Его союз с корпорацией «Сискин истэблишмент» был продиктован финансовой необходимостью. Но Фуллер всегда рассчитывал на то, что симулятор, обогащая корпорацию согласно контракту, будет также капитально исследовать непредсказуемую сферу социальных и человеческих отношений, чтобы дать возможность сконструировать модель более совершенного общества — упорядоченного снизу доверху.
Я не спеша побрел к двери и уголком глаза заметил, как Сискин отошел от репортеров. Он быстро пересек зал и заслонил ладонью кнопку с надписью «открыть».
— Уж не собрался ли ты нас покинуть, а?
Очевидно, он говорил о возможности моего ухода с вечеринки. Но я вновь подумал — действительно ли он имел в виду вечеринку? У меня мелькнула мысль, что я для него — человек нужный. О да, «РЕИН» справилась бы и без меня и функционировала бы весьма успешно. Но если в планы Сискина входит максимальная отдача от вложенного, я должен буду остаться, чтобы внедрить те усовершенствования, технологии которых доверил мне Фуллер.
Как раз в тот момент зажужжал зуммер и на экране у входной двери засветилось изображение худощавого, аккуратно одетого мужчины, у которого на левом рукаве красовалась повязка официального сборщика информации.
Брови Сискина поднялись вверх от удовольствия.
— Да это же приставала, не иначе! Сейчас оживим вечеринку. — Он нажал на кнопку.
Дверь распахнулась, и визитер представился:
— Джон Кромвель, официальный сборщик информации номер 1146-А2. Я представитель фонда Фостера по опросам общественного мнения, работаю по контракту с комитетом палаты представителей по способам и средствам.
Человек взглянул через плечо Сискина и увидал гостей, столпившихся у буфетного стола и бара. Казалось, он пребывал в нетерпении и чувствовал себя смущенным.
— Боже правый, дружище! — принялся протестовать Сискин, подмигнув мне. — Да ведь ночь на дворе!
— Данное исследование относится к категории «А» по степени важности и контролируется законодательными властями штата. Вы — мистер Хорас Сискин?
— Да.
Сискин сложил руки на груди и стал еще больше похож на маленького живчика, как его описала Дороти Форд.
— Хорошо. — Опрашиватель вынул блок официальных формуляров и ручку. — Мне нужно зафиксировать ваше мнение об экономических перспективах на следующий финансовый год и о том, как они повлияют на бюджет штата.
— Я не буду отвечать ни на какие вопросы, — с упрямым видом заявил Сискин.
Зная, чего следует ожидать, некоторые из гостей остановились, чтобы пронаблюдать за сценой. Их смех, вызванный предвкушением потехи, отчетливо слышался на фоне гомона голосов.
Сборщик информации нахмурился:
— Вы должны ответить. Вы — официально зарегистрированный объект для интервью в категории бизнесменов.
От него так и разило чопорностью. Дело в том, что сборщики информации частенько задирают нос, когда их опросы призваны служить интересам всего народа. В обычных случаях опрос происходит вовсе не так формально.
— Все равно я не собираюсь отвечать, — повторил Сискин. — Если сослаться на триста двадцать шестую статью устава сборщиков информации…
— То мы обнаружим, что увеселительные мероприятия не подлежат прерыванию с целью опроса их участников. — Опрашиватель процитировал фрагмент из свода правил работы. — Однако это положение не действует в тех случаях, когда сбор информации производится в интересах государственных служб.
Столкнувшись с такой упорной церемонностью опрашивателя, Сискин расхохотался, схватил его за руку и повел через зал.
— Пойдем-ка выпьем. Тогда я, может быть, все-таки отвечу.
Визитер покинул зону сканирования дверных светодиодов, и дверь стала закрываться. Но вдруг она замерла в приоткрытом положении, так как явился второй визитер.
Лысый и длиннолицый, он стоял в дверном проеме, всматриваясь в зал и нервно шевеля пальцами. Меня он еще не заметил, потому что я стоял сбоку от двери и видел его на телеэкране.
Сделав шаг, я очутился прямо перед пришедшим, отчего тот вздрогнул.
— Линч! — воскликнул я. — Где ты пропадал всю неделю?
Мортон Линч был ответственным за внутреннюю безопасность компании «Реэкшенс». В последнее время он часто заступал на дежурство в ночную смену и довольно близко сошелся с Хэнноном Фуллером, который также предпочитал работать по ночам.
— Холл! — хрипло прошептал он, словно стараясь просверлить меня глазами. — Мне нужно с тобой поговорить! Черт возьми, мне нужно поговорить с кем-нибудь!
Я отступил в сторону, чтобы он вошел. Раньше уже было два случая, когда Линч пропадал неизвестно куда — только чтобы вернуться изможденным и обессиленным после недели злоупотребления ЭСМ — электронной стимуляцией мозга. Последние несколько дней у нас много рассуждали о том, связано ли его отсутствие с переживаниями по поводу гибели Фуллера или он всего лишь застрял в каком-нибудь ЭСМ-притоне? Нет, он не был электронным наркоманом. И даже сейчас становилось очевидно, что Линч провел последние дни вовсе не за искусственным возбуждением коры головного мозга.
Я провел его на крышу в сад, где было пусто.
— Ты хочешь сказать что-то по поводу несчастного случая, произошедшего с Фуллером?
— Да-да! — всхлипнул он, падая в плетеное кресло и прижимая руки к лицу. — Только это был не несчастный случай!
— Тогда кто его убил? Как…
— Никто.
— Но…
На юге, на другом конце простиравшегося внизу ночного города, расцвеченного, словно причудливый ковер, узорами из искрящихся огней, испустила громовой рев ракета, отлетающая на Луну, — взревела и окрасила город малиновым отблеском, уносясь в космос.
В тот момент, когда раздался ее стартовый грохот, Линч едва не вылетел из своего кресла. Я схватил его за плечи и успокоил:
— Подожди здесь. Я принесу тебе выпить.
Когда я вернулся со стаканом неразбавленного бурбона, Мортон проглотил его залпом, и стакан выпал из его руки.
— Нет, — продолжил он все таким же дрожащим голосом. — Фуллера не убили. Словом «убийство» нельзя описать то, что произошло!
Он наступил на подводящий провод, который был под высоким напряжением, — напомнил я. — Это случилось поздней ночью. Фуллер был очень усталым. Разве ты сам не видел?
— Нет. За три часа до того мы с ним говорили. Я решил, что он сошел с ума, когда услышал от него все это. Он уверял, что не хотел, чтобы мне об этом стало известно, но ему было необходимо все рассказать кому-нибудь. А ты еще не вышел из отпуска. А потом… потом…
— Да?
— Потом Фуллер признался: он боится, что его убьют, поскольку он принял решение раскрыть секрет.
— Какой секрет?
