Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
— Банька — это хорошо! — с чувством промолвил гость. — Однако я ведь того, не устал. Чай не пешком!
— Ага… Так ты, Василий, хочешь сказать, из Питера сюда на общественном транспорте добирался?
— Да нет, на своей… В поселке оставил — к тебе же на нормальной машине никак!
— А то ты не знал?
— Да знал… Ну, что, может, на рыбалочку сходим?
— Можно и на рыбалочку… — Михаил хохотнул. — Но сначала — водки!
— А вот это по-нашему, по-бразильски! — обрадованно подхватив рюкзак, гость вслед за хозяином зашагал по двору к дожидавшейся у крыльца Марьюшке — по обычаю, поклонившейся в пояс.
— Ну, ну, Маша, — Василий с видимым удовольствием чмокнул девушку в губы. — Зачем уж так-то?
— Дядя Миша!
Михаил оглянулся — во двор заглянул тот самый пацан, мотоциклист. Надо бы и его позвать, а то нехорошо как-то…
— Айда обедать с нами!
— Не-а… спасибо. Мне б уехать.
— А!!! — догадался наконец Ратников. — Что, не заводится? Подтолкнуть, что ли?
— Угу, подтолкните… если, конечно, не трудно.
— Да не трудно… Тебя как звать-то?
— Максимом…
— Ну, давай, Максюта, прыгай в седло… Разбегаемся… Оп-па!
Немного прокатившись под гору, мотоцикл оглушительно затрещал, и улыбающийся Максим, радостно поддав газку, скрылся за ближним лесом.
— Ну, вот, — посмотрев ему вслед, Михаил потер руки. — Теперь порядок…
— Порядок, говорю, — войдя в горницу, Ратников заплескался у рукомойника, краем глаза наблюдая, как сноровисто и быстро Марьюшка накрывает на стол.
Свежий лучок, молодая, только что появившаяся, редиска — краснобокая, крепкая, хрустящая, соленые огурцы, капусточка — в печи поспевало жаркое с гречневой кашей. А вот ни картошки, ни помидоров на столе не было — Марьюшка относилась к ним с недоверием, сии овощи были для нее незнаемыми, непонятными. Хотя, конечно, картошку Михаил выращивал, вон, пол-огорода засеяно. Зря, наверное, — все равно Маша ее не ест.
— Ну, вы кушайте, — поставив на стол аппетитно нарезанный толстыми хрустящими ломтями хлеб, девушка вновь поклонилась. — А я пока баньку спроворю…
— Да обожди, никуда не денется твоя банька, — разливая по стаканам водку, с нарочитой сердитостью проговорил Ратников. — Посиди вот лучше с нами, люба. Уваж гостюшку.
Стесняясь, девушка уселась на лавку… выпила, точней — пригубила. Да и потом не сидела спокойно — все бегала, сновала от печи к столу и обратно, да в сени — за квасцом холодненьким, в конце концов уж так-таки и сбежала в баньку…
— Хорошая девчонка эта Маша, — смачно хрустнув огурцом, похвалил Веселый Ганс. — Я бы сказал — неиспорченная. И вообще, повезло тебе с ней.
— Или — ей со мной, — хохотнул Михаил.
— Нет, — гость со всей серьезностью посмотрел прямо ему в глаза. — Тебе! Это точно.
Хлопнув пол-литра, друзья по-быстрому накопали червей и спустились вниз, к ручью, порыбачить…
— Хорошо как! — закидывая удочку, Веселый Ганс посмотрел вокруг с таким видом, словно это он и был истинным хозяином всего вокруг — вот этого вот ручья, того перелеска, луга с ромашками, даже синего, с небольшими белесыми облачками, неба. Всего.
— Да, сейчас здесь неплохо, — Михаил вытащил из прихваченной с собою сумки сверкнувшие на солнце жестяные банки. — Лови! Оп!
— Вот это правильно: пиво без водки — деньги на ветер, — одобрительно кивнув, гость откупорил банку «Невского».
Ратников хохотнул:
— Или — наоборот — водка без пива.
— Так я не пойму… Мы в баню-то сегодня идем или как? Ого — холодненькое…
— Так из холодильничка же!
— А ты что — уже и электричество провел?
— Поговорил кое с кем… с просеки фазу бросили. Зимой, правда, плохо… ну так у меня на тот случай и свой дизель имеется.
— А телевизор чего не заведешь?
— Да видишь… Ловит здесь плохо…
Врал Миша, врал. Как ни хотелось самому — не покупал в дом телевизор, боялся за Марьюшку… И так-то, пока в Колпино жили, насмотрелась на улицах всего, бедная… как только с ума не сошла.
— Эй, эй!
— Что такое?
— Клюет у тебя, говорю! Тащи — о чем думаешь? Эх… поздно…
— Да и черт с ней! Ну что, в баньку?
— А готова уже?
— Ну, конечно — сейчас же лето, топить долго не надо.
Всласть напарившись в бане, друзья вновь уселись за стол. Вечерело уже, и черные вершины сосен и елей царапали оранжевый край солнца.
— Ну, что? — Миша искоса посмотрел на приятеля. — Еще по пять капель?
Тот молчал, задумчиво устремив взор на литровую бутыль «Путинки».
— Да настоящая, не переживай, не паленка! — оглянувшись на деловито возившуюся с рыбой Марьюшку, заверил Ратников.
— Да я не об том, — гость поскреб на подбородке щетину. — Слышь, Миш… Я ж тебе подарок привез — коньячок «Эчмиадзин», вкус — уммм!
— Так доставай!
— Да нету… Весь рюкзак обшарил — нет… Видать, в машине оставил.
— Не переживай, завтра съездим, — Михаил рассмеялся, весело наполняя стаканы, и тут же осекся. — А он, коньяк-то, у тебя там где? В багажнике лежит?
— В том-то и дело, что нет. В салоне. В пакете на заднем сиденье лежит…
— Ай-ай-ай, — Ратников с осуждением покачал головой. — Как же ты так неосторожно? А еще опер!
— Да, понимаешь, торопился… Панельку от магнитолы тоже забыл выдернуть.
— Э! Растяпа!
— Так и в вашей глуши тоже по салонам шалят?
— Эк, сказал — глушь! — ухмыльнулся Миша. — Есть, есть и у нас охотнички, и свои и приезжие… Тем более — суббота сегодня, танцы. Ты где тачку свою бросил, надеюсь, не у клуба?
— Не. У магазина.
— Ага. Вот туда-то все перед танцами и пойдут… Да не переживай ты так, дотемна стекла бить не станут…
— Может, позвонить? — Василий вытащил мобильный. — Ну, продавцам твоим… чтоб присмотрели.
Михаил саркастически усмехнулся:
— Ага, позвонить… Связи-то нет!
— А я, кажется, видел вышку… и не так далеко…
— Да, поставили… до кризиса еще. С тех пор так и стоит — без всякой нужды, аппаратуру-то когда еще установят? Обещали к зиме.
— К зиме…
— В общем, так, — посмотрев на загрустившего дружка, Ратников прихлопнул ладонью по столу. — Сейчас мы к твоей тачке съездим. Туда, обратно — за час и обернемся. А Марьюшка нам пока рыбку пожарит, верно, Марьюшка?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
