Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
— Набожный человек? — спросил мистер Блэк по пути в тепло кают-компании.
— Самую чуточку, сэр, самую чуточку.
— И насколько же велика эта «чуточка» у капитана Робертса?
Капитан Сэмсон усмехнулся.
— Примерно с Иерусалим…
На другом конце света море пылало, ветер выл и ревущая тьма была над бездною.[1]
Чтобы складывать гимны на ходу, нужно быть незаурядным человеком, но именно таков был капитан Роберте. Он знал все до единого гимны в «Сборнике старинных и современных песнопений» и, стоя на вахте, всегда распевал их ревностно и громко, что и послужило одной из причин мятежа.
А сейчас близился конец света, небеса на рассвете потемнели, с неба падал апокалиптический огненный дождь, поджигая такелаж, капитан Роберте привязал себя к штурвалу, море вздымалось под ним, и он чувствовал, как «Милая Джуди» взлетает в небеса, словно подхваченная некой всемогущей рукой.
Грохотал гром, сверкала молния. Град барабанил по зюйдвестке капитана. Огни святого Эльма засияли на верхушках мачт, а затем затрещали на бороде самого капитана, когда он запел красивым, глубоким баритоном.
— К Тебе, Отец Предвечный, льну, Ты дланью укротил волну, — ревел он в наступающую темноту, а «Джуди» плясала, как балерина, пытаясь удержаться на неукротимой волне. — Пучине, пред Тобою ниц, держаться наказал границ…
«С какой скоростью мы движемся?» — подумал он, а ветер рвал паруса и уносил обрывки прочь. Волна была высотой с церковь и, похоже, двигалась быстрее ветра! Капитан смотрел вниз и видел, как островки исчезают под набегающей ревущей водой. В такой час особенно необходимо без устали восхвалять Господа!
— На море гибнущих в борьбе услышь, взывающих к Тебе![2]— допел он, замолк и стал вглядываться во тьму.
Там было что-то большое и темное. Оно очень быстро приближалось. Лавировать было уже поздно. Препятствие слишком большое, и судно все равно не слушается руля. Капитан, однако, продолжал цепляться за штурвал в знак своей веры — чтобы показать Богу, что капитан его не оставляет. Капитан надеялся, что и Бог, в свою очередь, его не оставит. Капитан запел следующий куплет и принялся поворачивать штурвал; молния осветила путь по неукротимой волне — при свете горящего неба капитан увидел проход впереди, долину или расщелину в каменной стене. Словно воды Чермного моря расступились,[3]подумал капитан, только наоборот, конечно.
Еще одна вспышка молнии — и стало ясно, что расщелина заросла лесом. Но волна ударит в этот лес на уровне верхушек деревьев. Может быть, спасение еще возможно, даже теперь, даже из самой адовой пасти. Вот сейчас…
Так и получилось, что шхуна «Милая Джуди» плыла через джунгли, а капитан Роберте во внезапном приступе вдохновения сочинял новый куплет, по вполне понятной причине отсутствовавший в оригинале.
— Воздвигший горы и леса, чтоб не упали небеса…
Капитан не был особенно уверен насчет «воздвигший», но вместо него в крайнем случае можно было подставить «создавший».
Ветви деревьев ломались под килем с треском ружейных выстрелов, толстые лианы цеплялись за остатки мачт…
— Плодов создатель и ветвей… Десницей мощною Твоей…
На палубу дождем сыпались плоды и листья, но корабль вдруг сотрясся — обломок ствола вспорол днище, рассыпав балласт.
— Услышь взывающих к Тебе. — Капитан Роберте крепче вцепился в бесполезный штурвал и расхохотался в лицо надвигающейся тьме. — На суше гибнущих в борьбе!
Три огромных ствола смоковницы, что веками противостояли циклонам, мощные, как крепостные башни, вылетели из будущего в настоящее, к вящему удивлению капитана. Его последняя мысль была: «Может, лучше было бы сказать «лесов создатель и полей»…»
Капитан Роберте отправился на небеса. Там все оказалось не совсем так, как он ожидал. Отступающая волна тихо опустила останки «Джуди» на лесную почву. На всем корабле осталась только одна живая душа. Ну, можно считать, что две, если вы любите попугаев.
В день, когда случился конец света, Мау направлялся домой. Ему нужно было преодолеть больше двадцати миль. Но он прекрасно знал дорогу. Еще бы: кто не знает этой дороги, тот не мужчина. А он уже мужчина… ну почти. Разве он не прожил месяц на острове Мальчиков? Кто там выжил — тот уже мужчина.
Точнее говоря — кто выжил и вернулся.
Про остров Мальчиков никто не рассказывал. Открыто не рассказывал. Мальчики росли и набирались сведений по ходу дела, но самое главное узнавали очень быстро.
Главное, что следовало знать об острове Мальчиков, — то, что с него надо выбраться. Твоя душа мальчика останется там, а когда вернешься к Народу, получишь новую — душу мужчины.
Выбраться нужно обязательно, иначе случится ужасное. Если пройдет тридцать дней и ты не вернешься с острова — тебя привезут, и ты уже никогда не станешь мужчиной. Мальчики говорили так: «Чтобы тебя привезли с острова? Да лучше утонуть!» Все будут знать, что ты неудачник. И ни одна женщина никогда не пойдет за тебя в жены. Разве что такая, на которую больше никто не позарится: с гнилыми зубами и вонючим ртом.
Мау не мог спать несколько недель, все думал об этом. На остров ничего нельзя было взять с собой, кроме ножа, и Мау снились кошмары о том, что нельзя построить каноэ за тридцать дней одним ножом. Просто невозможно. Но все мужчины Народа как-то умудрились это сделать, значит, какой-то способ есть, правда же?
Мау нашел его на второй день пребывания на острове Мальчиков.
Посреди острова был якорь богов — бурый каменный куб, полускрытый землей и песком. Тяжелые лианы выросли поверх него и обвились вокруг огромного ствола табаго. В сухую кору дерева были глубоко врезаны знаки на детском языке: «мужчины помогают друг другу». Рядом, глубоко всаженный в дерево, торчал алаки, полированный черный камень на длинной ручке. С одного конца камня был топор. С другого — тесло, чтобы выдолбить лодку.
Мау вытащил топор и усвоил урок. Как и множество мальчиков до него, однажды вечером Мау залез на то дерево и нашел сотни зарубок — поколения благодарных мальчиков оставляли здесь этот, или такой же, топор для тех, кто придет за ними. Иные из этих мальчиков — уже Дедушки, там, в пещере, на горе, дома.
Они видят на много миль вокруг — может быть, смотрели и на него, на Мау, когда он нашел бревно, хорошо выдержанное и не слишком старательно спрятанное среди панданусов в дальней части островка. Вот Мау доберется домой и всем расскажет, что нашел бревно, и все скажут, что ему повезло и что, может быть, это бревно боги положили туда. Мау подумал и вспомнил, что недавно его отец и пара дядюшек ездили ловить рыбу в эту сторону, а его с собой не взяли…
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
