для него это стало золотой находкой. Он увидел на странице календаря чёткие цифры: "7 апреля 1988 года". Каждое число впечаталось в его сознание. Он вглядывался, словно пытаясь уловить незримую нить истории, связывающую его отдалённые воспоминания о будущем с этим конкретным днём.
"1988 год… Четыре года до 1992-го, когда не станет СССР, но тут уже ничего не успею, если только под дурака косить и писать письма в Политбюро. Главная проблема, а что писать-то. Вот ни фига не историк, специализирующийся на данном периоде и Вики под рукой нет" - обрывки воспоминаний яснее не стали. Короче, впереди ожидал длинный и тернистый путь. В такой ситуации тем более нужно было узнать больше о жизни этого подростка, чтобы понять – как и где сделать первый шаг.
Когда наша могучая кучка выходила из кафе, Джон неожиданно обратился к девушке, которая стояла у входа. Увидев её, неожиданно для себя чуть задержал дыхание: в глазах её читалась та непосредственная нежность, которую можно встретить лишь в юности. Она была миниатюрной, с тёмными, немного растрёпанными кудрями, и с обворожительной улыбкой, которая мягко озарялась светом уличного фонаря. Как только она взглянула на меня, сразу же ощутил, как тело тут же откликнулось – будто где-то внутри была спрятана искорка, разжигаемая её присутствием. Я с малолеткой?! С другой, мне-то сейчас самому где-то семнадцать лет. Вернее, телу, в которое только сегодня попал. Так-то будут некоторые трудности с адекватным восприятием окружающих. Но ничего, такое должно со временем пройти. Ту главное уточнить возраст согласия, чтобы по дурости в кутузку не згреметь. А то дело оно молодое, всяко может повернуться, а ты как дурак даже не занешь, а оно уже безопасно, али как?
"Элис! - окликнул её Джон. - Мы как раз собирались… - он оглянулся на меня, как будто подталкивая к чему-то, чего ещё не знал. - Ты с нами, Илон?"
Она шагнула ближе, взглянув прямо мне в глаза, и отчего почувствовал некое тёплое волнение, как будто это чувство оставалось в теле Илона с самого начала, только он его ещё не открыл. Вот! Что я говорил. Срочно пробить сроки, а то попробуй тут построй из себя монаха, когда гормоны не просто бурлят, а кипят, буквально.
"Ты сегодня немного не в себе, - с улыбкой произнесла Элис. - Всё о звёздах мечтаешь? - Её голос звучал с лёгкой насмешкой, но доброжелательно, как будто это была привычная шутка между ними".
С учётом возраста, реакция на тебя в самом что ни наесть разрезе, нормальная. Но пока не уточним важные нюансы, в такие отношения ни-ни. Так что взяв себя в руки, ответил, стараясь отразить её привычное восприятие Илона. В конце концов, раз уж выступаю в высшей лиге джентльменов, нужно вести себя получше Штирлица из анекдотов.
"Можно сказать и так", - пробормотал в ответ, осознавая, что ощущение неловкости усиливалось.
Перед ним стояла девушка, чьё лицо, казалось, хранило столько воспоминаний, доступных этому молодому Илону, но таких недосягаемых для него самого.
"Тогда пусть только звёзды тебя и уведут, ладно?" - сказала Элис, подходя ближе и легко касаясь его руки, словно это был их общий, привычный жест.
Она смотрела на меня внимательно так, и потому увидел в её глазах глубокую заботу, нежность, как будто она понимала что-то большее, чем могли выразить слова.
Писец, они что уже? Или это случится вот-вот?! Едва успел кивнуть, чувствуя, как тепло её ладони зажгло во мне странное чувство привязанности, которое смешивалось с моей собственной растерянностью. Короче, мама роди меня обратно! Элис стояла так близко, что мог разглядеть каждую черту её лица – мягкие линии улыбки, немного прищуренные глаза, в которых отражались огоньки уличного фонаря. И в этот момент осознал, что для этого юного Илона она значила больше, чем просто друг. Неловкость, которая пронизывала всё его существо, и легкое волнение – они не были моими, но ощущал их с неумолимой силой, словно это тело пыталось рассказать мне что-то, что я пока не мог понять. Хотя бы стало понятно, что пока ничего не было!
В этот момент посмотрел на её руку, которая легко коснулась моей, будто этот жест был привычен, будто он когда-то сам вложил в него смысл, и почувствовал, как что-то в груди отзывается на это прикосновение. Что вообще знал о девушке Илона Маска? Ничего. В обрывочных воспоминаниях будущего не было даже намёка на неё, но мне сейчас стало ясно, что в этой юности, на этих улицах Претории, она занимала особое место. И мне придётся как-то разруливать ситуацию. И скорее всего в положительном ключе. Правда про местные нравы тоже надо хоть что-то узнать, а интернета тут пока нет, чтобы почитать статейки. Только криминальные новости помогут понять, что случится если….
"Илон, ты не идёшь?" – Джон слегка похлопал меня по плечу, вернув к реальности.
Элис убрала руку, и сразу почувствовал холод на месте прикосновения, как будто что-то важное исчезло вместе с этим жестом. Она перевела взгляд на Джона и улыбнулась, а я просто стоял, не зная, что делать. Казалось бы, ничего необычного, и всё же... Вселенец из будущего сгорбился под тяжестью всего этого: чувство, что в жизни этого Илона был не просто наблюдателем, а человеком, который должен был наполнить каждый миг смыслом и действием. Блин, словно у друга девушку увожу. И самое хреновое, хочу этого. Вот же-ж!
Мы направились вдоль улицы, оживлённо разговаривая о каких-то пустяках. Но снова и снова ловил себя на том, что украдкой оглядываюсь на девушку. Её образ был неотступен, и не мог понять, почему. Ну, как не мог, была в моей жизни любовь, но она была потом, а в этом возрасте, примерно, был только секс, причём исключительно минет, с девушкой сильно старше меня и сейчас меня штормило от собственных воспоминаний и непонимания, что же было раньше, яйцо или курица на примере сегодняшнего дня. Было ли это её светлое, слегка раскрасневшееся лицо на холодном воздухе, звонкий смех, разливающийся в вечерней тишине, так меня шатавшие? Или эта тайная, невидимая связь, которая, похоже, связывала её с этим юным Маском? Будем говорить так.
Кажется, впервые ощутил, насколько мало знал о настоящем, о жизни, которую мне предстоит прожить, раз уж судьба привела меня сюда. Пришлось задуматься, что, если бы в будущем оставались такие детали – имена, лица, чувства, мелочи, – я бы знал об Илоне Маске гораздо больше, чем эти крупные свершения,
