Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
– Понятия не имею. Сказала, что хочет поговорить со мной по душам. Мне показалось, что она была не совсем трезва – она принесла бутылку джина, предлагала выпить, чтобы разговор лучше пошел. Естественно, я попросила ее уйти. – Перевозчикова снова стряхнула с юбки соринку. Интересно, это у нее нервная реакция или она просто не выносит даже малейшего беспорядка?
– И что дальше?
– Она ушла. А на следующий день ко мне явились из полиции. Следователь сказал, что она умерла от отравления мышьяком. Смертельная доза. Я не сразу поняла, что меня подозревают. – Судя по интонации, Елизавета Петровна до сих пор не могла окончательно поверить, что все это не дурной сон, что ее действительно подозревают в убийстве. – Иначе я обратилась бы к вам раньше.
– Кстати, кто ведет дело?
– Минуту. – Елизавета Петровна достала из сумочки визитку и протянула Баринову: – Вот. Майор Сухарев.
Шеф взял визитку, посмотрел на нее и вернул Перевозчиковой:
– Действительно, Евгений Васильевич.
Я осторожно покосилась на напарника. Гошка равнодушно уставился в окно, старательно демонстрируя, что эта новость его совершенно не интересует. Мне уже не раз приходилось общаться и даже работать вместе с Сухаревым, и я могу сказать, что ко мне майор относится вполне доброжелательно, даже с некоторой симпатией. С Бариновым у Евгения Васильевича полное взаимное уважение и деловое сотрудничество. А вот что касается Гоши… Не знаю, что за кошка пробежала между ними еще в те далекие времена, когда мой напарник вместе с Александром Сергеевичем и Ниночкой работал в милиции, но сейчас, когда Сухарев и Гошка, вынуждены встречаться, они даже разговаривать нормально не могут. Смотрят в разные стороны, чтобы, не дай бог, взглядом не встретиться, и общаются исключительно через третьих лиц. И для третьих лиц, я это сама прочувствовала, такая ситуация крайне неприятна.
Каюсь, пару раз, когда я оказывалась единственным связующим звеном между Гошкой и Сухаревым, у меня было огромное желание нахально исчезнуть и оставить их наедине – пусть как сумеют, так и выкручиваются. Впрочем, если бы у меня хватило храбрости так поступить, они, наверное, просто разошлись бы в разные углы и смотрели бы молча каждый на свою стенку до тех пор, пока в комнате снова не появился бы кто-то третий.
– Что ж, Евгений Васильевич – опытный и серьезный работник, – продолжил тем временем шеф.
– Вы так считаете? – слегка приподняла аккуратно прочерченные брови Елизавета Петровна. – На меня он произвел иное впечатление. В данный момент я больше рассчитываю на вас. И давайте не будем терять время. Очевидно, нам нужно заключить договор?
– Да. – Баринов открыл ящика стола. – Наши стандартные расценки…
– Стандартные расценки меня не интересуют. Я могу себе позволить оплатить и срочность, и качество работы. – Елизавета Петровна посмотрела на часы и поморщилась. – Извините, скоро у меня начинается совещание, а я не привыкла заставлять людей ждать. Давайте побыстрее закончим с формальностями, и каждый займется своим делом.
Мой напарник не устает повторять, что финансовые вопросы требуют интима, поэтому, как только речь зашла о подписании договора, мы с Гошей тактично покинули кабинет. Я сразу направилась к подоконнику, где расположилась наша мини-кухня, и включила чайник. Пока Александр Сергеевич с Елизаветой Петровной по всем вопросам договорятся, мы успеем и чайку попить, и новую клиентку обсудить.
– А вот интересно, вы обратили внимание, что Елизавета Петровна говорит «полиция», а не «милиция»? – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь. – «У полиции есть основания меня подозревать…», «Ко мне явились из полиции…». Странно, правда?
– Согласно указу президента о переименовании органов правопорядка именно так и следует говорить. – Нина слегка сдвинула в сторону наушники, но пальцы ее продолжали порхать над клавиатурой компьютера (кроме аудиозаписи встречи с клиентом у нас ведется еще и протокол беседы. Это полезно для дальнейшей работы, да и взаимоотношения с клиентами не всегда бывают безоблачными, увы). – Ничего странного.
– Этот указ людям не указ! – неуклюже сострила я. – Ты сама сможешь такое выговорить: «Я в полиции десять лет отработала!»?
– Нет, – засмеялась Нина, – язык не повернется. И потом, мы все-таки в милиции трудились, это Володька Стрешнев у нас теперь господин полицейский!
– Вот он к нам и не заходит, боится, что вы, девочки, его задразните. – Гошка скорчил глупую физиономию и пропел противным голосом: – Айн, цвай, полицай!
– Нас он не боится, – возразила я. – Володя знает, кто его здесь дразнить будет. Но правда, когда Перевозчикова говорила, меня все время царапало – полиция, полиция… Первый раз слышу, что кто-то, кроме дикторов на телевидении и высоких чиновников, употребляет это слово.
– Елизавета Петровна и есть высокий государственный чиновник, – напомнил напарник. – В масштабе области, конечно, но все-таки на солидной должности.
Дверь кабинета Баринова распахнулась – на этот раз интимные финансовые вопросы были решены на удивление быстро. То ли госпожа Перевозчикова действительно очень торопилась, то ли сложившаяся ситуация нервировала Елизавету Петровну больше, чем она хотела нам показать, но клиентка вышла в приемную еще до того, как чайник успел закипеть. Перевозчикова снова остановилась около стола Ниночки, но теперь сосредоточила внимание на мне:
– Я оставлю для вас пропуск на проходной. – Не дожидаясь моей реакции, она перевела взгляд на Гошу: – Думаю, что к двум часам я сумею освободить достаточно времени для подробного разговора. Пожалуйста, не опаздывайте.
– Мы будем вовремя. – Гоша сдержанно наклонил голову и достал из шкафа пальто с чернобуркой. – Разрешите вам помочь?
– Можно узнать, где мы будем вовремя? – поинтересовалась я, когда дверь за клиенткой закрылась. – И кто именно – мы?
– Мы с тобой, кто ж еще? А вовремя, то есть в два часа, мы будем в здании областной администрации, точнее, в кабинете госпожи Перевозчиковой. Очевидно, там и состоится разговор, в ходе которого мы узнаем все подробности этого странного дела.
– Задушевная беседа, – понимающе кивнула я.
Александр Сергеевич убежден в пользе таких разговоров с клиентами. И я это убеждение разделяю. Как правило, человек, приходящий в офис детективного агентства, слишком напряжен и озабочен, ему сложно сосредоточиться и рассказать о своих проблемах со всеми подробностями. А достаточно часто именно в этих подробностях, незначительных на первый взгляд мелочах скрываются кончики нитей, которые и позволяют распутать все дело. До моего появления в агентстве главным специалистом по задушевным беседам был Гошка, а теперь мы работаем в паре. То есть я вполне могу квалифицированно провести разговор одна, и неоднократно это успешно демонстрировала, но, когда мы с напарником работаем вместе, общий коэффициент полезного действия резко повышается. Правда, обычно мы беседуем с клиентом в привычно-расслабляющей домашней обстановке, а сегодня, получается, будет привычно-расслабляющая обстановка кабинета в областной администрации. Или правильнее будет сказать – привычно-сдерживающая? В любом случае, судя по тому, как держится Елизавета Петровна, она чувствует себя чиновником в гораздо большей степени, чем женщиной.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
