останавливаясь, проходит мимо, я, наконец, свободно выдыхаю. Снова ругаю себя за излишнюю эмоциональность.
Поднимаемся на второй этаж вместе. Точнее, он идет впереди, я — на несколько шагов позади, стараясь соблюдать достаточную дистанцию. Так как-то спокойнее.
Когда оказываемся в нужной комнате, перед глазами открывается наипрекраснейший вид: Лёша мирно спит, распластавшись посередине кровати, ни сном ни духом о том, что ему на помощь вызвали спасательную бригаду в моем лице, в которой он совершенно очевидно не нуждается…
Перевожу ошарашенный взгляд на Макса, что привалился к косяку в дверном проеме, сложив руки на груди, и остается абсолютно невозмутимым в отличии от меня.
— Его нужно разбудить, — заключает равнодушно.
— Ты издеваешься⁈
— Никак нет, — пожимает плечами. — Он сам вчера просил. Ему отец вечером звонил, ждет на ковер, — усмехается Макс. — Я бы забил, но это же Лёха.
Отец у него и вправду очень строгий. Его требования лучше не игнорировать.
— Лёша, просыпайся, — трясу его за плечо.
Безуспешно. Бросаю телефон на кровать, и пытаюсь растормошить его уже двумя руками. Итог тот же. А точнее — никакого.
— Может выйдешь⁈
— Нет, — отрезает Макс. — Вдруг ты его придушишь, а он мне еще нужен как минимум до конца лета.
— Чертов эгоист… — бурчу себе под нос и продолжаю свои бесполезные попытки разбудить Лёшу.
— Растрясти его я и сам бы смог. Но, как видишь, результатов это не дало. Думал, может у тебя есть методы получше? — выталкивает наружу язык, размашисто зачерпывая на себя воздух.
Вспыхиваю мгновенно.
Он откровенно издевается надо мной… Но от этого не легче.
Смутившись, срываюсь с места и как заведенная подскакиваю к столу. Хватаю графин с водой и выливаю все содержимое на голову спящего Лёши.
Уж лучше бы себе… Не мешало бы остудиться.
— Хрена се, — Макс лишь на мгновение теряет свою маску хладнокровия, а затем откровенно ржет надо мной. — А ты забавная.
— Бля! — вскрикивает Лёша, подрываясь с кровати и растирая руками лицо. — Какого… Лина? Ты как здесь?
— На такси… — прижимаю графин к груди и начинаю быстро тараторить: — Прости! Тебя нужно было привести в чувства! Макс сказал, что тебе вчера папа звонил, и мы не знали, как тебя разбудить… И я…
— Машина уже уехала?
— Да…
— Блядь… Вызывай другую, я пока оденусь. Быстрее, Лин! — кричит он, когда я начинаю суетиться.
— Я уже вызвал, такси ждет, — говорит Макс за спиной, порядком удивляя меня.
А он, оказывается, не такой мудак, каким хочет казаться.
Все вместе выходим на улицу. Лёша садится на заднее сидение и ждет, когда запрыгну следом.
А я вдруг вспоминаю…
Оборачиваюсь и смотрю на Макса, пытаясь сформулировать свою просьбу.
— Хочешь остаться? — ухмыляется он, расплываясь в улыбке.
Придурок! Честное слово!
— Я телефон в той комнате оставила…
— Ну так иди, — кивает на дом, не двигаясь с места.
Нет. Все-таки мудак. По крайней мере, по отношению ко мне.
— Лин, давай быстрее! — раздражается Лёша, недовольно хмурясь и заметно нервничая.
Я что, еще и крайней остаюсь? Просто замечательно!
Возвращаюсь в дом, но уверенные шаги за спиной не дают мне расслабиться. Находиться рядом с ним наедине даже на расстоянии не меньше пяти метров — подобно пытке.
Взбегаю по лестнице, в надежде оторваться, и захожу в комнату, где спал Лёша. Но Макс, конечно же, неотвязно следует за мной.
— Ты что, преследуешь меня⁈
— В своем доме? — усмехается он. — Ты здесь в первый раз, да и… мутная какая-то, мало ли что.
Он сейчас намекает, что я могу оказаться воровкой?
— Сам ты мутный! Придурок! Больше тут не появлюсь… — последнее обещаю уже самой себе.
Хватаю свой телефон с кровати и несусь на выход.
— Увидимся завтра, — летит в спину.
И я ощущаю, как от затылка до поясницы покрываюсь мурашками.
3
Поневоле я оказываюсь тут на следующий же день…
Алина
Вечером у меня смена в ресторане, и до конца дня я маюсь в каком-то нервном напряжении. Даже поход с девчонками в кафе не оказывает должного эффекта. Лёша не отвечает на звонки, и я переживаю, все ли у него хорошо, не сильно ли ему влетело от отца.
По началу меня даже как-то смущало, что он так перед ним выслуживается. Все от того, что у меня с родителями очень теплые отношения. Папа так и вовсе добрейшей души человек, ни раз прикрывал перед чересчур встревоженной мамой.
Она у меня тоже добрая и понимающая, но иногда перегибает с опекой. Еще в школе чуть где задержусь — сразу горит телефон от входящих, и только попробуй не ответить.
Нет, она никогда не отчитывала меня. Хотя лучше бы отругала, чем слышать ее взволнованный голос и потом видеть встревоженное лицо со слезами на глазах. Накрутить себя она умудрялась знатно. А как я поступила и уехала учиться из забытой Богом деревни в Сочи — стало чуть проще.
Но все равно — ежедневные звонки, обязательные предупреждения, если куда-то собираюсь в ночное время и тому подобное. Удивительно еще, как смирилась с моей работой. Опять же, тут папа постарался ее успокоить.
Я не злюсь на маму. Напротив, очень переживаю за ее состояние и всегда стараюсь не давать лишних поводов для тревоги.
Ведь у этой гиперопеки есть свои корни…
Здесь отложился отпечаток трагедии из прошлого, о которой я вот уже восемь лет пытаюсь забыть.
У Лёши в семье совсем другие отношения. Его родители не отслеживают каждый его шаг. С матерью так и вовсе никогда не видела, чтобы говорил по телефону. Он как-то сказал мне что-то вроде: «Ей вообще на меня плевать, главное отцу во всем угождать». И я даже пару раз убедилась в этом лично.
Когда впервые появилась у него дома в гостях, казалось, даже от стен сквозило холодом. На его отца я вообще боялась посмотреть прямо — пробирало до костей. Ни намека на улыбку, в глазах — металл. А мать и вправду только вокруг мужа и вертелась, что он не особо-то и ценил.
Лёша все надеется, что отец приобщит его к общему бизнесу в транспортной сфере, а потом и вовсе передаст ему. Вот и стелется перед ним, как тому угодно. Но что-то мне подсказывает, что шансов там мало.
Во второй наш визит в его родительский дом они закрылись в кабинете, и такой ор стоял, что даже толстые стены не могли приглушить гневного крика и оскорблений в адрес «непутевого» сына.
После этого я там больше не появлялась и не горю желанием по сегодняшний день.
