Рамзес заволновался. Дошли?!
Мертвый в Зоне — всегда источник опасности, сколько уж сталкеров полегло рядом с соблазнительными трупами! Рамзес, опасаясь неприятных сюрпризов, обыскал покойника легкими уколами ножа. Он знал, где ходоки прячут ценный хабар, но нашел в самом неожиданном месте. На груди клинок встретил что-то твердое, и Рамзес вытянул на свет божий, а точнее в дьявольскую тьму, расплющенный металлический блин.
Когда-то это был герметичный контейнер для артефактов, объемистая дура, сваренная из нескольких слоев титана. Смять такой даже Зоне будет трудновато. И уж вовсе незачем тащить его на большую землю, не в металлолом же. Рамзес поскреб ножом корку грязи…
Царапина засверкала в инфракрасном свете, детектор защелкал, показывая остаточную радиацию.
Золото! А значит — Око! А значит — дошли таки…
Осунувшийся Рамзес отбросил бесполезный «комок». Щедро полил на ладони спиртом из фляги. Плесень закапала на землю жидкой грязью.
Руки не дрожали.
«Что ж, — усмехнулся Рамзес, — спокойствие — это хорошо, оно понадобится тебе, сталкер. Потому что, сам понимаешь, придется искать оставшиеся трупы».
Сталкер поднялся и увидел пса.
Слепец неспешно трусил от деревни, оттуда, где дорога круто поднималась вверх и терялась в зарослях центральной улицы. Молодая здоровая собака, местами лысая, местами обросшая клочковатой шерстью, смердящая псиной и застарелыми ранами (их много доставалось слепцу). Плоская безглазая морда приподнята, Рамзес отчетливо слышал, как жадно втягивается бельмоватыми ноздрями воздух.
Пес искал добычу и не только по запаху. Сталкер ощутил что-то вроде щекотки внутри черепа и постарался унять эмоции. Чует, чует, тварь! Но направление взять — это хрен тебе, псина, это мы уже проходили!
Тварь обнюхала вокруг мостков и повернула к Рамзесу, любопытно потянулась на запах черной гнили вперемешку со спиртом. Обнажились клыки, длинные, много длиннее волчьих и загнутые — нижние вперед, верхние назад. Открылась собачья шея в колтунах свалявшейся шерсти.
Легкий «Вал» удобно лежал в руке. Рамзес мгновенным и точным движением упер ствол в собачье горло и выстрелил. Пес издох молча, пуля разорвала гортань и ушла в небо вместе с куском черепной коробки. Одуряющее пахнуло кровью и порохом, но, главное, бесшумный выстрел автомата «Вал» в ночи бухнул сильнее грома небесного.
Рамзес принял с места в карьер. Секунда была у него, чтобы решить куда бежать, по дороге ли вверх, в западню узких деревенских улочек, или вдоль берега, подальше от озера. Сталкер потратил эту секунду на пользу дела, одолев по крутому склону несколько совсем не лишних метров. Как учил Ворон, решение, которое принимаешь дольше секунды, будет неправильным. Почему? — удивлялся Рамзес. Не знаю, признавался ветеран, но в Зоне по-другому не бывает.
Рамзес достиг обрыва, и его едва не сбросило мощным воздушным потоком. Атмосферный скат, дрянь та еще, благо ночью почти слепая, заложил над сталкером вираж и умостился на фонарном столбе. Фонарь, потухший тому лет тридцать, замигал и залил улицу ярким светом.
Строго говоря, улицы давно не было, скорее натоптанная зверьем прогалина в зарослях скользкого мха и причудливой, как на картинах авангардистов, травы. На ветвях в полном безветрии колыхались «ржавые волосы».
Вдалеке надрывно скрипело дерево, что-то невидимое и неощущаемое раскачивало его, пытаясь сломать или вырвать из земли. Скрип напоминал обреченностью крик умирающего человека.
Через мгновенье фонарь взорвался, искры полетели с оборванных проводов. В здании напротив, за стенами, обросшими бурым лишайником, зазвонил и тут же задохнулся телефон. Что-то загудело. Вар-вар-вар, басовито надрывался механизм или, к какой версии Рамзес склонялся больше, рой крупных насекомых. Крупнее шмеля, судя по звукам.
Лучше бы этого не слышать… Рамзес отбросил заманчивую мысль пострелять и прибавил хода. Скат, конечно, добыча знатная, по ночной поре уязвимая; это днем брать его себе дороже. Но жить-то хочется! Сталкер кое для кого тоже трофей не из последних.
Рамзес пробежал всего-то метров тридцать, когда из зарослей высыпала стая и припустила за ним со злобным воем. Это неправда, что собака быстрее человека, сказал себе Рамзес. Правда в том, что нужно чаще тренироваться. Я буду чаще тренироваться, пообещал он всем богам разом. Я, если убегу, буду каждое утро тренироваться. И каждый вечер…
Сталкер прыгнул — и это был достойный прыжок, лужа черной слизи осталась позади. Нырнул под бахрому «ржавых волос», свисавших с обугленного столба, и едва не угодил в «мясорубку». Он почуял ее шестым чувством, поясницей или селезенкой — Зона его знает чем — и покатился кубарем в сторону. Вскочил и захромал, постепенно ускоряясь, в переулок. Сзади жахнуло. Кто-то из молодняка попался, но смертный визг тут же заглушил свирепый рев десятка глоток. Рамзеса гнала большая стая.
— Ура-а-а! — завопил он в ответ, рискуя сбить дыхание.
Это означало — прорвемся! Пусть ночью здесь не ходят, а тем более не бегают, но он Рамзес! Везунчик и почти легенда!
Его все же нагоняли, хотя другого уже рвали бы на части. Сталкер, увернувшись от очередной аномалии, сунулся в какой-то вовсе незаметный проулок. До места гибели Фокса оставалось немного, да только собаки вряд ли дадут возможность сориентироваться и вдумчиво поискать дорогу. Рамзес поскользнулся и услышал лязг челюстей метрах в пяти за спиной…
Выглянула из-за туч луна, но тут же пропала, заслоненная тенью ската.
Мать твою, электрическую!
Скат ударил разрядом, промахнулся, но Рамзеса чувствительно ожгло от пятки до пятки, даже через подошвы. Взвыли собаки, их слаженный галоп приутих, сменился невнятным топотом. Собачкам подарок с небес тоже не понравился. Очень не понравился!
Рамзес воспользовался паузой, и с колена высадил по скату длинную очередь. Тень в небе шарахнулась, ударилась в крышу, загремев железом. Воздушной поддержки враг, похоже, лишился, а некоторые из псов решили навестить раненного ската, или сталкер не понимал ничего в собачьей психологии. Рамзес выпустил остаток магазина по стае и перевалился через ближайший забор. Из-под ног с писком брызнула мелочь, которую сталкер не любил даже больше, чем химер или кровососов. В падальщиках виделось что-то особо омерзительное.
Через сад Рамзес проломился без потерь, только что-то едкое попало на щеку и немилосердно жгло. Ерунда, он чувствовал впереди нечто более серьезное, но, только спрыгнув с забора, понял, что просчитался. Улочка заканчивалась высоким ржавым забором, взять который Рамзес мог разве что с шестом. После долгих тренировок. К прочему, аномалии густо забили проход, и среди них оказался довольно серьезный «трамплин». Сталкер через тепловизор видел, как это чудо крутит пылевой вихрь.
Над ухом клацнули зубы, и Рамзес застрелил самого резвого пса. Слепцы по ту сторону забора суетились, отыскивая прорехи в изгороди, а с улицы в проулок уже опасливо трусили другие охотники. Рамзеса загоняли по всем правилам.
