— Конечно. Нам нужен ложный поезд в восточном направлении.
— На «железке» неразбериха. Дело не в эшелонах, их сотнями загоняют в тупики. Дело в сопровождающих документах. Достаточно мандата МГБ. Сейчас по Транссибу беспрепятственно идут только эшелоны с вооружением для Кореи. Все пассажирские поезда застряли надолго. Сейчас их гонят назад и расчищают пути. Строителям моста нужно оборудование и материалы. Подъездные дороги должны быть освобождены в кратчайшие сроки как с запада, так и с востока. Мы должны успеть уйти с общим потоком, тогда нас никто проследить не сможет. Нам нельзя в течение долгого времени мозолить глаза на основной трассе. Пройдя Курган, Челябинск, Оренбург, свернуть на Уральск, а там расформировать эшелон и пересесть на баржи. К Каспию спуститься по реке Урал либо воспользоваться машинами. Дальше Гурьев и море. Пересечь Каспий можно на иранских судах. Такая операция требует тщательной подготовки и точных расчетов. Вы знаете стоимость одного ящика необработанных изумрудов, овчинка стоит выделки. Не в этом ли смысл вашей жизни, атаман? Тут либо пан, либо пропал.
— Все зависит от того, какие планы на сей счет имеет чекист Улусов.
— Ему неважно, из какой страны поступят деньги на его счет в швейцарском банке. Меня беспокоят персы. Попав к ним, мы будем вынуждены считаться с их условиями. Иран давно заигрывает с советской властью, но все его разведцентры сформированы из наших соотечественников. Многое зависит от того, насколько важной информацией нас снабдит Улусов. Мы можем предложить шейхам разведданные, стоящие не дешевле изумрудов. К тому же за камни не будем требовать рыночную цену, сдадим их оптом. Шпионская сеть Ближнего Востока и Средней Азии дает сбой на территории Советского Союза, а коллеги из Европы не торопятся делиться с ними добытой информацией. В конце концов эмиров и шахов не удивишь богатствами, они давно богатеют на нефти.
— Я солдат, а не разведчик, подполковник. Боюсь, что дипломата из меня не получится. Но вы достаточно убедительны в своих рассуждениях.
— Свяжитесь с Улусовым и обсудите мой план. Лучшего плана я предложить не смогу. Размахивать шашками бесполезно. Будем воевать мозгами. Встретимся через неделю у Черного камня.
— Я более основательно подготовлюсь к нашей следующей встрече.
— Рад это слышать. До скорого.
Подполковник развернул коня и неторопливо отправился в обратный путь.
3
Пока Вася Муратов — ловкач и везунчик, удравший с Колымы, что еще никому не удавалось, добирался товарняками до Красноярска, мундирчик лейтенанта, которого он убил в самолете, окончательно истрепался. На людях в таком виде показываться было нельзя. Сейчас он жалел, что не убил и летчика, тот наверняка добрался до Хабаровска и сообщил о побеге и захвате самолета. Муратов был яркой фигурой. Высокий, плечистый, с густыми вьющимися волосами, такого по приметам найти нетрудно. Что он, грязный как кочегар, обросший, немытый и голодный, мог сделать сейчас, сидя в кустарнике у железнодорожной ветки, идущей в депо? Он устал закапываться в уголь, ехать в телятнике, утопая в навозе, вскакивать на ходу на подножки попутных поездов. Нужна передышка. Он мечтал о вареной картошке и теплой постели. Сейчас он не думал о самолете, доверху набитом золотом, — цели, к которой шел по инерции. Сейчас надо было решить, как остаться живым. В таком виде и состоянии он двигаться дальше не может.
Муратов встал и пошел вдоль путей к вокзалу. «Пронесет, — думал он. — Столько сил и труда было затрачено на побег, дорогу, и вдруг все в один момент обрушится? Нет. Так быть не должно». Кровь закипала от злости. С каждым шагом его походка становилась увереннее и тверже. У края платформы, возвышающейся на полтора метра над землей, стояли две тележки. Поездов поблизости не было, и платформа пустовала. Этим и воспользовались двое носильщиков. Они оставили свои тачки и спрыгнули вниз, где распивали водочку, болтая между собой по-татарски. Фуражка, китель, фартук с жетоном — это же пропуск! На носильщиков и их внешний вид никто не обращает внимания, а водкой от них всегда разит.
Вася ухмыльнулся. На ловца и зверь бежит. Он поднял с земли большой камень. Мужики не успели понять, что произошло. Одного он ударил в челюсть со всей силы и тот, падая, ударился головой о железную опору. Второго огрел булыжником. Отбросив камень в кусты, поднял фуражку и надел на себя. Стащив с него китель, фартук, переоделся. Василий не знал, убил он их или только ранил. Это его не интересовало. Тела затащил под платформу, чтобы не сразу попались кому-нибудь на глаза. В бутылке еще оставалась водка, рядом валялся надкушенный огурец. Он допил водку и доел огурец. По телу разлилось тепло, стало весело. Почувствовал, как треснула губа, растянутая улыбкой. Муратов взобрался на платформу, взял тачку.
Красноярский вокзал был большим и просторным, но народу в нем собралось столько, что приходилось кричать. Пассажиры расступались, пропускали носильщика с телегой. Вероятнее всего, произошел сбой в расписании. Люди спали на скамейках, кто-то доедал запасы, взятые в дорогу, у касс столпотворение — шум, гам. Плачущие дети, спертый воздух — огромная душегубка.
На одной из скамеек спал мужчина в шляпе и габардиновом пальто. Миленькая женщина спала рядом, положив голову ему на плечо. Вася не строил никаких планов, все получилось само собой. Этот тип привлек его подходящим размером одежды. Муратов в наглую взял три чемодана из-под ног спящих, поставил их на тележку и покатил ее к пустой платформе. Там ничего не изменилось. Он скинул чемоданы вниз и спрыгнул. Носильщики лежали на месте, ни один не пришел в себя и, похоже, уже не очнется. Муратов оттащил чемоданы в кусты, снял с них ремни и сорвал замки. В одном лежали мужские вещи, в другом — женские. Через пять минут Вася преобразился, надев дорогой костюм, шелковую рубашку и галстук. Протер лицо и шею одеколоном. Документов он не нашел, зато в женском чемодане обнаружил маленькую шкатулку с золотыми побрякушками и завернутые в носовой платок деньги.
Муратов знал, что ему повезет, и ему повезло. Он посмотрел на себя в зеркальце, и понял — надо побриться. Поднявшись на платформу, вернулся на вокзал, прошел его насквозь и вышел на городскую площадь. Он уже забыл, как выглядят обычные города. Магадан оставался зоной, как его ни украшай. Окинув площадь взглядом, увидел парикмахерскую. С нее и решил начинать новую жизнь.
Постриженный и побритый, Муратов нанес следующий визит в большой универмаг, купил дорогие часы, хорошие ботинки и портфель. Портфель был без надобности, но с ним он походил на делового человека, а не праздно шатающегося бездельника. Чтобы портфель не выглядел плоским, набил его купленными журналами и газетами. Теперь можно было подумать о еде.
Вася ушел подальше от вокзала и набрел на ресторан.
— Лучшей закуски, лучшего вина и много мяса! — потребовал он от официанта.
Сытый, подпитый и довольный, Муратов вышел на улицу. Уже стемнело. Куда теперь? Надо где-то передохнуть. Задачка не из простых. Вид у него приличный, а документов нет… Ломать голову бесполезно, решил он. Блестящие идеи
