Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Он покачал головой:
– Ты стала такой сентиментальной… Куда подевалась сорвиголова, снимающая расстрелы?
– Я и в самом деле изменилась, Джон. – Она слегка запнулась, произнося его имя. Захотелось назвать его ласково – «Джонни», но в машине с открытыми стеклами ей казалось, их слышит весь город, все эти невнятные любопытные люди на грязных улицах. Она продолжила, понизив голос почти до шепота: – Никогда не думала, что чувство может так изменить человека. Горе – да, но не любовь. Оказывается, когда есть что терять, начинаешь смотреть на мир по-иному. Не верится, что скоро всего этого не останется. Больше никаких взрывов. Никаких брошенных детей. Никаких трупов и оторванных конечностей. Я так боюсь потерять тебя, Джон. Каждый раз, когда снимаю перестрелку или когда ночью слышу взрывы. Кажется, что каждый выстрел направлен в тебя. Ты высадишь меня у гостиницы, я усядусь в кресло подальше от окна и буду слушать, как воют сирены на улицах. И думать о тебе.
– Я простой детектив, дорогая. Вот те ребята, – он кивнул через плечо, – за них надо опасаться. В них стреляют каждый день. В нас – нет. Ты же знаешь, я хитрый лис. Я вывернусь. И я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. – Она произнесла это, жадно рассматривая его, крепко ухватившись за его локоть, мешая ему вести машину. Говоря это, она старалась не думать о том, что рано утром ей придется выехать на съемки последствий очередного бессмысленного теракта: тех самых оторванных конечностей, детей со сплющенными телами, раненых с остановившимися от боли взглядами, и что они опять попадут под обстрел и дорога будет перерезана, им придется петлять в объезд, по пути они получат сообщение о перестрелке и рванут за новым сюжетом. Потом, поздно вечером, если повезет добраться до гостиницы и умыться струйкой холодной ржавой воды, нужно будет сделать предварительный монтаж и протолкнуть записи через спутник, отстояв очередь среди шумных, немного пьяных от войны и виски и таких же измотанных, как она, корреспондентов. И никакого рыбного ресторанчика не получится. Единственной ее едой будет чашка паршивого кофе утром и кусок холодного консервированного мяса, проглоченный на ходу днем. Если повезет. Если повезет вернуться вообще. Повезет не нарваться на пулю снайпера, не наступить на мину, не вдохнуть ядовитого газа. – Я так люблю тебя, что не могу передать словами, Джон. Неужели мы и вправду поженимся?
– Если звезда новостей не передумает связываться с нищим лейтенантом из военной полиции, – ответил он улыбаясь.
– Послушай, – она подняла палец, привлекая его внимание, – слышишь? Какая красивая мелодия.
Из открытого кафе лилась музыка. Ханна мечтательно зажмурилась, едва слышно напевая:
Летний день —
Жизнь легка и чудесна.
Рыба плещет в пруду,
И созрел урожай.
Твой папаша богат,
А мамуля прелестна,
Что ж ты плачешь, малыш,
Засыпай…
Сообщение по радио отвлекло Джона: передали о взрыве на перекрестке между Гандади и Селати. Совсем рядом.
Почувствовав его напряжение, Ханна открыла глаза. Первое, что ей бросилось в глаза – столб дыма над домами. И лицо Джона – оно приобрело твердость, глаза быстро обшаривали толпу, просеивали лицо за лицом, деталь за деталью.
– Опять, – устало произнесла она. Голос певицы за окном уверял ее: «День придет, ты с улыбкой проснешься…»
– Взрыв в жилом доме. Тебе придется ехать на такси.
Она молча кивнула, вглядываясь в толпу.
– Обещай, что не полезешь к очевидцам. Не будешь приставать к парням из оцепления. Ты сразу уедешь. Обещаешь?
Высокий смуглый человек шел навстречу. Что-то привлекло ее внимание: шрам, пересекающий лицо, или его странное спокойствие среди возбужденной толпы, или так не свойственная местным жителям свободная, гордая осанка. Толпа расступалась перед ним. Среди тревожного ожидания и страха он покачивал головой и напевал без слов:
День придет,
Ты с улыбкой проснешься.
Свои крылья раскроешь
И взлетишь над землей.
Но, мой милый, пока
Ни о чем не тревожься…
Человек остановился около старенького такси. Перед тем как открыть дверцу, неожиданно взглянул Ханне в глаза. Так и стоял: Ханна медленно проплывала мимо, не в силах оторваться от странного пронизывающего взгляда, а он поворачивал голову, не отпуская ее. У него были голубые глаза и чуточку крючковатый нос. Лицо породистого европейца, если бы не эта смуглость. И не этот ужасный шрам, точно от топора. Внутри незнакомца был ледяной холод.
Она ненадолго зажмурилась, стряхивая наваждение. Подумалось: такое лицо не сразу забудешь.
Джон остановил машину.
– Чертовски неловко все вышло.
Она рассеянно улыбнулась. Ответила машинально:
– Будь осторожен, дорогой.
Человек, севший в такси, не испытывал от холода внутри ни малейшего неудобства.
3
Грета явилась вовремя. Секунда в секунду. Хенрик мог только догадываться чего ей стоила неизменная пунктуальность – в этом бедламе добраться из точки А в точку Б, точно рассчитав время на дорогу, да еще используя местный транспорт, было практически нереально. Слишком много случайных факторов. Полицейские облавы, стихийно вспыхивающие перестрелки, драки мусульман с католиками, часто переходящие в побоища, взрывы, нападения уличных бандитов, неожиданные обстрелы, пробки на узких улочках – да мало ли что. Но Грета всегда являлась вовремя.
Как и договорились, она использовала такси. Машина остановилась сразу за мостом, прижавшись к обочине у магазинчика, где торговали бижутерией и сомнительного вида галантереей.
Он шел, напевая, с удовольствием ощущая в себе силу. Эту же силу чувствовали встречные; люди тут обладали развитой интуицией, сродни звериной – Хенрику уступали дорогу.
Женщина с коротко стриженными темными волосами смотрела из окна проезжающей малолитражки. Их взгляды нечаянно встретились, выражение удивления появилось на ее лице; он остановился, завороженный желтыми искорками в ее глазах. Ухо уловило хрип полицейского радио в машине, он пришел в себя: пора было убираться отсюда.
Он склонился к такси и произнес в открытую дверь:
– Привет, крошка!
Грета Чаммер была размалевана под уличную шлюху.
– Наконец-то, Хосе! – с притворной радостью отозвалась она. – Я уж думала, нас сейчас заметут – вот-вот облава начнется.
– Облава? С чего бы? – удивился он.
– Ты что, не видишь? Опять что-то взорвали.
– А, это… Я решил, какой-нибудь обдолбанный чудик сигарету не потушил.
Он уселся в машину. Окинул водителя – плотного, остриженного наголо негра – подозрительным взглядом.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
