— Ай! Золото?
— Самое настоящее. Правда — родственнице врать не могу — жила была дохленькая, хватило всего года на полтора. Дело в другом — пошли слухи.
— Какие слухи?
— Разные. Понимаешь, дурацкие законы в Уругвае. Нельзя на собственном огороде находить золото и все тут! В общем, удрал я на родину.
— Хоть с золотом?
— А откуда вилла, как ты думаешь? Настоящей цены я не получил, потому как сильно торопился, но все же счет у меня получился вполне себе кругленький. Так что ты, малыш, теперь богатая наследница.
Кэти нахмурилась:
— Даже и не думай. Мне ничего не надо. Я позвонила, потому что...
— Кэтрин Спэрроу! Я рассержусь! Не произноси того, о чем потом пожалеешь. Я же из ума еще не выжил. Ты не могла знать о моих деньгах, потому как неоткуда. Нэнси слетела с катушек, когда я еще был в Боливии, с тех пор мы почти не общались, а в газеты я по понятным причинам о свалившемся богатстве не сообщал. И на тот свет я не собираюсь, так что наследства тебе еще долго ждать. Просто... пусть это придает тебе уверенности. Даже в нищете можно найти некоторую прелесть, если знать наверняка, что в конце пути тебя ждет богатство.
Кэти отпила ледяного сока, с наслаждением вытянула ноги.
— Наверное, ты прав. Я ужасно бестолкова по части денег. Даже не знаю, хорошо ли это — быть богатой?
— Как тебе сказать... это здорово облегчает жизнь, но счастливым не делает. Я полгода выдержал, потом вложил часть денег в мюзик-холл. Поначалу мы оглушительно провалились, но зато я нашел Зету. Теперь трудные времена позади, я снова на коне, вот, собственно, и все. Давай рассказывай о себе.
Кэти рассмеялась.
— Да почти нечего рассказывать. Училась, думала, что найду хорошую работу. Работы не нашла, поэтому стала пробовать всего понемножку. Объездила полстраны, повидала мир. Я довольна.
Дядя Фил восторженно закатил глаза.
— Вот за это я тебя всегда и любил, Котенок! Приземляешься на четыре лапки и никогда не унываешь. Таким жизнь улыбается.
— Пока она что-то не очень... Я бы скорее назвала это ухмылкой. Но я надеюсь на удачу.
Дядя Фил прищурился на племянницу поверх стакана.
— Сейчас без работы?
— Ага. Выгнали.
— Что случилось?
— Сама не знаю. Вернее, знаю — что, не знаю — почему.
— Загадочно.
— Понимаешь, дядя Фил, моих работодателей не устраивают мой язык и моя внешность. Вечно я что-нибудь брякну в глаза боссу...
— Верю, сам такой. А вот насчет внешности не понимаю. Ты похожа на богиню. Такую, знаешь, не из верховных, которые подавляют своим величием, а на молоденькую... типа феи. Смотреть приятно.
— Им, работодателям, тоже. Поначалу. А потом... фу, не хочу говорить.
— Я понял. Приставали, негодяи?
— Скорее намекали. Давали понять, что моя карьера в моих собственных руках. Даже если речь шла о карьере курьера.
— «Карьера курьера»... хорошо. Тебе бы писать.
— А я и писала тоже. В журнале для подростков, в ежемесячной колонке «Нам пишут...». Мой любимый персонаж — Тедди Бойл из Кентукки. Он, в смысле я, буквально завалил редакцию письмами. Прыщи, первый секс, отношения с родителями, сноуборд, рок-музыка. Меня очень ценили. Отвечала-то на письма тоже я.
— И что в результате?
— Главный решил отдать мне еженедельную колонку, пригласил на ланч, сам пришел с цветами. Вообще-то он был приличный дядька, думаю, цветы принес только из вежливости, но в том же ресторане совершенно случайно оказалась его жена.
— Ясно. Вылетела?
— Впереди свиста. А тут мама с Индией...
— М-да... Послушай, малыш, а не пристроить ли мне тебя на работу?
— Дядя Фил! Это было бы замечательно! Но в театре...
— Ни-ни-ни! Между нами, никакой это не театр, а стрип-шоу. Собственную племянницу я и на пушечный выстрел к такому не подпущу. А вот что касаемо журналов... Как ты относишься к «Космо»?
Кэти поперхнулась соком и раскашлялась. Чуть позже, утирая выступившие на глазах слезы, сдавленным голосом переспросила:
— Ты сказал «Космо» или мне послышалось?
Дядя Фил задумчиво крутил ус.
— Понимаешь, у меня масса знакомых по всему Нью-Йорку. Все должно крутиться, сама знаешь. В «Космо» есть одна стер... женщина, Диззи Дэй...
Кэти снова раскашлялась. Диззи Дэй, стильная худощавая брюнетка с хищным алым ртом, регулярно появлялась на страницах всех модных журналов в качестве почетного гостя тусовок различной степени пафосности. Лично Кэти она напоминала гламурно выглядящую барракуду, но главный редактор дочернего издания концерна «Космо» может себе позволить напоминать хоть крокодила... Дядя Фил важно кивнул:
— Понимаю тебя и твои сомнения. Я и сам ее побаиваюсь, но она, видишь ли, слегка нетрадиционной ориентации... не совсем, а так, заодно... в общем, у нее роман с одной из моих девочек, так что...
— Дядя Фил! Стыдись. Это же сводничество.
— Ничего подобного. Девочка у меня работает, у нее довольно жесткий контракт, так что Диззи вынуждена меня умасливать. Рискнешь?
— А что нужно делать?
— Диззи Дэй специализируется на интервью со всякими знаменитостями. В журнале их должно быть не меньше десяти штук, а где столько народу каждый месяц набрать? Вот старушка и запаривает среди актеров, спортсменов и модных художников еще и удачливых богатеев, банкиров и прочей шушеры. Не так давно она жаловалась, что ей не хватает толковых интервьюеров.
Кэти опасливо понизила голос:
— Дядя Фил, я ведь не очень-то опытный журналист...
— Язык подвешен — это главное.
— Но ведь требуется опыт работы...
— Он у тебя есть. Главное — начать. А потом, даже если Диззи тебя выгонит, у тебя будет еще более обширный опыт. Шутка ли — работа в «Космо»! Тогда я тебя еще куда-нибудь пристрою.
— Ox...
— He робей, Котенок. Удача любит отважных. Пойдем, покажу тебе твою комнату.
— Но я...
— Ты думала, я разрешу своей племяннице ночевать в отеле? Нет уж! Жить будешь здесь, завтра сходите с Зетой по магазинам, а я позвоню этой стер... прекрасной женщине по имени Диззи Дэй.
Диззи Дэй напоминала барракуду еще и стремительностью. Кэти Спэрроу она встретила без тени любезности, даже не улыбнулась. Впрочем, ей было некогда — она разговаривала по двум телефонам сразу и что-то печатала на компьютере. Кэти она указала на стул острым подбородком.
Девушка пристроилась поудобнее и начала рассматривать фото знаменитостей, висевшие на стенах кабинета. Почти на всех фотографиях присутствовала и сама Диззи Дэй, и Кэти заметила одну особенность: наиболее мужественные мачо американского кинематографа обнимали главного редактора с некоторой опаской... словно боялись обрезаться. Зато Элтон Джон прильнул к плечу Диззи, словно дитя к матери.
