, обходя невидимые в густой чаще препятствия, обзор сократился метров до ста, а потому Олег, заметив за очередным поворотом медленно покачивающиеся телеги, еле успел придержать гнедую, чтобы не налететь на обоз на всем скаку.
Путников оказалось немного: пять телег, по два человека на каждой. На третьей тряслись две пухлые румяные девицы лет шестнадцати, в белых платках, красных сарафанах и накинутых сверху овчинных душегрейках. Остальные были ничем не примечательные с виду мужики самого разного возраста — от безусого юноши до седобородого старика, что на задней телеге даже голову не мог повернуть и выкручивался на стук копыт всем телом. В войлочных шапках с длинными наушами, подозрительно напоминающих подшлемники, в полотняных рубахах и темных, заправленных в сапоги, шароварах, кто в душегрейках, а кто без — они походили на обычных пахарей, что отвозили собранный недавно урожай на торг в ближний город, а теперь возвращались домой.
Правда, как отлично знал Олег, русский мужик без топора за поясом и засапожного ножа у ноги за порог не выйдет, а в дальний путь наверняка и кистень с собой прихватит — а потому ведун отвел левую руку назад и быстрым движением перевесил щит с задней луки седла на переднюю. Здесь деревянный диск бил по колену, но зато и схватить его можно было почти мгновенно, да и ногу от случайного удара прикрывал.
Потянув правый повод, Середин прижался к правой кромке тракта и по ней начал обгонять путников, внимательно оглядывая каждого и каждому вежливо кивая:
— Мир вам, добрые люди.
— И тебе того же, мил человек, — степенно ответил старик за себя и сидящего рядом угрюмого круглолицего мужика, лишь слегка склонившего голову в ответ.
— Счастливого вам пути.
— И тебе того же желаем, коли не шутишь, — весело ответил рыжебородый голубоглазый мужик, у которого науши на шапке были подняты вверх и связаны на макушке.
Сидевший рядом с ним мальчишка лет четырнадцати радостно поддакнул:
— Тебе того же и три-сорока больше!
— Счастья вам, красавицы, и да будут благосклонны к вам великая Лада со Сречей…
Девицы в ответ захихикали, глядя друг на друга, и ничего не сказали.
— Пусть Похвист со Стрибогом сделают спокойным ваш путь…
На второй повозке сидели двое крестьян, на первый взгляд показавшиеся Олегу братьями — одинаковые окладистые бороды, карие глаза, светлые волосы, выбивающиеся из-под шапок, широкие плечи, крупные ладони. Даже покосились они на всадника с похожим прищуром. Вот только кожа на лице у одного была заметно глаже и светлее, чем у другого, и ведун сообразил: отец с сыном.
— Да не оставят они и тебя своим вниманием, прохожий, — окинув Середина сверху вниз внимательным глазом, степенно ответил тот, что старше.
Мужик этот был отнюдь не прост: широкий и толстый кожаный ремень со следами снятых блях больше годился для тяжелого меча, чем для затыкания за него топора или привешивания ложки. Из-под бороды проглядывал, уходя к шее, узкий длинный шрам, который способно оставить только скользнувшее по коже остро отточенное лезвие. Помимо обязательного засапожника, у мужика имелся довольно крупный косарь на поясе — а для этих времен, когда каждый кусок железа чуть не дороже золота ценится, это признак явной зажиточности. Опять же, и едет он на второй телеге — не впереди, чтобы не попасть под удар в случае неожиданности, но рядом. Всегда успеет отреагировать — либо на выручку первой телеге кинуться, либо быстро подойти и вопросы спорные решить. Судя по всему, именно он и считался среди путников за главного.
— Да пока милостью своей не отпускали, — кивнул Олег и потрепал гнедую по гриве, думая над следующим вопросом. Спросить, куда дорога ведет? Как бы за лазутчика не приняли. Спросить, как проехать в Новгород? На смех поднимут, что средь проезжих трактов заблудился…
— С Чернигова я еду, — неопределенно сказал он. — Заскочил в одну деревню, дело оговоренное исполнить, а потом собирался к Новгороду податься. Вот только что-то поворота на север угадать не могу.
— Эк тебя занесло! — изумился тот, что помоложе. — Тебе, мил человек, от Курска али Щигры поворачивать надобно было.
— От Курска? — не поверил своим ушам Середин. — Ерунда какая. Неужели я бы его не заметил?
— Постой, — положил руку на колено сына мужик. — Человек, видать, по Мертвой дороге путь держал. На ней ранее несколько селений стояло, — пояснил он для Олега. — Да мор пожрал всех, будь проклят Чернобог со своими приспешниками. Кто уцелел, новые дома севернее срубили, пути протропили новые. А по Мертвой дороге те ездят, кто с Дона на Киев али Чернигов сильно спешат, али кто людям на глаза попадаться не любит. Вот она и не зарастает. Токмо по сторонам от дороги этой более никто не сворачивает, от и сожрал лес отвороты. Он пустоты не любит.
— То-то я никого из путников там не встретил! — понял Середин.
— И хорошо, что не встретил, — кивнул мужик. — Добрые люди там не ездят. Да-а, далеко тебя занесло. Крюк получится преизрядный.
— То не страшно, — небрежно отмахнулся ведун. — Человек многого желает, а судьба всё едино свою ниточку ведет. Может статься, не просто так меня лешие заморочили, а суждено дело какое в краях здешних совершить. Посмотрим. Вот только как же мне отсель потом к Новгороду вывернуть?
— Вернуться можешь до россоха. Чай, заметил верст десять назад? Коли там свернешь, дня за три к Ельцу выйдешь, от него на Рязань тракт идет. Ну, а там путь к Новгороду найдешь. А хочешь, — взглянул на небо мужик, — вперед скачи. До темноты аккурат к Кшене успеешь. Городище там крепкое стоит. Тиму перемахнешь, а следующая река уж твоя будет. По Кшене вверх тропа узкая имеется. С возком не проехать, а верхом пройдешь. Опять же, к Ельцу река выведет.
— Тогда уж по Олыму лучше подниматься, — встрял в разговор сын. — Там путь натоптанней.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
