Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
— Значит, мы забыли его дома! — подвел итог Кеша.
— Немедленно назад! — завопила Ольга.
Я постаралась сохранить серьезное, озабоченное выражениелица. Но предательская улыбка медленно раздвинула губы. Причесанный,надушенный, наманикюренный Хуч преспокойно дрыхнет на любимом диване вгостиной, а взбудораженные хозяева с горой прибамбасов растерянно топчутся вместе проведения выставки! Такое могло произойти только с нами!
— Живо, — нервничала Ольга, — гоним назад.
Я пошла было к «Пежо», но услышала Зайкино заявление:
— А ты лучше оставайся здесь! Карауль барахло.
— Действительно, — подхватил полковник, — ворья кругомразвелось — жуть! Страшное дело! На ходу подметки рвут!
Я покладисто села на раскладной стульчик. Вот и хорошо, безменя управятся, я понаблюдаю пока за другими собаками, почитаю детективчик.Взгляд упал на термос и пакет, набитый харчами. Я обрадовалась еще больше:из-за суматохи не успела позавтракать, сейчас же могу спокойно попить кофейку.
Отыскав одноразовые стаканчики, я налила в один ароматногонапитка, залпом выпила его и ощутила голод. Порылась в пакетах. Из продуктовимелась лишь собачья еда. Решив, что печенье для мопсов не очень отличается отобычных крекеров, я вытащила один из серых бисквитов и принялась грызть его,надеясь заглушить не к месту разыгравшийся аппетит.
— Даша, — раздался тихий голосок, — надо же, ну и встреча.
Я повернула голову и увидела приятную полную женщину.Коротко стриженные белокурые волосы явно побывали в руках хорошего парикмахера,на шее у нее висела красивая золотая цепочка, элегантный костюм, обувь и сумкуона явно приобрела не на толкучке, и пахнет от нее моими любимыми духами —похоже, у дамы нет особых материальных проблем.
— Не узнаешь меня, — улыбнулась блондинка.
— Ну…э…
— Значит, нет!
— Простите, но…
— Неужели я столь изменилась! О тебе такого не скажешь, —проговорила незнакомка, меряя меня взглядом, — небось постоянно на диетесидишь, ни грамма лишнего в рот не возьмешь!
Я хотела было ответить, что ем все подряд и остаюсь присвоих сорока восьми килограммах, но вовремя спохватилась. Многие женщинывоспримут подобную информацию неадекватно, а я очень не люблю, когда мнезавидуют.
— Значит, совсем я постарела, — подытожила женщина, — да уж,время никого не красит! Ладно, давай знакомиться снова: Роза Яковлева.
Я подскочила на стуле.
— Розка! Но ты же была брюнеткой!
Яковлева прищурилась.
— Эко удивленье! Про краску для волос слышала?
Человечество придумало много интересного: косметику,например, мыло опять же… Или ты не моешься?
Я постаралась сохранить на лице улыбку. В последней фразевся Роза. В те годы, когда мы работали на одной кафедре, Яковлева отличаласьредкостным умением так отбрить собеседника, что тот на некоторое время терялдар речи. Впрочем, тогда абсолютное большинство коллег предпочитало несвязываться с Розкой. Ее папа, Михаил Николаевич, был ректором нашего вуза, исудьба преподавателя, поставившего на место нагловатую Розу, скорей всего, былабы печальной. На меня вдруг накатили воспоминания.
Глава 2
Яковлева появилась на нашей кафедре весной, и мы тут жепоняли: эта девушка укажет каждому его место. Досталось всем, даже старенькомупрофессору Ивану Митрофановичу Рыжову, некстати сделавшему Розке замечание:
— Уважаемая, кхм, коллега. Вы являетесь преподавателем, тобишь образцом для подражания, должны подавать студентам правильный пример. Некажется ли вам, что статус учителя предполагает определенные ограничения? Неследует носить мини-юбки размером с ладонь, я себе такого никогда не позволял!
Розка прищурила умело подкрашенные глазки и разразиласьтирадой. Она орала с такой силой, что на люстре лопнул один из плафонов.Заключила Яковлева выступление замечательной фразой:
— Вы, Иван Митрофанович, правильно гордитесь, что никогда неносили мини-юбки. С вашими кривыми волосатыми ногами сей наряд противопоказан.Думается, вы и в молодости таскали брюки, смею надеяться, что вы всегдапринадлежали к мужскому полу и юбочки не для вас. Впрочем, нет ли среди вашихродственников шотландцев?
Рыжов втянул голову в плечи и бежал быстрее лани, оставивполе боя за молодой особой. Ивану Митрофановичу были свойственны порой странныезаявления.
Члены кафедры, уважая его седины и научные заслуги, необращали на них внимания, но Роза была не из тех, кто умеет интеллигентномолчать. А еще она отлично одевалась, имела две шубки, пользовалась польскойкосметикой, каждый день душилась дорогими духами и сверкала красивымиколечками. Хватило бы и этого набора, чтобы вся женская часть не толькокафедры, но и института возненавидела молодую модницу, но вскоре нашлись идругие, более веские причины для поголовной нелюбви к ней.
Розочка быстро написала диссертацию. Справедливости радинужно сказать, что работа была вполне удобоваримой, не хуже и не лучше, чем удругих соискателей — очевидно, папа-ректор дотошно выправил текст.
По-хорошему, диссертацию следовало бы рекомендовать кзащите, но наши бабы решили оттянуться и на предварительном обсуждениистарательно вытерли о Розу ноги. В особенности неистовствовали две дамыклимактерического возраста: Лена Трошкина и Наташа Бойко.
Красная Роза с глазами, полными слез, понеслась домой. Я ваутодафе не участвовала, лежала с гриппом, информация доползла до меня сопозданием, когда реки крови уже пролились. Михаил Николаевич, узнав, какобошлась кафедра с его любимой дочуркой, взбесился и принялся мстить. ЛенуТрошкину уволили за опоздания. Де-юре рабочий день в институте начинался вдевять утра, де-факто же преподаватели, не имевшие первой пары, спокойноприходили кто к одиннадцати, кто к полудню. Естественно, никому в голову неприходило, что он нарушает трудовую дисциплину, в вузах не принято сидеть отзвонка до звонка. Представьте теперь удивление Ленки, когда ее вызвали на ковери сообщили:
— Вот список ваших опозданий на службу, забирайте трудовуюкнижку.
Наташу Бойко выгнать не удалось, но хитрый ректор навалил нанее столько работы, что бедная сама ушла, не вынеся непомерной нагрузки.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
