Оно и понятно, ведь свои первые двадцать восемь лет она провела в Солнечной системе, больше того, после двадцати одного даже целых три года училась в аспирантуре на Земле.
Странно, почему она так часто думала о Земле? Она никогда не любила Землю. Ей не нравились несчетные толпы, неорганизованность, вечная анархия в важном и жесткий правительственный контроль в мелочах. Не нравились и постоянные изменения погоды, природные катаклизмы, разрушительные океаны. Она возвратилась на Ротор с радостью — и с молодым мужем, которому хотела бы подарить этот столь милый ее сердцу вращающийся мирок. Она очень хотела, чтобы строго упорядоченный комфорт Ротора пришелся ему по душе так же, как и ей. Но он замечал лишь ничтожные масштабы Ротора. — Отсюда сбежишь через полгода, — говорил он.
Впрочем, и его интерес к Юджинии продлился немногим дольше. Что поделаешь…
Со временем все образуется само собой. Но не для нее. Только для детей. Юджиния Инсигна так и не нашла своего места, так и не смогла сделать окончательный выбор. Но, как бы то ни было, она родилась на Роторе и, конечно, сможет прожить без Земли. Марлена родилась на Роторе, уже готовившемся покинуть Солнечную систему, и сможет прожить без нее; у девочки останется лишь смутное чувство, что ее жизнь началась там. А у ее детей не будет даже этого, и Земля нисколько не будет волновать их. Для них и Земля, и Солнечная система станут историей, почти мифом, а Эритро — новым, быстро развивающимся миром. Во всяком случае Юджиния очень надеялась на это. У Марлены уже обнаружилась эта странная тяга к Эритро; впрочем, она появилась лишь несколько месяцев назад и может так же внезапно исчезнуть. Но в общем жалеть о чем-то было бы верхом неблагодарности. Никому я в голову не могло прийти, что на орбите вокруг Немезиды может существовать обитаемый мир — уж слишком это было маловероятно. Однако условия для жизни тут оказались просто идеальными. Существование таких условий вблизи Солнечной системы трудно было даже предположить. Не успела Юджиния включить компьютер, как раздался сигнал автоматического секретаря. Из миниатюрного кнопочного громкоговорителя, приколотого на ее левом плече, послышался приятный голос:
— Вас хочет видеть Оринель Пампас. Прием его не запланирован.
Юджиния недовольно поморщилась, потом вспомнила, что она посылала его за Марленой.
— Пусть войдет, — сказала она и бросила быстрый взгляд в зеркало.
Кажется, все в порядке. Она всегда считала, что выглядит моложе своих сорока двух лет, и надеялась, что и другие того же мнения. Конечно, глупо беспокоиться о том, как выгладишь, когда должен прийти семнадцатилетний мальчишка, но она видела, какими глазами смотрит на него бедняжка Марлена, и знала, что означает этот взгляд. Юджиния была почти уверена, что для самовлюбленного Оринеля Марлена — всего лишь забавная толстушка. И все-таки уж если Марлене не избежать неудачи, то пусть она знает, что мать ее здесь совершенно ни при чем. Поэтому по отношению к Оринелю Юджиния была само очарование. Впрочем, в любом случае она обвинит меня, подумала Юджиния и вздохнула. Вошел Оринель; его улыбка пока еще не могла скрыть застенчивости подростка.
— Ну, Оринель, ты нашел Марлену? — спросила она.
— Да, мадам. Она была как раз там, где вы сказали. Я передал ей, что вы против того, чтобы она там сидела.
— А как она себя чувствует?
— Знаете, доктор Инсигна, — то ли это депрессия, то ли что-то другое, но она вбила себе в голову довольно странную мысль. Только ей наверняка не понравится, если я расскажу вам об этом.
— Видишь ли, я тоже не хотела бы шпионить за ней, но у нее действительно часто появляются странные идеи, и это беспокоит меня. Прошу тебя — расскажи.
— Хорошо, — кивнул Оринель. — Только не говорите ей, что узнали об этом от меня. Но это действительно бред. Она сказала, что Земля будет уничтожена.
Он ожидал, что Юджиния рассмеется. Но она не засмеялась, наоборот, рассердилась:
— Что? Откуда она это взяла?
— Не могу сказать, доктор Инсигна. Вы же знаете, она очень умный ребенок, но эти ее фантастические идеи… А может быть, она просто посмеялась надо мной…
— Очень может быть, — перебила Юджиния. — У нее странное чувство юмора. Послушай, я не хотела бы, чтобы ты рассказывал об этом еще кому бы то ни было. Я не хочу, чтобы поползли глупые слухи. Ты понял?
— Конечно, мадам.
— Я говорю серьезно. Никому ни слова. Оринель с готовностью кивнул.
— Но все равно спасибо, что ты рассказал мне. Это очень важно. Я побеседую с Марленой и попробую узнать, что же ее беспокоит. О нашем разговоре я не скажу ни слова.
— Спасибо. Разрешите только один вопрос.
— Что за вопрос?
— В самом деле Земля будет уничтожена?
Юджиния растерянно посмотрела на него, потом заставила себя рассмеяться:
— Конечно, нет! Ты можешь идти.
Юджиния проводила Оринеля взглядом, она пожалела, что не нашла убедительных доводов в подтверждение своих слов.
Глава 3
Джэйнус Питт даже внешне производил приятное впечатление, что в немалой степени помогло ему стать комиссаром Ротора. Для создававшихся поселений сначала отбирали людей не выше среднего роста, полагая, что таким образом в ограниченном объеме поселения удастся разместить больше жителей и сократить расход ресурсов. В конце концов, эта предосторожность оказалась излишней и о ней забыли, но отбор жителей первых поселений сказался на генах их потомков, и средний рост роториан был на несколько сантиметров ниже, чем жителей более поздних поселений.
Питт же, напротив, был высок и, несмотря на свои пятьдесят шесть лет, сохранил хорошую форму. У него были седые со стальным отливом волосы, удлиненное лицо, темно-синие глаза. Питт поднял голову и улыбнулся вошедшей Юджинии Инсигне, хотя при этом почувствовал обычную неловкость. С Юджинией всегда было непросто, иногда он даже уставал от нее. Она постоянно приходила с такими проблемами, разрешить которые было выше человеческих сил.
— Спасибо, Джэйнус, что вы сразу же нашли время принять меня, — сказала Юджиния.
Питт выключил свой компьютер и откинулся в кресле, всем своим видом стараясь показать, что в присутствии Юджинии он отдыхает.
— Ну что вы, — ответил он. — Какие между нами могут быть церемонии? Мы слишком давно знаем друг друга.
— И многое пережили вместе, — в тон ему заметила Юджиния.
— Да-да, — подтвердил Питт. — Как ваша дочь?
— В сущности как раз о ней-то я и хотела с вами поговорить. Нас никто не может подслушать? Вы включили защитный экран?
— Зачем же? — Питт удивленно поднял брови. — Что нам скрывать и от кого?
Вопрос Юджинии заставил Питта вспомнить о необычном положении Ротора. Он был практически изолирован от всех других миров Вселенной, населенных разумными существами. До Солнечной системы было более двух световых лет, а других подобных миров, насколько известно, не существовало в радиусе нескольких сотен или даже миллиардов световых лет.
