— Как?
Рори выдержал паузу: сначала бросил пластиковую карту на папку и немного ослабил галстук.
— Ужинал как-то с одним клиентом и узнал, что его жена из Миллберна.
Миллберн, Канзас. Город с населением в девять тысяч человек. Кэролайн провела там первые семнадцать лет своей жизни. После отъезда оттуда она возвращалась туда лишь однажды: на похороны отца.
— Его жену звали Эвелин, — продолжил Берк, окончательно снимая галстук. — Ее девичья фамилия — Браун. Помнишь ее?
— Да, помню. Еще бы! Я прекрасно помню Эвелин Браун.
Подругами они никогда не были. Да и в школе они почти не разговаривали. Однако именно Эвелин возглавила хор насмешников, которые начали донимать Кэролайн колкими шутками, когда в школе узнали о том, что девушка находится в положении.
— Я у нее спросил, знает ли она тебя. — Рори смотрел прямо ей в глаза, а под его взглядом Кэролайн всегда теряла способность рассуждать разумно. — Эвелин рассказала мне все: что ты ушла из школы и почему.
— Ну да, это сейчас к беременности школьницы относятся более-менее толерантно. А у меня выбора не было, — усмехнулась Кэролайн.
За нее все решили директор школы и родители. Директор школы почти сразу же позвонил ее родителям и сообщил, что их дочери придется уйти из школы. Она никогда не винила родителей за то, что те предпочли отослать провинившуюся дочь из дома. Разве ее не учили тому, как себя надо вести и что нельзя садиться на мотоцикл опасного красавчика Джонни? Она нарушила все правила. Сама виновата, значит, и сердиться не на кого.
— Все узнав, я…
Стук в дверь прервал Берка. Чертыхнувшись, он пошел открывать дверь портье, который принес его багаж.
Кэролайн обрадовалась возникшей паузе: уж слишком напряженным обещал быть их разговор. Она подошла к двери, ведущей на балкон. При выборе отеля для проведения конференции вид на набережную и средневековый замок сыграл одну из главных ролей. Теперь же она даже не заметила замка, возвышающегося в самом конце серповидного пляжа.
Туристы прогуливались по обустроенной набережной и любовались руинами сооружений, построенными римлянами, когда эта территория Испании была одной из их колоний. Рядом с несколькими вытащенными на берег лодками сидело несколько рыбаков, чинивших сети. Чуть поодаль от них, на полотенцах, лежали любители позагорать.
Подобный вид, как правило, можно увидеть на открытках и рекламных проспектах, однако Кэролайн равнодушно смотрела на все это великолепие. Сейчас она не могла по достоинству оценить красоту панорамы. Вот только линия горизонта подействовала на нее успокаивающе, а спокойствие не может не пригодиться ей во время предстоящего разговора с Берком.
— Значит, Эвелин рассказала тебе, что я была беременна. И ты хочешь узнать, что случилось с ребенком?
— Я знаю, что случилось. Я проверял свидетельства о рождении.
О рождении и смерти. Ее мертворожденному ребенку выписали только одно свидетельство. И только два человека пришли на похороны: она сама и директор приюта, который сочувствовал ее горю.
Кэролайн постаралась прогнать тяжелые воспоминания и слегка склонила голову в надежде, что Берк не заметит ее волнения. Однако, несмотря на все старания, тот это почувствовал. Закрыв дверь, он подошел к Кэролайн и протянул к ней руку. Она резко отшатнулась, не позволив ему прикоснуться к себе, и рука Рори безвольно упала.
— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это, — тихо сказал он. — Если бы узнал, я бы сразу вернулся в Миллберн.
Его признание удивило Кэролайн. Однако еще большее удивление вызвало то, что Рори даже не уточнил, кто был отцом ребенка. Хотя… Он не мог не знать, что был ее первым мужчиной.
— Мой дядя пытался с тобой связаться, — сухо заметила Кэролайн, — но ему это не удалось. Впрочем, такая задача была из области фантастики, ведь мы не знали ни твоей фамилии, ни домашнего адреса. Сам помнишь, дядя платил тебе наличными и лишних вопросов не задавал.
— Мне жаль, — повторил Рори.
В глубине души Кэролайн понимала, что его возвращение ничего бы не изменило. Ничто не могло бы спасти ее ребенка. И ей было обеспечено презрение со стороны разочарованных в ней родителей.
— Мне тоже. Не буду скрывать, что случившееся сильно повлияло на мою жизнь. Я была молодой и глупой, пришлось резко повзрослеть. Зато стала сильнее. — Кэролайн высоко подняла подбородок и решительно посмотрела прямо в глаза Берку. — Я сумела справиться с этим. Советую и тебе обо всем забыть. Давай не будем ворошить прошлое.
— Боюсь, мне это будет не просто сделать, учитывая то, что я лишь не так давно обо всем узнал.
— Постарайся, пожалуйста. Тем более что в ближайшие пять дней мы будем работать вместе. Я не хочу, чтобы… — Она осеклась, а глаза ее расширились. — Боже! Теперь мне все стало ясно! Конференция… Эта работа… Ты к нам обратился чуть больше месяца назад. Ты уже тогда все знал обо мне! Ты предложил мне работу, когда узнал!
Кэролайн с отвращением замотала головой.
— Да, я выяснял информацию о тебе, — признался Рори без капли сожаления. — Мне рассказали, что ты уволилась из библиотеки и организовала бизнес с подругами. А еще прочитал, что ты потеряла свои сбережения из-за рискованных вложений. Это было, честно говоря, не очень умно. Учитывая, что ваша фирма могла бы претендовать на кредит и на счете фирмы уже давно была бы круглая сумма в качестве активов.
— Как тебе удалось получить всю эту информацию? — выпалила Кэролайн, пораженная его цинизмом и наглостью.
Он даже не стыдился признаться в том, что вторгался в ее прошлое без всякого на то разрешения.
— Ты не забывай, что я один из крупнейших специалистов в своей области. У меня доступ к любым базам данных.
— Но ты не имел права копаться как в моей личной жизни, так и в финансах.
— Тут ты не права, — усмехнулся Рори. — За свою жизнь я столько правил нарушил — и не сосчитать. Но есть парочка, которым я следую в обязательном порядке: первое — всегда знай, что происходит у тебя за спиной, а второе правило — всегда надо платить по долгам.
Едва ли первое правило имело отношение к ней, значит, по мнению Рори, он ей был должен.
Кэролайн понемногу начинала приходить в себя, чему поспособствовал и нарастающий в ней гнев. За кого он ее принимает? Она уже взрослая и независимая женщина, а не наивная влюбленная девочка. Жизнь закалила ее, и от былой застенчивости после жестоких насмешек одноклассниц не осталось и следа.
— Давай сразу все выясним, Берк. Ты мне ничего не должен. Я сама села на твой мотоцикл, спустилась с тобой к реке в ту ночь и… Ты ни к чему меня не принуждал. Все произошло по взаимному согласию. Это было мое решение, и я за него заплатила сполна. Мы можем начать наши отношения с чистого листа.
«По взаимному согласию! Черт!» — повторила про себя Кэролайн. Она была так увлечена загорелым, мускулистым юношей, что не задумывалась ни о каких последствиях. Его улыбка и хитрые глаза настолько обворожили ее, что у нее голова совсем не работала, так же как и инстинкт самосохранения.
